Боги слепнут - Алферова Марианна Владимировна - Страница 31

– Ну… – протянул он неуверенно. – Так говорят. А в общем-то… Минерва была точно против уничтожения. А вот теперь она за бегство. Все за бегство! Ни одного разумного голоса, ни одного дельного предложения!

– Меркурий, не паникуй. Я что-нибудь придумаю.

– Ну разумеется, ты же Логос. Вот только ты слишком много думаешь о людях. Подумай немножко о богах.

– Уже думаю. И чем больше думаю, тем больше ваш план мне не нравится. Что будет с Землей? Вы бросаете ее на произвол судьбы.

– Приходится иногда выкидывать старые сандалии. Даже если они крылатые. Жаль, но приходится.

– Земля – это не сандалии. Ты сравнил ее с кораблем, получившим пробоину. А что если эта пробоина будет расширяться все больше и больше? И в конце концов потопит не только нашу планету, но и вселенную?

– А? – изумился Меркурий. – И это возможно? – Он хотел встать, но поскользнулся и ушел под воду с головой. Вынырнул, отфыркиваясь. – Ты считаешь, это возможно?

– Вполне. Я вижу не только частицы, я охватываю весь мир. Ведь я Логос. И кстати! Как вы будете передвигаться в космосе? Я думаю вот о чем. Путешествие в космосе отнюдь не мгновенно. До Туманности Андромеды два миллиона световых лет. А в космосе – жесткое излучение. Вы будете стареть во время перелета. Так что вы не то что амеб не создадите, вы не успеете долететь до этой самой туманности.

Меркурий задумался:

– Но ведь как-то боги прибыли сюда. Я, правда, родился уже на Земле. И не помню, как они там совершали свои перелеты, но возможно… – Меркурий поскреб в затылке. – Вот что я тебе скажу: Минерва говорит, что в космосе у нас будет защита.

– А если она ошибается?

– Она богиня мудрости.

– Не стоит доверять мудрости. Особенно женской. Я постараюсь удивить богов, Меркурий. Обещаю. Но и ты сделай для меня кое-что взамен.

– Что именно?

– Мне нужны две амфоры с амброзией.

– Двери Небесного дворца для тебя всегда открыты, Логос. Стол накроют в любое время.

– Мне надо на вынос.

– Вообще-то это запрещено.

– Ты же бог жуликов. Так что будь добр, организуй.

Платить за все приходится с лихвой. Если бы плата бывала хоть чуточку соразмерна. Какова же плата за отсутствие снов? Возможность видеть сны наяву? За несколько дней счастья придется заплатить годами отчаяния. За одно осуществленное желание – утратой всех желаний вообще…

– Что ты говоришь?… – переспросила Фабия и поправила на плече Летиции белое платье. К белому очень бы подошла гранатовая брошь. Но женщина, носящая траур, не надевает украшений.

Летиция не заметила, что начала говорить вслух.

– Я хотела спросить: много народу записалось? – Фабия прекрасно поняла, что прежде Летиция бормотала совсем другое, но сделала вид, что не заметила словесной подмены.

– Семнадцать, – отвечала она.

– Всего семнадцать? – изумилась Летиция. – Неужели никто больше не нуждается или…

Она напнулась.

«Или не верят, что я могу им помочь, – закончила про себя Летиция. – Глупая девчонка, вообразившая, что способна заменить Элия. Ну конечно же, кто мне поверит!»

Она была полна сарказма. Сарказм помогал ей прежде. Но сейчас это было слабое болеутоляющее. К зиме она перебралась с загородной виллы на Палатин. Но прием клиентов проводила в доме Элия. Здесь все было как прежде. Еще до его отъезда. И при этом все как будто неживое. Запах пыли, смешавшись с запахом плесени, поселился в покоях. Так всегда пахнет в доме, когда хозяин в отъезде. Напрасно старик Тиберий сжигал на алтаре благовонные зерна – Лары эти подношения не принимали. Осыпалась штукатурка и краска, покрывая серым налетом вещи, из мозаик вываливались камешки и кусочки смальты. И незачем торопливо стирать пыль со столешниц и бюстов, завтра она вновь покроет вещи серым пеплом.

Летиция вошла в таблин Элия и села за стол. Комната не изменилась с тех пор как они здесь пьянствовали в ночь после спектакля. Вернее – почти не изменилась. Летиция велела убрать «Данаю», а так же мраморную голову Юлии Кумской и перенести сюда из триклиния бюст Элия. Ковер на полу, залитый вином, остался. Только узор на нем погас, будто незримая тень накрыла комнату. В двух или трех местах появились проплешины.

Фабия позвала первого посетителя. Вошла немолодая женщина в серо-голубом платье. Летиция улыбнулась посетительнице, предвкушая… Сейчас женщина назовет сумму, а Летиция выпишет чек в пять, в десять раз больше, и женщина увидев цифру, сначала изумится, потом кинется благодарить и…

– … денег мне не надо, – долетел будто издалека дрожащий от негодования голос, разбивая мечтания Летиции в осколки. – Я не ношу траур. И никогда его не надену. Мой сын жив. Так вот, я прошу, чтобы мой сын Луций Камилл вернулся ко мне. Таково мое желание. И ты его исполни. Мой сын был вместе с твоим мужем в Нисибисе.

– Но они все погибли, – прошептала Летиция растерянно. – Как я его верну?

– Бенит исполнил уже несколько тысяч желаний – все об этом говорят. Ты исполни одно.

Летиция изумленно смотрела на женщину.

– Но их там было триста человек, – напомнила Летиция. – Как триста спартанцев или триста Фабиев [34].

– Империя никогда не исполняла желания всех. Только некоторых.

– Но никогда желание одного, – сказала Августа твердо.

– Верни, скольких сможешь. Пусть Элий вернется. Пусть мой сын вернется. Это хорошее желание. Его приятно будет исполнять. – Посетительница уже вышла, а Летиция все сидела, глядя на дверь. Потом вскочила и кинулась вон из таблина. Сунула в руки Фабии чековую книжку.

– Если кому нужны деньги, раздай. А я не могу никого больше видеть. Никого. Ни единого лица.

– Думала, быть патроном так просто? – позволила себе улыбнуться Фабия.

– Никого не хочу видеть, – повторила Летиция. – Уезжаю за город на виллу. Раздай деньги и закрой дом.

– Так нельзя, – попыталась удержать ее Фабия.

– Можно.

– Ты поступаешь, как ребенок.

– Я поступаю так, как должна поступить, – она запнулась. – А правда, что Бенит исполняет желания?

Фабия замялась.

– Правда? – приступила к ней Летиция.

– Все об этом говорят. Но, по-моему, это чушь.

– Если б я только знала, как это сделать, – прошептала Летиция.

– Раньше гении передавали желания богам.

– Что? Гении? Но ведь я – наполовину гений, – воскликнула Летиция. – А бог… Ведь бог подойдет любой, не так ли? Бог Логос. Послушай, ты знаешь, где живет гладиатор Вер?

Дверь Летиции отворила молодая женщина. Она была широкоплечей, высокого роста, чем-то походила на Клодию. Гладиаторша? Не похоже. Конкубина Вера? Жена?

– Августа? – женщина ее узнала.

– Где Вер? – спросила Летиция. – Его можно видеть?

Женщина заколебалась.

– Его нет.

– Так где же он?

– Не знаю. Он теперь редко бывает дома.

– Я должна его видеть! – Летиция отстранила женщину и вошла.

Но Вера в самом деле не было. Можно было, конечно, подождать. Но ждать Летиция была не в силах. Не могла – и все. Что же делать? Как ей передать желание богам? Самой отправиться в Небесный дворец? А почему бы и нет? Кто ей запретит? Не пустят? Так она прорвется. Она выскочила в перистиль и прежде чем ей кто-то осмелился помешать, рванулась в небо.

Лететь было совсем несложно – все вверх и вверх, и главное не оглядываться, но лишь запрокидывать голову к плотным, будто высеченным из мрамора облакам, стадами плывущем в зимнем небе. Сейчас появится Небесный дворец… Но дворец не появлялся. Синь неба, и облака вокруг. Летиция понеслась на юг, потом на восток. Дворца не было. Лишь гряды облаков сменяли друг друга. Небо огромное. И очень холодное. У Летиции стучали зубы. Она глянула вниз и обмерла. Земля погрузилась во мрак. Лишь крошечные огоньки светились в черноте. Летиция повернула на запад. Солнце тонуло в океане. Сейчас оно погаснет. Что тогда? Что делать? Возвращаться на землю в темноте? Но только начала спускаться, как бездна внизу раскрылась, и Летиция камнем ухнула вниз. В ужасе рванулась она назад к облакам. Новая попытка, еще и еще – и вновь страх выталкивал ее в небо. Летиция не знала, сколько времени прошло в бесполезной борьбе, когда кто-то схватил ее за руку…