Право собственности - Ильин Владимир Леонидович - Страница 1

Владимир ИЛЬИН

ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ

* * *

Звонок в дверь раздался, когда Цинтия, проводив мужа на работу, заканчивала мыть посуду после завтрака.

«Кто бы это мог быть?» – удивилась она, вытирая руки о передник. Почтальон? Или очередной рекламный агент? В последнее время эти коммивояжеры стали такими нахальными – готовы просочиться в любую щель, чтобы всучить тебе никому не нужный товар!..

Сынишки в гостиной не было, наверное, поднялся в свою комнату. Пересекая гостиную, Цинтия на секунду задержалась, чтобы поднять с пола пластиковую доску с магнитными буквами и цифрами. Опять Ольф бросил все как попало! И когда я приучу его к порядку?..

Звонок больше не повторялся – терпения звонившему было явно не занимать. Если это рекламный агент, то очень вышколенный, не то что большинство его коллег…

Вообще-то Леонель всегда наставлял супругу в том духе, что открывать дверь на звонок неизвестных посетителей не следует. Мало ли кто может пожаловать!.. Со страниц газет не сходили жуткие истории о серийных убийцах, безнаказанно расправляющихся с наивными домохозяйками в отсутствие их мужей.

Однако сейчас, сама не зная почему, Цинтия приоткрыла дверь, не поглядев предварительно в «глазок». Скорее всего потому, что в высокие окна гостиной лился яркий солнечный свет, воздух благоухал утренней прохладой, на небе не было ни единого облачка, а на другой стороне улицы, у дома соседей, слышались громкие голоса играющих детей. В такой обстановке сама мысль о том, что за дверью может стоять серийный убийца, сжимающий в кармане нож или пистолет, казалась чем-то нереальным. Как вчерашний фильм ужасов. К тому же дверная цепочка была толщиной с палец – с такой ни одни кусачки не справятся…

– Госпожа Сейфи?

– Да, это я, – пробормотала Цинтия, поправляя упавшую на лицо прядь каштановых волос.

Человек, которого она увидела в образовавшуюся щель, оказался самым обычным, хорошо сложенным и очень молодым мужчиной с открытым, приветливым лицом. Несмотря на жару, на нем был безупречный темно-серый костюм, белоснежная рубашка и галстук в косую полоску – точно такой же она недавно подарила мужу на день ангела.

Незваный гость был сама корректность.

– Я прошу прощения за столь неожиданный визит, – поклонился он, – но, к сожалению, того требуют исключительные обстоятельства… Я хотел бы поговорить с вами с глазу на глаз.

Начало было многообещающим. Именно так начинаются все фильмы, описывающие похилые любовные истории: нежданный визит… прекрасный незнакомец… мгновенно вспыхнувшая любовь… свидание в кафе с видом на океан… страстная ночь в мотеле…

Цинтия невольно застеснялась того, что стоит перед посетителем в простом домашнем халате, в разношенных шлепанцах и в переднике, на котором навечно запечатлелись пятна от свекольного сока и от детского фруктового пюре. Да еще на голове черт знает что, вспомнила она, невольно покраснев от смущения.

И тут же рассердилась на себя: что за чушь лезет тебе в голову?! У тебя есть прекрасный муж, прелестный сын – какие могут быть интрижки?..

– Кто вы такой? – сухо спросила она. Незнакомец не был обескуражен таким холодным приемом.

Он лишь удрученно вздохнул и развел руками.

– Вся беда в том, что мое имя вам ничего не скажет. А маскироваться под почтальона, разносчика пиццы или рекламного агента у меня нет никакого желания. Вам придется поверить мне на слово, что я собираюсь сообщить вам нечто очень важное – прежде всего для вас и вашей семьи.

– Ах, вот как? – прищурила глаза Цинтия. – Ладно, я вас слушаю.

Обычно этот ход был неотразим, когда следовало отшить чересчур ловкого рекламщика или афериста – они почему-то не любят разговаривать через дверь.

Однако человека, стоявшего на крыльце ее дома, это, похоже, не смутило. Он лишь оглянулся по сторонам, словно желая убедиться, что их никто не подслушивает, а потом, слегка понизив голос, сообщил:

– Дело в том, что вашему сыну угрожает опасность!

Цинтия отшатнулась от двери.

Откуда этот парень знает, что у меня есть дети, и именно мальчик?

Она невольно оглянулась на гостиную, чтобы убедиться, что в поле зрения незнакомца не попали какие-либо признаки присутствия в доме ребенка.

Тем более странно, что она никогда раньше не встречала этого человека.

Кто же этот тип? И что ему надо?

– Откуда вы?.. – начала она, но он не дал ей закончить вопроса.

– Поверьте, – учтиво проговорил он, – мне известно о вас многое. Наверное, можно было бы сказать даже, что я знаю о вашей семье все, но я не люблю слишком категоричных суждений.

В его вежливости была какая-то старомодная неестественность. Тем не менее Цинтия почему-то не ощущала, что от него исходит какая-либо угроза.

– О какой опасности вы говорите? – осведомилась она.

Незнакомец обескураживающе улыбнулся.

– Этот разговор слишком серьезен, чтобы вести его через дверь, – заявил он. – Хотя я вполне понимаю ваши опасения… Знаете что? Лучше я приду к вам вечером, когда ваш муж вернется с работы.

Он развернулся и стал спускаться с крыльца. У него была безупречная осанка. Не то что у Леонеля, самокритично называвшего себя «канцелярской крысой»…

В груди у Цинтии защемило от тревоги.

Может быть, это представитель той фирмы, с которой они имели дело четыре года тому назад? Но если так, то тогда все понятно…

– Постойте, – окликнула она мужчину. – У вас есть при себе какие-нибудь документы?

Незнакомец остановился и оглянулся на нее.

– Только водительские права, – пожал он плечами.

– Покажите! – потребовала Цинтия.

Насколько она могла судить, документ был в полном порядке, со всеми степенями защиты от подделки. Выдан два года назад сроком на десять лет. Фото соответствует внешности. Человека звали Ренмарк Лиль.

Не говоря ни слова, Цинтия прикрыла дверь и сняла цепочку.

– Входите, – сказала она, возвращая удостоверение посетителю.

В гостиной она усадила его в кресло, стоявшее спинкой к лестнице, ведущей наверх. Сама заняла место на диване напротив – так, чтобы между ними был низкий журнальный столик.

Видимо, вежливость незваного гостя все-таки повлияла на нее, потому что, повинуясь неясному импульсу, она предложила ему что-нибудь выпить. Однако Лиль отрицательно покачал головой.

Судя по всему, он не был расположен напрасно терять время.

– Прежде всего, госпожа Сейфи, – начал он, – хотел бы вас предупредить… То, что я вам сейчас расскажу, наверняка покажется вам таким невероятным, что первым вашим побуждением станет не верить ни одному моему слову. Дело осложняется еще и тем, что я вряд ли смогу привести в свою защиту какие-либо весомые и неопровержимые доказательства. Тем не менее я хотел бы всячески заверить вас в том, что речь не идет ни об ошибке, ни о попытке мистификации.

Говорил он гладко и правильно. Даже чересчур гладко. Обычно люди в быту так не говорят. Тем не менее он все-таки волновался. Пальцы его рук были судорожно стиснуты, а на загорелом лбу выступили мелкие капельки пота.

Цинтия невольно вспомнила одну брошюру по физиогномике, в которой описывались жесты, характерные для тех, кто лжет или собирается солгать. Одним из таких признаков вранья было прикасание к носу. Однако человек, сидевший сейчас напротив нее, вообще не дотрагивался до своего лица.

– Так в чем же дело? – немного резче, чем следовало, спросила она.

Лиль подался вперед и, в свою очередь, спросил: