Экология разума (Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии) - Бейтсон Грегори - Страница 90

(4) Тем не менее я утверждаю, что неалкоголический мир может извлечь много уроков из эпистемологии теории систем и методов АА. Если мы будем продолжать действовать в духе картезианского дуализма "сознание против материи", то, вероятно, мы будем продолжать воспринимать мир через термины: "Бог против человека", "элита против народа", "избранная раса против всех прочих", "нация против нации", "человек против окружающей среды". Сомнительно, чтобы вид, имеющий одновременно и передовую технологию и этот странный взгляд на мир, смог бы выжить.

КОММЕНТАРИЙ К ЧАСТИ "ФОРМА И ПАТОЛОГИЯ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ"

В статьях, собранных в этой части, я говорю о действии или высказывании как случающемся "в контексте", и этот общепринятый способ выражаться предполагает, что действие есть "зависимая" переменная, тогда как контекст "независимая" или детерминирующая переменная. Однако такой взгляд на связь действия и контекста способен отвлечь читателя, как он отвлек и меня, от восприятия экологии идей, которые вместе составляют ту небольшую подсистему, которую я называю контекстом.

Эта эвристическая ошибка, вместе со многими другими скопированная со способов мышления физика или химика, требует коррекции.

Важно увидеть частное высказывание или действие как часть экологической подсистемы, называемой контекстом, а не как продукт или порождение того, что останется от контекста после вырезания из него той части, которую мы хотим объяснить.

Это та же самая формальная ошибка, которая упоминалась в комментарии к части II, где я обсуждал эволюцию лошади. Мы должны думать об этом процессе не просто как о серии изменений в адаптации животного к жизни на травянистых равнинах, но как о постоянстве отношений между животным и окружающей средой. То, что выживает и медленно эволюционирует, - это экология. В этой эволюции связанные части - животные и трава - претерпевают изменения, которые в интервале от момента t1 до момента t2, конечно, являются адаптивными. Но если бы не происходило ничего, кроме адаптации, то не возникало бы системной патологии. Неприятности появляются именно из-за того, что "логика" адаптации отличается от "логики" выживания и эволюционирования экологической системы.

Как сказал Уоррен Броуди (Warren Brodey), "зернистость времени" различна для адаптации и экологии.

"Выживание" означает, что определенные описательные суждения о живой системе продолжают оставаться истинными в течение некоторого периода времени. Напротив, эволюция касается изменения истинности определенных описательных суждений о живой системе. Трюк состоит в том, чтобы определить, какие суждения о каких системах остаются истинными или же подвергаются переменам.

Парадоксы (и патологии) системных процессов возникают именно из-за того, что постоянство и выживание некой большой системы поддерживается изменениями в составляющих подсистемах.

Относительное постоянство (т.е. выживание) отношений между животными и травой поддерживается изменениями у обоих участников. Но любая адаптивная перемена у любого из участников, не скорректированная переменой у другого, всегда будет вносить напряженность в их отношения. Эти аргументы предлагают новую концептуальную схему для гипотезы "двойного послания" и для размышлений о "шизофрении". Они дают новый взгляд на контекст и уровни обучения.

Короче говоря, шизофрения, вторичное обучение и "двойное послание" перестают быть предметами индивидуальной психологии и становятся частью экологии идей в таких системах "разумов", границы которых более не совпадают с поверхностью кожи индивидуальных участников.

ЭПИСТЕМОЛОГИЯ И ЭКОЛОГИЯ

КИБЕРНЕТИЧЕСКОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ*

* Bateson G. Cybernetic Explanation // American Behavioral Scientist. 1967. Vol. 10(8).

Описание некоторых особенностей кибернетического объяснения может оказаться полезным.

Каузальное объяснение обычно позитивно. Мы говорим, что бильярдный шар В начал двигаться в таком-то направлении потому, что шар А ударил его под таким-то углом. По контрасту, кибернетическое объяснение всегда негативно. Мы рассматриваем все мыслимые альтернативные возможности, которые могли бы осуществиться, и затем спрашиваем, почему многие альтернативы не осуществились. То есть конкретное событие является одним из нескольких, которые фактически могли бы случиться. Классический пример объяснения такого типа - теория эволюции при естественном отборе. Согласно этой теории, организмы, не обладавшие одновременно физиологической и экологической жизнеспособностью, не могли, по всей видимости, дожить до стадии воспроизведения. Следовательно, эволюция всегда шла путем жизнеспособности. Как отмечал Льюис Кэрролл, эта теория вполне удовлетворительно объясняет, почему сегодня нет "пив-ных-ба-бочек" [у Кэрролла "bread-and-butter-flies"].

На языке кибернетики говорится, что течение событий подвержено ограничениям. При этом подразумевается, что, не будь этих офаничений, траектория изменений управлялась бы только равенством вероятности. Фактически эти "ограничения", от которых зависит кибернетическое объяснение, можно во всех случаях рассматривать как факторы, определяющие неравенство вероятности. Если мы видим, что обезьяна бьет по клавишам пишущей машинки очевидно случайным образом, но фактически пишет осмысленную прозу, то мы должны поискать ограничения либо внутри обезьяны, либо внутри пишущей машинки. Возможно, обезьяна не может ударить несоответствующие буквы; возможно, клавиши не могут двигаться при неправильном ударе; возможно, неправильные буквы не сохраняются на бумаге. Где-то наверняка есть цепь, способная идентифицировать и устранять ошибки.

Как теоретически, так и практически актуальное событие из любой последовательности или совокупности событий имеет уникальное определение в терминах кибернетического объяснения. Для генерирования этого уникального определения могут комбинироваться ограничения самых разных видов. Например, выбор фрагмента для данного пустого места в разрезной головоломке "ограничивается" многими факторами. Его форма должна находиться в соответствии с формой нескольких соседей и, возможно, с границей головоломки; его цвет должен находиться в соответствии с цветовым паттерном области; ориентация краев должна подчиняться топологической схеме, заданной резательной машиной, на которой была сделана эта головоломка, и так далее. С точки зрения человека, пытающегося решить головоломку, все это - ключи, т.е. источники информации, направляющие его в его выборе. С точки зрения наблюдателя-кибернетика, это - ограничения.

С кибернетической точки зрения, и слово в предложении, и буква в слове, и анатомия некоторой части в организме, и роль видов в экосистеме, и поведение некоторого члена в семье - все должно получить (негативное) объяснение в результате анализа ограничений.

Негативная форма этих объяснений в точности сравнима с методом логического доказательства посредством reductio ad absurdum. При этом виде доказательства нумеруется достаточный набор взаимно исключающих альтернативных утверждений, например "П" и "не П", после чего процесс доказательства переходит к демонстрации, что все утверждения из этого набора за исключением одного несостоятельны или "абсурдны". Из этого следует, что выживший член набора, очевидно, является состоятельным в терминах логической системы. Это такая форма доказательства, которую нематематики иногда находят неубедительной. Нет сомнений, что теория естественного отбора также иногда кажется неубедительной людям, далеким от математики, по сходным причинам (какими бы эти причины ни были).

Еще одна тактика математического доказательства, имеющая параллель в конструкции кибернетического объяснения, - это использование "отображения" ("mapping") или строгой метафоры. Например, алгебраическое утверждение может быть отображено в систему геометрических координат и там доказано геометрическими методами. В кибернетике отображение появляется в качестве метода объяснения всегда, когда возникает концептуальная "модель", или, более конкретно, когда для симуляции сложного коммуникативного процесса используется компьютер. Но это не единственный случай появления отображения в этой науке. Формальные процессы отображения, трансляции и трансформации принципиально присущи каждому шагу любой последовательности тех феноменов, которые стремится объяснить кибернетик. Эти отображения или трансформации могут быть очень сложными, например, если выход некоторой машины рассматривается как трансформа входа; или они могут быть очень простыми, например, если поворот стержня в каждой точке вдоль его оси рассматривается как преобразование, тождественное его повороту в некоторой предыдущей точке.