Средство от скуки - Алешина Светлана - Страница 5

— Ну, если ты не хочешь сам, то это сделаю я, — сказал Филимонов.

— Не надо, Дима, — удерживал Патрушев.

— Прекрати бунт, — решительно прервал его Филимонов и быстрым шагом направился к экстрасенсу, который в тот момент с довольно кислой миной выслушивал бред шизофренички Оли.

Лариса видела, как Филимонов подошел к нему и, оперевшись одной рукой на край его стула, а другой на стол, что-то сказал ему на ухо. Аткарский сначала удивленно повернул голову, потом, после паузы, кивнул Филимонову своей величавой головой. Она также заметила, как несколько удивленно поднялись брови Анны Кравцовой, которая, по-видимому, узнала Филимонова.

Аткарский привстал со своего стула, сделал успокаивающий жест окружению — мол, он сейчас вернется — и пошел к Патрушеву.

— Андрей, в чем дело? — спросил Аткарский, обдавая стоявших рядом Ларису и Эвелину стойким запахом туалетной воды. — Филимонов несет какой-то бред насчет того, что ты стесняешься ко мне подойти.

— Нет, Дмитрий, как всегда, придумывает, — невнятно ответил Патрушев. — Вы же знаете…

— Куда ты пропал? Я ждал тебя вчера… — продолжил Аткарский. — Пришлось даже отложить встречу.

Интонация мэтра была оскорбленно-высокомерной.

— Да я…

— Это я виноват, — встрял Филимонов. — Я пришел, мы выпили, ну и… У Патрушева слабенький организм.

— Что же такое случилось? — вальяжно поинтересовался Аткарский.

— Я отравился, — Патрушев с облегчением вздохнул, подумав, что нашел наконец оправдание.

В тот же момент пришла мысль об абсурдности сложившейся ситуации: ему приходится оправдываться перед человеком, который, судя по всему, увел у него девушку.

Аткарский понимающе кивнул, как бы признавая причину неявки Патрушева на встречу уважительной.

Потом обернулся к Филимонову, давая понять, что аудиенция с мэтром подошла к концу, и подчиненные ему по воле судьбы люди могут чувствовать себя свободными. Плавно покачиваясь, подобно большому судну на воде, он направился к ожидавшему его обществу. Его тут же снова забросали всевозможными вопросами, и действо продолжилось в том же направлении, что и некоторое время назад.

Патрушев выглядел жалко и растерянно, совсем не смотрелся главным героем, каким воображал себя еще некоторое время назад. Печаль легла на его чело безвозвратно, и для того, чтобы обрести присущую главному герою пьесы уверенность, требовалось время.

Но это были всего лишь его мысли и его ощущения.

Реальность представала иной. Ларису, к примеру, охватило сочувствие к Патрушеву. Она ничего не знала о мыслях Андрея, она видела ситуацию как она есть — экстрасенс Кирилл Аткарский увел у астролога Патрушева женщину.

Андрей Патрушев был старым знакомым Ларисы Котовой. Они вместе учились в университете. Лариса вспомнила даже одну давнюю историю — Андрей как-то напился и долго рассказывал ей о своих неудачах с женщинами, травмах, которые они нанесли ему. По понятным причинам, он предпочитал высоких длинноногих блондинок, но они не желали отвечать ему взаимностью. Зато Патрушевым увлекались маленькие полноватые брюнетки. В тот вечер Ларисе не было необходимости оказывать ему психологическую помощь: Патрушеву нужен был слушатель, не более. Ее тогда несколько удивило и, может быть, даже немножко обидело, что Андрей в ходе разговора с интересом поглядывал на других женщин, присутствовавших на той вечеринке, но по отношению к самой Ларисе мужского интереса не проявлял.

Тогда она успокоила себя тем, что он был пьян. Но впоследствии их встречи стали более частыми, однако он по-прежнему был настроен по отношению к Ларисе чисто по-дружески. Лариса вспомнила, что тогда на уровне подсознания это ее даже нервировало.

Но теперь ситуация требовала именно дружеского участия, и Лариса проявила свои лучшие человеческие качества.

— Ты в порядке? — спросила она, слегка дотронувшись до руки Патрушева чуть выше локтя.

Андрей ничего не ответил. Он хмуро смотрел на сцену, где сидел Аткарский со своей дамой.

— Это Аня Давыдова, — упавшим голосом сказал Патрушев, кивнув на эту пару.

Ларисе все стало ясно — Аня Давыдова была его любовницей. Вернее, судя по дислокации персонажей в зале, уже бывшей. Виной тому являлся Аткарский, и переживания Патрушева были очевидны.

— Она… она… — Патрушев старался подобрать нужные слова, но это у него не получалось, и он, отвернувшись, лишь отчаянно махнул рукой.

Лариса инстинктивно последовала взглядом в том направлении, куда смотрел Андрей, и увидела новых персонажей, появившихся в зале из-за той же самой двери, откуда немного ранее вошли Аткарский с Кравцовой.

Это была группа из нескольких мужчин среднего возраста — все коренастые, небольшого роста. Круглые лица, бритые затылки, круглые глаза, густые брови…

И животики, нависшие над ремнями брюк. Словом, обычный типаж «нового русского», или, если проще выражаясь, «бандита».

Они уверенно прошагали в направлении сцены. За ними семенил прилично одетый человек более пожилого возраста, типичный представитель административного работника какой-нибудь властной структуры.

Лариса сразу поняла, что настроены вошедшие господа весьма решительно, если не сказать, агрессивно. Ее предположения подтвердились довольно скоро.

Один из бритых отделился от группы и поднялся на сцену, остальные подниматься не стали, и довольно в резкой форме, подойдя к Аткарскому, предложил ему выйти и поговорить. Стоявшие перед сценой люди молчали, но всем своим видом подтверждали серьезность этой просьбы. И Аткарский, поразмышляв несколько секунд, решил уважить просьбу гостей.

Среди тех, кто сидел за столом, тем временем пронесся тревожный шепот.

— Господи, чего они хотят?

— Бандиты какие-то…

— Не знаю, но мне кажется, Аткарский все уладит — Может быть, вызвать милицию?

Аня Давыдова заерзала на стуле и, проводив внимательным взглядом Аткарского с непрошеными визитерами, осталась сидеть на месте. Эвелина Горская была обескуражена и в то же время с каким-то нездоровым восторженным интересом наблюдала за этой сценой. Лариса же по-прежнему делала вид, что все происходящее ей страшно наскучило. На самом деле она в который раз досадовала на себя, что согласилась пойти сюда вместе с Эвелиной. С другой стороны, события начинали приобретать черты некоей авантюры.

И к тому же Патрушев… Все это Ларису как-то внутренне тонизировало.

А Патрушев решил, что настал момент, когда ему стоит обратить на себя внимание Анны, дабы поставить все точки над "i" без всяких истерик. Он прошел к столу и остановился около сцены, глядя прямо на нее.

Та тут же заметила Андрея, изобразив на лице испуг и удивление. Она, правда, и раньше подозревала, что где-то, в глубине зала, мог находиться Патрушев, но не была уверена в этом на сто процентов. Теперь ее подозрения оправдались. Однако она опасалась разговора с любовником, поскольку чувствовала себя виноватой, и ей не хотелось, чтобы Патрушев устраивал ей здесь сцену. Во всяком случае, она ожидала от него именно этого.

Однако Андрей стоял и очень спокойным, немигающим взглядом продолжал смотреть на нее. Аня думала, что его молчание должно разразиться в конце концов бурным эмоциональным всплеском, но нет, Патрушев все стоял и молчал. Долго это продолжаться не могло.

Аня встала и, слегка пошатываясь, сама подошла к нему. Патрушев посмотрел на Ларису так многозначительно, что она поняла — лишней в этом разговоре она не будет: Патрушев сейчас нуждался в надежном «тыле».

— Что ты здесь делаешь? — спросила Давыдова чуть хрипловатым голосом.

— Пришел расширить свои горизонты, — попытался пошутить Патрушев. — Впрочем, наверное, как и ты… Только горизонты у нас разные. У меня — профессиональный интерес, а у тебя — похоже, половой..

Последние слова Патрушев постарался произнести как можно более равнодушно, но чуть заметная дрожь в голосе выдала его. Ему было обидно, что его женщину вот так запросто смог закадрить какой-то Аткарский, пусть и пользующийся репутацией личного экстрасенса жены губернатора.