Последний рыцарь - Ингрид Чарльз - Страница 3

Через девятнадцать лет, когда он тайком покидал госпиталь для ветеранов, медсестра принесла его ампутированный мизинец и три пальца с левой ноги. Джек посмотрел на них и поежился.

– Как тебе это нравится? – спросил он у медсестры и распахнул створки стенного шкафа. – Это… это мой бронекостюм.

– Я знаю, – кивнула сестра милосердия.

– Но ведь по приказу он должен быть уничтожен!

Она улыбнулась:

– Но ведь кроме тебя никто не выжил. Я подумала, что ты будешь рад, если костюм останется с тобой, и сохранила его.

Бро-не-кос-тюм! Джек не мог оторвать от него взгляда. Сияющий, светлый, незаменимый в настоящей битве, со временем он как бы прирастал к телу и становился второй кожей. Есть доспехи – есть рыцарь, нет доспехов – нет рыцаря. Во времена Песчаных Войн рыцари Доминиона отдавали жизни за свои скафандры.

Но это было в прежние времена. А сегодня…

Ему опять вспомнились бесконечные ночные кошмары. А что, если милосцы действительно создавали берсеркеров, и этот костюм, как и многие прочие, заражен? Конечно же, медицинская сестра и представить себе не могла, что она делала, спасая бронекостюм от уничтожения.

Где-то рядом весело и беспечно защебетала лесная птаха, напоминая Шторму о новой жизни. Джек захлопнул дверь кладовки и подумал, что если он в течение пяти минут смог спокойно смотреть на свой бронекостюм значит он полностью выздоровел.

ГЛАВА 2

Вот уже в двадцатый раз психиатр заглядывал в свой электронный журнал

на экране компьютера. Это была немудреная уловка: он совсем не хотел, чтобы человек, сидящий рядом с ним, видел выражение его лица. Психиатр был страшно напуган. Все семь месяцев, которые находился у них в госпитале этот больной, врач испытывал непреодолимое чувство страха.

Еще бы! Ведь перед ним сидел рыцарь, настоящий рыцарь, подготовленный для ведения чистой войны. Когда-то он со своими товарищами был предан и брошен на планете Милос. Все происшедшее на Милосе, до сих пор скрывали от населения с особой тщательностью, что само по себе превращало этого парня в бомбу замедленного действия. Как могла его начальству прийти в голову блажь – лечить этого человека? Слава богу, этот рыцарь хотя бы не имел доступа к своим доспехам.

– Мне совершенно все равно, куда вы меня направите,– тусклым голосом сказал больной. – Но, пожалуйста, постарайтесь сделать так, чтобы я мог хоть какое-то время побыть один. Я хочу побыть один, вы слышите?

Шторм посмотрел на стену. Стена покрылась цветными пятнами, а потом стала превращаться в причудливую объемную картину. Он вздохнул и осторожно потрогал рукой лоб.

Психиатр вежливо ответил:

– В нашем мире найдется не так уж много людей, столь же одиноких, как вы, – Потом он подумал минуту и напечатал что-то на клавиатуре. – Договорились. Я могу порекомендовать вам сразу несколько специальностей. Но при этом я должен заметить, Джек Шторм, что вы совсем не хотите быть одиноким. Когда вы это поймете, я посчитаю свою задачу выполненной.

Психиатр бесшумно вышел. Шторм вытянул свою правую руку и сжал ее так сильно, что на тыльной стороне ладони проступили вены. Мизинец, которого сейчас не было на руке, спас ему жизнь, но Боже, каким же страшным адом стала она для него сейчас! Что скопилось в его душе? Что? Память о страшном предательстве на Милосе? Страх прошлого и страх будущего? Жажда мести и желание убивать?

Он был единственным боевым рыцарем, выжившим во время последней Песчаной Войны. Вероятно, где-то в дальних уголках Доминиона скрывались и другие выжившие солдаты, в основном – дезертиры. Но дезертиры были не в счет. Только один корабль смог покинуть Милос и прорваться сквозь блокаду траков, да и тот был поврежден при бомбардировке и вскоре сошел с траектории. А потом вышла из строя энергосистема корабля. Боевой лайнер с обледеневшими солдатами на борту дрейфовал среди звезд долгие семнадцать лет, и только в каюте Джека все это время работал каким-то чудом включившийся энергоблок.

Никаких объяснений случившемуся не было. Находясь в криогенном сне, он каким-то образом смог приподняться как раз в тот момент, когда произошла ава-рия, и, вероятно чисто случайно, защемил мизинец правой руки на панели управления резервным энергоблоком. Это спасло ему жизнь. Мизинец на правой руке и три пальца на ноге, ампутированные врачами, в сущности, были такой мизерной платой за выживание, что о них не стоило даже вспоминать. Да и как еще он сумел бы выжить? Если бы Джек вышел из криогенного сна, он вряд ли протянул бы особенно долго на заполненном обледенелыми трупами корабле. А теперь Шторм – единственный свидетель ужасного поражения рыцарей Доминиона на Милосе.

Джек угрюмо улыбнулся. Он почувствовал, что кто-то смотрит на него с экрана, расположенного на противоположной стене. В общем-то, было интересно, что о нем думают. Он был странным пациентом: просыпался по ночам по пять-шесть раз за каждые сутки, вставал и панически метался по комнате, постоянно говорил, что хочет остаться один. Наверное, многим это казалось подозрительным.

Уже здесь, в госпитале, Джек узнал, что траки остановили свое наступление несколько лет назад без всякой видимой причины и перестали превращать цветущие планеты в безжизненные песчаные пустыни. А впрочем, то, что люди называли песком, было чем-то другим, особым, производимым траками для своих целей.

Джек вытянул на столе руки. Он чувствовал, что сейчас он должен принять решение, которое определит его дальнейшую жизнь.

…Нет, это был совсем не песок, хотя он и проливался сквозь металлические пальцы бронекостюма, как обыкновенный, всем им известный песчаный порошок. Шторму всегда казалось, что тракианский песок наполнен какими-то невидимыми микроорганизмами, пребывающими в спящем состоянии до тех пор, пока траки не заселят в него личинки своего молодняка. Кажется, в этом и было все дело.

Тракианская Лига разрушила восемь солнечных систем только для того, чтобы приспособить их для своих личинок. А потом что-то произошло. Жуки внезапно прекратили свою внезапную войну. Уже пятнадцать лет длилось это неожиданное, как будто бы Богом подаренное перемирие между Тракианской Лигой и Доминионом. Перемирие было хрупким. Никто из доминионских политиков не мог предсказать, когда начнется очередная война, никто из людей не мог представить себе, что он будет делать, если она начнется.

Джек вздохнул и посмотрел на белую больничную стену. «Видимо, мне надо как следует подумать и во всем разобраться, – решил он. – Разобраться для того, чтобы спасти вселенную от траков». – Господи, какими смешными и самонадеянными были его мысли! Он рассмеялся и откинулся на спинку кресла…

Дверь распахнулась. В комнату вошел его лечащий психиатр и бросил на колени Джека серый форменный комбинезон. Шторм поймал его на лету, расправил и прочитал по слогам надпись на спине:

– Рейнд – жер.

– Ну что же, – улыбнулся врач. – Твое желание выполнено, Джек Шторм. Ты получил назначение на планету Кэрон. Это одна из планет, находящихся на нашей Внешней Границе. В общем-то, там мало интересного, конечно, если сбросить со счетов норцитовые рудники. Ты будешь работать там и собирать информацию об этой планете.

– Я не ксенобиолог, – протестующе сказал Джек.

– Ну и что же? Той подготовки, которую ты получил, прежде чем стать рыцарем, вполне достаточно, —психиатр кашлянул и как-то неприятно улыбнулся.

– И потом, правительство не может позволить себе посылать специалиста на каждую захолустную планету. Ты хотел быть в одиночестве? Ну что же? Там ты его получишь, и даже с избытком.

– Когда я смогу туда отправиться? – спросил Шторм и свернул в рулон свой серый комбинезон.

– Я думаю, послезавтра.

Джек облегченно вздохнул и улыбнулся. Его голубые глаза засветились от счастья.

Кэрон, Кэрон, дикая планета, вполне пригодная для жилья таких затерявшихся в координатах времени людей, как Джек Шторм! Какими неожиданными сюрпризами, какими подарками судьбы одаришь ты приютившихся на твоей поверхности жильцов?