Последняя дверь последнего вагона - Ильин Владимир Леонидович - Страница 32

— Да не реви ты! — нервно сказала Татьяна. — И нечего впадать в панику заранее! Вот увидишь: все будет хорошо… Может, врачи ошиблись? И потом, ты же сама сказала, что вирус — не смертельный…

— Это не я сказала, — сквозь слезы пролепетала Лариса. — Это они… Ваш ребенок, говорят, сам по себе ничем не болен. Но он — носитель вируса, который представляет большую опасность для других детей…

У Татьяны тревожно заныло сердце. А ведь Вадимка частенько играл с Сашутом, подумала она. Что, если зараза успела передаться моему сыночку?..

— А что это за вирус? — спросила она, невольно пытаясь настроить подругу на деловой лад, чтобы отвлечь ее от горестных переживаний.

— Точно не знаю, Таня… Они сказали, что он был открыт полтора года назад. Его назвали икс-вирусом, потому что медики так и не сумели установить, откуда он взялся и как передается. И никто толком не знает, как избавляться от него… Единственное, что о нем известно: он поражает почему-то детей в возрасте пяти лет. А потом каким-то образом влияет на сознание ребенка, и тот перестает узнавать своих родных и близких, у него начинается череда бредовых состояний… Правда, смертельных случаев пока вроде бы не зафиксировано, но согласись, Тань, что умственное расстройство в таком раннем возрасте — это та же смерть. И прежде всего — для родителей…

— Ну и что теперь?

— В смысле? — не поняла Лариса.

— Ну, я о том, что ты теперь делать будешь? Ты хоть знаешь, куда увезли твоего Вадимку?

Лариса с внезапным ожесточением смяла в комок насквозь промокший от слез платочек и швырнула его, как снежок, в кусты.

Потом полезла в сумочку и достала новый.

— А в том-то и дело, — сердито проговорила она, — что ничего толком мне не сказали… Плели всякую чушь про то, что выявленных носителей вируса держат в закрытых специализированных учреждениях, где дети якобы ни в чем не нуждаются. И что свидания с ними исключаются для кого бы то ни было… А диспансер, куда доставят Вадимку, оказывается, находится не у нас в городе, а где-то под Москвой… Ну, я, естественно, не сдержалась, разревелась прямо там, а они меня успокаивают: мол, вы, мамаша, не расстраивайтесь, мы будем держать вас в курсе, как проходит лечение вашего сына… И вообще, особо не распространяйтесь о новом вирусе, потому что, оказывается, это заболевание пока держится в секрете от населения, чтобы не создавать панику…

— В секрете? — удивилась Татьяна. — Что за белиберда?.. С каких пор болезни у нас стали секретными? Тем более — детские?!.. Неужели ты поверила этим басням?

— Поверила, не поверила — какая разница? — с горечью произнесла Лариса. — Кстати, я недавно читала про одну гипотезу… О болезнях, которые возникают внезапно и быстро распространяются в мире… против которых до сих пор нет эффективных средств лечения… В той статье говорилось, что на Земле действительно присутствуют инопланетяне и они специально напускают на нас эпидемии. И мне кажется, что, если пришельцами занимаются специальные службы, то они, естественно, будут засекречивать все, что имеет отношение к икс-вирусу…

— Господи, Ларис, что за бред ты несешь? — всплеснула руками Татьяна. — Где ты только начиталась такой мути?.. Инопланетяне! Вирусы, которые НЛО распыляют на нас, как удобрения с самолета!.. Ты хоть сама-то соображаешь, что ты говоришь?!.

Лариса внезапно выпрямилась, и в глазах ее сверкнула такая вспышка гнева, что Татьяна невольно отшатнулась.

— Тебе-то легко говорить, моя дорогая, ведь твой Саша сейчас — с тобой! А как бы ты запела, если бы тебя в одночасье лишили ребенка?!.. Что, по-твоему, я должна сейчас делать? Думать, что меня обвели вокруг пальца какие-то прохиндеи, да? Обращаться в ОБЕЗ — мол, помогите мне вернуть ребенка, которого какие-то сволочи-врачи взяли да и поместили в лечебное учреждение?'. В общем, знаешь что? Идите-ка вы своей дорогой, куда шли, а я пойду домой… Мне еще мужу надо сообщить про Вадимку…

И она, не прощаясь, ушла.

Некоторое время Татьяна сидела в каком-то растерянном отупении. Мир вокруг нее внезапно приобрел новые, пугающие черты. Получалось, что теперь от него, от этого якобы знакомого мира, можно было ожидать всего, в том числе самого невероятного! Бояться тех, кто призван спасать людей… Оберегать ребенка от контактов со сверстниками… Из-за каждого несуразного поступка сынишки подозревать — а не заражен ли он?..

Потом Королева спохватилась, что Сашут куда-то исчез из поля ее зрения.

«Господи, заболталась с этой истеричкой — и про ребенка забыла! А ведь еще вчера смотрела телепередачу про пропавших без вести детей. Что-то слишком много их стало в последнее время. И никто не ведает, куда и каким образом они исчезают. А самое главное — почему-то эти таинственные исчезновения касаются только детей определенного года рождения. Того самого, в котором родился и Сашут. Есть ли тут какая-то связь с секретным вирусом? Ведь Лариса сказала, что дети им заболевают тоже в пять лет, не раньше и не позже…»

«А что, если все эти пропавшие дети просто-напросто перестали быть собой? — вдруг пришло в голову Татьяне. — Например, превратились в монстров, как в фильмах про инопланетян. Или утратили всякое представление о том, кто они и где находятся… Хотя — что ты несешь? Неужели ты готова поверить, как эта дурочка Лариса, что детей похищают зеленые человечки на „летающих тарелках“?»

— Сашут, ты где? — позвала она, вставая и оглядывая скверик. — Сынок, нам пора идти!..

К счастью, опасения оказались напрасными. Вырвавшееся на волю чадо тут же показалось из-за кустов какой-то уродливой палкой в руке, с испачканной свежей зеленью футболкой и с очаровательной улыбкой во весь рот:

— Я тут, мамочка!..

— Господи, где ты так испачкался, сынок? Да выкинь ты эту свою палку!..

— Это не палка, мама. Это — лазелный меч джедая!..

— Ага, — согласилась Татьяна. — А ты — не Саша Королев, а непобедимый Звездный Воин, да? Ну ладно, пойдем, горе мое луковое…

Однако, чем ближе становилась поликлиника, тем все больше страх нарастал в душе Королевой.

Не отдавая себе отчета, она вновь и вновь возвращалась мыслями к недавнему разговору с подругой, которую постигло внезапное горе утраты единственного ребенка — пусть даже не навсегда, а временно, но представь себя на ее месте: что ты будешь делать, если и Сашута загребут в таинственную больницу и ты даже не сможешь видеть его? Ты-то уж точно не просто плакать — волчицей выть будешь!.. Потому что, в отличие от той же Лариски, ребеночек твой достался тебе с таким трудом… столько мучений вытерпеть в свое время, прежде чем ощутить на руках тепло его крохотного тельца… Между тем Сашут, обуреваемый очередным приступом познания окружающего мира, задавал матери бесконечные вопросы. Но Татьяна не прислушивалась к ним, отвечая рассеянно и невпопад.

Несмотря на обычный рабочий день и на то, что весна в этом году была теплой, а следовательно, и заболеваемость среди детей должна была резко снизиться, народу в поликлинике было необычно много.

У входа Татьяна остановилась, пропуская выходивших, и услышала, как одна женщина спрашивает девочку примерно Сашиного возраста:

— Ну вот, а ты боялась проверки… Это же не больно, правда?

— Не больно, — подтвердила девочка.

— А что тебе делали? Прививку? Или брали кровь из пальчика? — допытывалась женщина.

— Нет, мама, — покачала головой девочка. — Там у дяди был такой приборчик, как фонарик. Он посветил мне в глазки — и все…

Дверь за Татьяной и Сашутом захлопнулась, отсекая голоса женщины и девочки.

В вестибюле вместо обычного охранника, который никогда не интересовался посетителями, уделяя внимание либо портативному имиджайзеру, либо печатным изданиям, на этот раз оказался целый пикет в виде трех дюжих парней в медицинских одеяниях салатного цвета. Парни внимательно оглядывали всех входящих и что-то спрашивали у них. За барьером, которым парни были отгорожены от публики, имелось нечто вроде мини-офиса: стол, металлические шкафы с выдвижными ящиками, компьютеры, еще какая-то аппаратура…