Сны замедленного действия - Ильин Владимир Леонидович - Страница 31

Но это еще полбеды.

Хуже, если именно Лугин вчера вечером покопался в моем «мобиле», выманив меня из номера. Правда, неясно, откуда у репортера необыкновенные способности по части разгадки компьютерных паролей и кодов… Но если это так, то сейчас он и в самом деле видит меня насквозь, и все мои потуги пустить ему пыль в глаза обречены на провал…

Однако ничего другого мне не остается, кроме как ломать комедию.

В конце концов, весь мир – театр, а мы – актеры. Только одним исполнение своей роли удается лучше, а другим вечно суждено ловить своей физиономией тухлые яйца и помидоры…

И, самое главное, смеяться комедиантам следует лишь после занавеса.

* * *

– Скажите честно, Владлен Алексеевич, вы сами не находите в том, что произошло с этими людьми, ничего странного? – спрашивает Лугин, когда мы выбираемся из душного корпуса на свежий воздух и располагаемся на скамейке в больничном парке.

Я искоса бросаю взгляд на него. Меня подмывает ответить, что наиболее странное впечатление на меня производят не Спящие, а люди, которые имеют к ним отношение. Взять хотя бы тот факт, что некоторые журналисты, собирающиеся накропать статью о мапряльской коме, не пользуются ни диктофоном, ни компнотом, ни даже обыкновенной записной книжицей.

Или они имеют обыкновение записывать все на диктофон, спрятанный за пазухой?

Разумеется, вслух я этого не говорю, а лишь пожимаю плечами и отделываюсь туманной фразой о том, что в современном мире встречается много явлений, которые до поры до времени не поддаются разумным объяснениям, но которые, как выясняется впоследствии, вызваны простыми и естественными причинами.

– Да-да, конечно, – вежливо соглашается Лугин, рассеянно покусывая травинку, сорванную рядом со скамейкой. – Только знаете, лично у меня в отношении ваших пациентов возникла ассоциация с некоторыми известными историческими персонажами.

– Уж не с Рипом Ван Винклем? – с легкой насмешкой интересуюсь я.

– Что? Ах да, вы имеете в виду рассказ Эдгара По… А кстати, это вполне можно использовать для заголовка. Ну, скажем: «Современные рипы ван винкли»… Или что-нибудь вроде «Массовый анабиоз в Мапряльске»… Вам нравится?

– Не очень. Во-первых, потому что это никакой не анабиоз, а во-вторых, потому что он – не массовый. Да и на роль путешественников в будущее посредством сна наши герои не годятся… хотя бы потому, что могут в любой момент проснуться.

– Возможно, вы правы. Но вообще-то, глядя на ваших спящих пациентов, я подумал еще вот о чем… Вы читали про генофондовые пещеры в Непале?

Хм… Читал ли я? Да не только читал, но и знаю, что инвестигацией была проведена спецоперация, в ходе которой предпринимались попытки проникновения в одну из таких пещер. Правда, безуспешные… Давно это было.

– Признаться, не люблю сенсационную беллетристику.

– Зря вы так… Ведь по легендам, в этих пещерах на протяжении многих тысяч лет содержатся тела йогов в так называемом состоянии Сомати. Своеобразная консервация генофонда человечества, в который включены лучшие люди разных цивилизаций… Наш журнал посвятил этому феномену один из своих номеров, если хотите, я дам вам почитать на досуге… (Опять смешливые искорки в глазах.)

– С удовольствием. Было бы любопытно взглянуть…

Мысленно заканчиваю свою фразу «…на ваш журнальчик, если он вообще существует в природе».

Словно прочитав мои мысли, Лугин спохватывается:

– Правда, самого журнала у меня нет, но есть дискета с файлом статьи… Заходите – я живу в четыреста пятом номере местной гостиницы, через этаж от вас…

Не удержался, стервец, чтобы не проговориться о том, что знает, где я обитаю.

– Компьютер у вас тоже имеется? – закидываю я удочку.

– А как же! Не такой, правда, мощный, как у вас, – кивает он небрежно на мой «чемоданчик». – Скорее, компьютерный блокнот… жаль, я его не захватил сейчас…

– Не боитесь оставлять электронику в номере? А то еще позарится на него кто-нибудь из местных, тут такие вещи – раритет.

– Не хочется таскать его повсюду с собой. Я вообще, знаете, не очень люблю пользоваться ноутбуками. Да и по сравнению с вашей машинкой моя громоздка, как чемодан… Вашу-то точно не оставишь в номере.

Ни тени усмешки в серых глазах. И никакого видимого намека на вчерашний взлом моего личного комп-кода его слова не содержат.

Тем не менее по спине моей ползет холодок. Но нельзя подавать виду, что тебе страшновато.

– Что ж, при случае обязательно загляну к вам… А сейчас, если у вас больше нет ко мне вопросов…

– Собственно, вопрос только один. Когда, по-вашему, кто-нибудь из этих спящих проснется?

– Знаете, есть одна дурацкая присказка: как только, так сразу.

– Что ж, понятно. Тогда у меня к вам небольшая просьба. Если все-таки это произойдет, не забудьте сообщить мне.

– А вы еще долго здесь пробудете?

– Трудно сказать. Все будет зависеть от обстоятельств… А вы?

– Аналогично… Хорошо, обещаю.

– Тогда не смею больше вас задерживать.

– Спасибо, Сергей Ильич.

Странное какое-то общение.

И тип весьма странный.

А посему пора перейти от состояния объекта, пассивно выжидающего, что с ним сотворят окружающие, к активным контрдействиям, достойным субъекта.

Посему, расставшись со своим собеседником, возвращаюсь в главный корпус лишь для того, чтобы выйти с противоположной стороны через запасный выход, после чего приступаю к стандартной шпионской деятельности типа «скрытое наблюдение».

Покинув территорию больничного парка, Лугин проходит несколько кварталов и сворачивает в тихий переулок, где у тротуара припаркован довольно потрепанный темно-синий «Форд» с тонированными до почти полной непроницаемости стеклами.

Журналист по-хозяйски открывает дверцу, садится за руль, и мотор «Форда», запускаясь, взревывает.

В отчаянии оглядываюсь по сторонам. Полное отсутствие такси и частных извозчиков. Мапряльск…

Значит, либо моя попытка сесть на «хвост» журналисту обречена на провал, либо… либо придется нарушить закон.

Надеюсь, господь меня простит. И владелец вон того серого «Москвича», притулившегося к тротуару, – тоже. В конце концов, я же не краду сие движимое имущество, а лишь временно реквизирую его.

Как и следовало ожидать, машина не оснащена сигнализацией и противоугонными устройствами. Все дверцы, правда, закрыты на ключ, но стекло одной из них легко отжимается вниз.

Плюхаюсь на облезлое сиденье как раз в тот момент, когда «Форд» выезжает из переулка.

Теперь надо применить стандартный прием угонщиков-непрофессионалов. А именно – оборвать провода, ведущие к замку зажигания, и замкнуть их напрямую.

Только бы не выяснилось, что мотор этой развалюхи нельзя запустить, потому что в баке нет бензина или сломан стартер!

Но я сегодня по-прежнему в фаворе у судьбы.

Машина не только заводится, но и вполне способна передвигаться, хотя вскоре я обнаруживаю, что барахлит коробка передач и переключаться надо со второй скорости сразу на четвертую, оглашая улицу треском шестеренок.

Ладно, спасибо и за это.

Устремляюсь вслед за «Фордом», который оторвался от меня уже на сотню метров. Кошусь в зеркало заднего вида. Вроде бы позади никто не выскочил, размахивая руками, с воплями: «Держите вора!» – а значит, погони можно не опасаться.

Некоторое время Лугин с видимой бесцельностью кружит по городу. На всякий случай стараюсь держаться подальше от него. Тем более что нет потока машин, в котором можно было бы затеряться. К счастью, дорожные условия в Мапряльске таковы, что не позволяют объекту моего преследования выжать из «Форда» все, на что тот способен, иначе я бы давно потерял его…

Наконец Лугин тормозит возле магазина с вывеской «КУЛЬТТОВАРЫ», сохранившейся, наверное, еще с советских времен. Однако входить в магазин он не собирается, а устремляется к будке телефона-автомата. Набирает не очень длинный номер. Наверное, местный… Разговор с невидимым абонентом длится всего несколько минут, после чего журналист возвращается в машину и вновь запускает двигатель.