Люди феникс - Ильин Владимир Леонидович - Страница 87

Вадим покосился на пилота. Это был жилистый человек с мужественным лицом и мускулистыми руками.

На одной руке возле самого локтя виднелся глубокий уродливый шрам. Спасителю Вадима в равной степени могло быть сорок или шестьдесят лет.

— Вам куда? — деловито осведомился человек за штурвалом, перехватив взгляд Вадима. Бурин пожал плечами.

— Для начала я хотел бы выяснить, кто вы такой и почему решили забрать меня с крыши, — сказал он.

— А вы представьте, что вызвали на дом воздушное такси, — усмехнулся человек за штурвалом.

— Ну, на таксиста вы вовсе не похожи, — возразил Вадим. — И потом, таксисты не летают на таких бешеных скоростях и на таких малых высотах.

Незнакомец кивнул головой.

— Все верно, Вадим.

В ответ на удивленный взгляд своего пассажира он пояснил:

— Нет-нет, мы с вами никогда не встречались… Просто я знаю вас заочно. Ну а чтобы наше знакомство стало двусторонним, позвольте представиться: Кондор.

— Кондор? — машинально переспросил Вадим. — Это что — фамилия такая?

— Да нет, это прозвище, — усмехнулся незнакомец. — Но к так называемым блатным я не отношусь. Служебное положение не позволяет, знаете ли… Я — начальник той службы, которую в ОБЕЗе принято называть «Раскруткой». Отдел по борьбе с особо тяжкими преступлениями…

— И все-таки я не пойму, чего вы от меня хотите, — сказал Вадим, избегая встречаться взглядом со своим собеседником.

Аэр стоял на поляне в глухом уголке городского лесопарка. Здесь пахло сырым мхом и травой. Где-то неподалеку куковала кукушка, и Кондор, сидевший на поваленном стволе дерева, задумчиво прислушивался к ней, видимо считая в уме, сколько раз она прокукует. В руках у него была сухая травинка, которую он время от времени принимался покусывать.

— Чего я хочу? — повторил он вопрос Вадима. — Знаешь, а ведь, пожалуй, я и сам пока еще не определил это… С одной стороны, как человек, который всю жизнь ловил преступников и убийц, я просто не могу допустить, чтобы ты оставался на свободе. А с другой… — Он вдруг замолчал и с непонятным остервенением принялся грызть стебелек травинки. — Ты мне очень нужен, Вадим. Потому что только с твоей помощью мы можем выйти на того, кто тебя воскресил… Вот если бы ты сказал мне, кто этот человек, то, возможно, никаких… э-э… экстремальных действий и не потребовалось бы, Но ты же этого и сам, наверное, не знаешь? Так?

— Да, это так, — солгал Вадим. — Я не знаю, кто мой «воскреситель» и где он сейчас…

— Ну а тогда остается только одно. — Кондор отшвырнул травинку и поднялся. — Конечно, мы тебя будем подстраховывать всем, чем можно, но тебе придется продолжать свою… деятельность… Потому что только так мы можем выманить «воскресителя» из укрытия. А насчет Крейлиса можешь не беспокоиться. Он тебя никогда больше не потревожит… Только одна просьба: заранее сообщай мне, кого и где ты собираешься… ну, одним словом, ты понимаешь…

«А ведь он чувствует себя не в своей тарелке, — подумал Вадим. — Ишь как крутится, стараясь говорить не напрямую. Хотя по сути то, что он предлагает, просто не вяжется с его должностными обязанностями. Подумать только: тот, кто должен не допускать, чтобы люди гибли от рук убийцы, сам приходит к этому убийце и предлагает ему: давай, дескать, действуй и дальше в том же духе…

Это ж какой извращенной моралью надо обладать, чтобы убедить себя в том, что великая цель оправдывает любые, даже самые запретные, средства!..»

— Скажите, Кондор, — попросил вслух он. — То, что вы мне сейчас предлагаете, исходит лично от вас как человека или как полицейского?

Кондор усмехнулся.

— Ну а сам-то ты как думаешь? — осведомился он. — Если бы я выступал сейчас в ипостаси раскрутчика, то мы бы с тобой беседовали не здесь, а в комнате для допросов. Да и с крыши ты бы никуда не делся… из-под самого носа моих подчиненных… Тебе просто повезло, что мой сотрудник, который пытался задержать тебя, вызвал группу захвата, а я вовремя перехватил его сообщение…

— И еще один вопрос, — сказал Вадим. — Если когда-нибудь вы его поймаете… я имею в виду — «воскресителя»… Как вы с ним поступите?

Кондор глядел на него сверху вниз, и по лицу его пробегали тени от веток, раскачиваемых ветерком.

— Ты одно пойми, Вадим, — сказал он. — Все, что ты мне поведал про загробную жизнь, — это, конечно, хорошо и замечательно. Правда, я никогда не верил в подобную мистику, но сейчас допускаю, что нечто подобное может иметь место на самом деле… Однако все это имеет место ТАМ. А мы, простые смертные, живем ЗДЕСЬ. И некоторым из нас очень нравится такая, с твоей точки зрения — несовершенная и примитивная, жизнь. Многие отдали бы все на свете, если бы нашлось средство, позволяющее им не умирать… Кроме того, девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента людей захотели бы вернуть к жизни близких. И я считаю, что «воскреситель» должен не прятаться от человечества и не тайно оживлять трупы, а работать с чистой душой и сознанием исполненного долга, в нормальных человеческих условиях!..

Вадим скептически хмыкнул.

— Интересно, — сказал он, — как вы себе это представляете… Он что же, будет воскрешать всех подряд? И злых, и добрых? И безнадежно больных, и абсолютно здоровых? И преступников, и праведников?

— Нет, зачем же всех? — нахмурившись, возразил Кондор.

— А что, будет производиться какой-то предварительный отбор? Деление усопших на достойных и недостойных? — ехидно скривился Вадим. — И кто будет это решать? Или вы создадите государственную комиссию по воскрешениям? Будете изучать личные дела кандидатов на оживление и проводить тайное голосование, как при присуждении Нобелевской премии, да?

— Не надо, — жестко сказал Кондор. — Не надо забегать так далеко вперед. Пока у нас с тобой вполне конкретная цель — найти и взять этого феномена… Причем — живым, а не дохлым! А то делим тут, понимаешь, шкуру неубитого медведя!..

Он вдруг замолчал и полез рукой за пазуху.

— На, вот, возьми, — сказал он немного погодя, протягивая Вадиму небольшой черный пистолет с толстым набалдашником глушителя. — Хорошая штучка, стреляет бесшумно и безотказно. Бери, бери, она тебе пригодится… Я не знаю, как тебя снабжал оружием Крейлис, но теперь, поскольку этот канал для тебя закрыт, придется тебе быть у меня на попечении…

Вадим взял пистолет и повертел его в руках. Мелькнула было мысль отказаться, но он тут же сообразил, что невыгодно выдавать свои секреты первому встречному, тем более что это — человек, возглавляющий государственную спецслужбу.

Что ж, пусть считает, что он пользуется обычным оружием…

— Кстати, — сказал Кондор. — У меня есть на примете один человек, который вполне мог бы быть использован в качестве… э-э… живца. Вот так он выглядит. — Он протянул Вадиму фотоснимок, на котором был изображен худощавый человек с седыми висками. На нем был темно-серый костюм в полоску. Снимок был сделан в тот момент, когда человек переходил улицу, — видимо, его снимали скрытой камерой.

— Кто это? — спросил Вадим.

— А это для тебя имеет значение? — ответил вопросом на вопрос Кондор.

— Имеет.

— Дело в том, что о «воскресителе» пока знаем мы с тобой, — сказал Кондор. — А этот человек — его зовут Владлен Алексеевич Сабуров — работает в Инвестигации. И он прибыл в Инск специально для того, чтобы исследовать фениксов…

— Кого-кого? — не понял Вадим.

— Фениксов. Так мы называем таких, как ты, — пояснил Кондор. — Инвестигация тоже заинтересовалась, каким образом обычные, нормальные люди возвращаются с того света… И направила сюда своего агента под видом журналиста. Он живет в гостинице «Центральная», номер двести восемь… Я думаю, что не в наших с тобой интересах, если инвестигатор докопается до правды о «воскресителе». А он парень умный и дотошный, и я не сомневаюсь, что рано или поздно такая идея придет ему в голову… Поэтому я советую тебе заняться им в первую очередь. Только будь осторожен и стреляй только наверняка. Хоть Инвестигация и не ОБЕЗ, но ее оперативники тоже не лыком шиты по части боевых искусств…