По следам Лейва Счастливого - Ингстадт Хельге - Страница 14

Прежде всего, нельзя забывать о народных представлениях в старину о винограде, вине и дикой пшенице. Это были символы богатств новых стран, они сильно действовали на воображение. Примеров тому множество со времен «Книги Моисея». Фритьоф Нансен подчеркивал это и указывал на повесть о счастливых островах Исидора (Insulae Fortunatae), где росли, в частности, дикий виноград и дикая пшеница. В ирландских легендах о заморских походах видную роль играет виноград, и люди, как Тюркир в саге, хмелеют, поев ягод. Самая знаменитая из этих легенд – «Навигацио Санкти Брандани», повесть о семилетнем плавании за море святого Брандануса, искавшего обетованную землю. Мы читаем в ней о счастливом острове с густыми лесами из винных деревьев. Покидая его, путники, как и Лейв Эрикссон, нагрузили лодку виноградом.

Когда читаешь отчеты о первых путешествиях в Северную Америку, бросается в глаза, как преувеличивалось плодородие страны; виноград упоминают и там, где он есть, и там, где его быть не могло. Интересно, что в книге Вильяма Александера о Новой Шотландии (1624 г.) говорится о красных винных ягодах – вероятно, красной смородине или калине; винограда здесь не могло быть. Примечательно, что Никола Дени, повествуя в 1672 году о французской колонии в Канаде, сетовал на склонность людей плохо судить о новой стране, если в ней нет винограда для производства вина.

Такие вещи могли способствовать тому, что в сагах появились и виноград, и вино. Но вряд ли это объясняет все. Есть основания полагать, что в основе рассказов о винограде лежат и факты.

Возьмем вису Торхалла Охотника в «Саге об Эрике Рыжем», явно составляющий один из ее исконных элементов. Торхалл жалуется, что ему сулили чудесный напиток, однако губам его не пришлось отведать вина. Но ведь о винограде ничего не говорится, Торхалл мог подразумевать вино из диких ягод. Винландцы могли приготовлять вино из красного крыжовника, из калины[5], растущей гроздьями на кустах, из красной смородины и других диких ягод. Характерно, что в этих местах летом климат неровный, год на год не похож. Поэтому в одном году ягод может быть видимо-невидимо, в другом их почти не бывает.

На родине норманнов, в Норвегии, умели делать вино из диких ягод[6]. Известно, что во времена викингов алкогольные напитки были известны. Викинги пили брагу и пиво; значит, они хорошо знали процесс сбраживания. Странно было бы, если бы они не использовали ягоды, которые в изобилии росли вокруг их дворов; тем более что не везде легко достать сырье для браги и пива.

Источники XIII века сообщают, что король Сверрир предлагал употреблять вино из диких ягод для причастия, но папа Григорий IX не разрешил. Вряд ли виноделие появилось только при короле Сверрире; наверно, вино умели приготавливать и раньше.

Норманны, заселившие Исландию и Гренландию, вероятно, знали нехитрый процесс сбраживания. Кстати, Эрик Рыжий (и, возможно, другие гренландцы) родился в Норвегии, а Лейв Эрикссон провел там год.

Если винландцы в новой стране делали вино из диких ягод, они, конечно, рассказывали о столь интересном факте, тем более что многие ягоды были неизвестны в Гренландии и Исландии, где есть только черника, морошка и голубика. Такие вещи не могли не запомниться.

Из рода в род передавались саги о походах в Винланд, передавался и стих Торхалла, где говорится о вине, но не говорится, из чего его приготовляли. В более поздние времена сказители, до которых не дошли подробности этих походов, решили, что вино в незнакомом краю делали из винограда. Они не намеренно искажали истину, и разве не могло случиться, что через двести лет сказители, не знавшие винограда, добавили к увлекательному фольклорному сюжету свое объяснение, которое считали достоверным? Сыграли роль и ходившие в Европе заманчивые рассказы о винограде. Так по недоразумению искаженный рассказ приобрел устойчивую формулу и затем вошел в рукописи.

Кстати, Винланд можно поместить на севере и в том случае, если предположить, что винландцы делали вино из ягод, которые они приняли за виноград, например, из калины, или же из ягод, которые они называли винными; ведь называют же красную смородину винной ягодой в Трёнделаге (Норвегия) и в Швеции, и wine-berries на севере Англии и Шотландии.

Некоторые исследователи в подтверждение того, что речь идет о винограде, указывают, что в рукописях написано «vinber», то есть виноград. Но это значит всего-навсего, что переписчики писали так, как им казалось правильным. Если говорить о названии «Винланд», то исландские рукописи, исключая «Флатэйярбук», написанный уже около 1380 года, вовсе не толкуют его как «страна винограда». Ведь тогда следовало бы писать долгое «и» в слове Vinland, а мы видим короткое – Vinland, что можно перевести как Страна трав. Называет же Снорри Данию в «Круге Земном» Винэй.

У нас есть и еще один важный источник: хроника немца Адама Бременского, датируемая примерно 1070 годом. В ней мы читаем: «Кроме того, он упомянул еще один остров, который многие находили в этом океане и который называют «Винланд», потому что там растет дикий виноград и дает он наилучшее вино. Много там и дикой пшеницы, и это нам известно не из преданий, а по достоверным рассказам датчан... За этим островом в океане нет земель, пригодных для обитания; дальше идет сплошной лед и густой туман. Вот что говорит Марцианус: «В одном дне плавания за Туле море смыкается». В этом убедился король норвежцев, многоопытный Харальд Суровый. Когда он задумал изведать на кораблях протяженность Северного океана, перед бездной на краю света его встретил такой туман, что он едва ушел живым от этой страшной бездны, взяв обратный курс».

Какой вес придавать словам о винограде в этом источнике? Во-первых, нужно сказать, что хроника Адама Бременского во многом недостоверна. Во-вторых, возможно, в Европу дошел слух, что Лейв Эрикссон и другие делали вино в новой стране. И естественно было предположить, что вино приготовлялось из винограда, а не из диких ягод.

Между прочим, в его же хронике есть место, опровергающее слова о винограде. Мы читаем, что за островом нет в океане земель, пригодных для обитания; дальше идет сплошной лед и густой туман. Это относится и к Ньюфаундленду. Ньюфаундленд в самом деле остров, и к северу от него дрейфующие льды и густой туман над морем – типичное явление в тех краях. Если считать сообщение Адама Бременского о винограде правильным, то искать его остров надо гораздо южнее, в области распространения дикого винограда, к югу от 42° северной широты. Теперь представьте себе такие области, как Массачусетс, Род-Айленд, Нью-Йорк и Флорида, – к ним описание Адама Бременского никак не подходит. Странно было бы изображать этот плодородный край, эти берега с богатой растительностью как полярную область с туманом и льдами.

Все это дает нам право не поверить Адаму Бременскому, когда он объясняет происхождение названия «Винланд». Тем более что его толкование других названий и фактов так же малоубедительно. Название «Гренландия» он объясняет тем, что у жителей страны сине-зеленые лица, «Квенланд» у него – страна женщин (квинне – женщина), слово «гунн» он производит от собаки (хунд) и так далее.

Чтобы понять происхождение названия «Винланд», важно учитывать образ жизни норманнов. Попробуем представить, чем стали бы руководствоваться норманны, давая имя новой стране. Речь идет о людях с практическим складом ума, об уроженцах сурового северного края, где надо упорно трудиться, чтобы жить. Главными занятиями норманнов были скотоводство, охота и рыбная ловля. Продукты, получаемые от скота, – молоко, мясо, шерсть – занимали центральное место в их жизни. И когда открывали новую страну, естественно было дать ей имя, говорящее о ее природных богатствах.

Вот немаловажные примеры, когда этот принцип соблюдался: Гренландия (Зеленая страна), Хеллюланд (бесплодная страна с каменными плитами), Маркланд (Лесная страна). И мы видим из саг, как важен был для винландцев травостой в новых землях; они все время думали о пастбищах для скота.