Змееборец - Игнатова Наталья Владимировна - Страница 20

Это действительно было совпадением. Йорик пока еще не предпринял никаких шагов к тому, чтобы донести до Лойзы мысль о гиеньской принцессе. Но это было очень удачным совпадением.

Он стал еще внимательнее присматривать за Легендой, и еще тщательнее охранять воеводу, он подстраховался, вычистив из окружения Лойзы всех, кто подпал под ядовитые чары эльфийки… и все-таки, Легенда его переиграла.

Лойзе это стоило жизни. А Йорик решил, что лучше бы в тот давний Новый год, он просто убрался из Уденталя, оставив Лойзу с Легендой, пожелав им счастья и навсегда выкинув из головы.

Уж точно, так для всех было бы лучше.

Он, к сожалению, не мог круглосуточно быть при воеводе. Гвардейцы, постоянно охранявшие Лойзу Удентальского точно так же, как сам Лойза мало-помалу приобретали иммунитет к чарам Легенды, и в том, что она не прикончит мужа руками его телохранителей, Йорик был уверен. Да, к тому времени речь и в самом деле шла о жизни и смерти. Положение Легенды при дворе становилось все более неустойчивым. Другая женщина на ее месте, может, и плюнула бы на все, сбежала и попробовала начать игру заново где-нибудь, где у трона не стоял бы ее давнишний недруг. Однако рассчитывать на то, что Легенда отступится, не приходилось. Поэтому Йорик ждал от нее решительных действий, таких, которые убедили бы воеводу в том, что жена его стала слишком… эксцентричной.

Лойза очень любил охоту. Йорик мог бы сказать, что Лойза слишком любит охоту, если бы сам в силах был устоять перед азартом бешеной скачки по полям и рощам. Запертые в рамки мирных договоров и законов воеводства, здешняя знать, люди, рожденные для того, чтобы воевать, только на охоте могли дать выход врожденной жажде схватки. Йорик был рожден для того, чтобы стать жрецом в храме Светлого Владыки, воевать он научился гораздо позже, и, однако, тоже привык. И так же чувствовал, как застаивается в жилах кровь, если долго, слишком долго не происходит ничего, что заставило бы ее вскипеть в предчувствии битвы.

Конечно, при его-то должности, драться время от времени приходилось, но все же охота, особенно, настоящая – на медведя, пуму или свирепого вепря, оставалась одной из любимых забав. Лойза, надо заметить, тоже предпочитал сходиться в поединках со зверьем, способным постоять за себя.

А эта охота, первая по осени, была затеяна, в основном, для развлечения придворных дам. Скорее уж красочный выезд, продолжение новогодних праздников. Егеря подняли оленя, и выгнали его, как положено, прямо на воеводу с супругой. Зверь был так себе, водились в лесах под столицей олени и покрупнее, но глаза Лойзы все равно вспыхнули знакомым азартом. Он пришпорил коня, мельком оглянулся на Легенду – такую красивую, разгоряченную скачкой – и понесся вперед, по-степняцки пригнувшись к луке седла.

Да, в Удентале ездили верхом не так, как к западу от хребта. В прежние времена сюда частенько захаживали войска султана и просто разбойничьи банды из Эзиских степей, в таких условиях взаимное проникновение культур было неизбежным. И сейчас воевода Удентальский, разодетый по моде Десятиградья, летел верхом, подобравшись, как дикий кот, и бешеным свистом подгоняя и без того несущегося наметом скакуна.

Легенда держалась за ним, отстав на полкорпуса. А между конями ее и Лойзы направил своего жеребца Йорик. Успел на ходу поймать злой и насмешливый взгляд зеленых глаз, даже понадеялся мельком, что сейчас скакун Легенды дернется в сторону, испугавшись вторжения, и эльфийка вылетит из седла, свернет себе шею… Куда там! Эльфы, как известно, с лошадей не падают.

Так они и неслись через лес следом за оленем, мчащимся как по невидимой струне, прямо и прямо. Зверь не петлял, не сворачивал, проламывался сквозь подлесок, вскинув увенчанную рогами голову. Йорику не было дела до оленя, он держался между Лойзой и Легендой, что было нелегко, поскольку эльфийка ездила верхом даже лучше чем он. А вот Лойза, по меркам Уденталя – отличный наездник – с ними потягаться не мог. Но Легенда зачем-то оставалась позади, не обгоняла мужа. И Йорик матерился сквозь зубы, не чувствуя с ее стороны никакой опасности для Лойзы, но понимая, разумом понимая, что Легенда давно уже замыслила что-то, и сегодня ей, похоже, представился удобный случай…

Первый нож он отклонил магией. Крикнул, приказывая Лойзе свернуть с проложенной оленем тропы, но воевода даже не понял его, увлеченный погоней. Второй и третий ножи Йорик сбил руками. Выхватил сабли, осадил своего жеребца, загораживая Легенде дорогу. Ее конь взвился на дыбы, а она, с двух рук, метнула подряд еще четыре ножа. Где только прятала их, сука! Еще один Йорик успел отбить, второй просто поймал, подставив собственное плечо. Два других свистнули рядом. Йорик рубанул левой рукой наотмашь, чтобы разом снести эльфийке голову, но она, верткая как ящерица, ушла от удара. Лойза упал на шею коня, сполз с седла, скакун его прянул в сторону и воевода упал на землю, зацепившись ногой за стремя.

Он умер раньше, чем испуганный конь понес через подлесок. Он умер… Это Йорик почувствовал, даже не оборачиваясь. И еще можно было представить все так, будто с Лойзой произошел несчастный случай. Обычное дело на охоте. Не удержался в седле, зацепился за стремя… Можно было замять дело. Но Йорик, не слыша собственного звериного рыка, набросился на Легенду. Зарубить ее! Стерву! Убийцу! Распластать на десятки окровавленных лохмотьев. Нож выпал, из раны на плече как-то сразу и обильно потекла кровь. А Легенда, истошно визжа от страха, погнала своего коня в сторону доносящегося сюда треска и гомона, в сторону отставших охотников. Она орала так громко и так пронзительно, что Йорик почти поверил в то, что она действительно напугана.

Почти.

Разумеется, Легенда и не думала бояться. Вряд ли она рассчитывала на то, что смерть Лойзы удастся выдать за несчастный случай. И, похоже, она ожидала того, что Йорик потеряет голову от злости. Очень уж гладко все у нее вышло. Капитан гвардейцев убил воеводу и хотел убить ее. Будь она проклята… так все и выглядело. Когда первые подоспевшие охотники взяли Йорика в клинки, он еще готов был дать бой им всем, сколько бы их там ни было. Ясно было, что слушать его не станут. Ясно было, что его не пощадят. И он убил четверых, прежде чем его окружили и начали методично расстреливать из охотничьих арбалетов.

Они легкие были, эти арбалеты, но мощные. Лучшее удентальское оружие, Йорик сам позаботился о том, чтобы «модернизировать» его должным образом.

– Там действительно были и мои гвардейцы, – сказал он мрачно, отводя взгляд от пристальных, очень внимательных алых глаз. – Но не те парни, которых я защищал от чар Легенды. И я не убил никого из них, тут тебе наврали.

Де Фокс кивнул.

– Ты все-таки смог уйти.

– Как видишь. Честно говоря, меня конь вынес. Иногда полезно быть наполовину эльфом. Я даже не помню, когда вырубился, и не понимаю, как выжил. Когда отключился, чары личины тоже исчезли, а когда в себя пришел, кругом уже мои ребята были. Можешь себе представить, чудовище такое: клыки, уши, морда зверообразная, кровища черная кругом… а им похрен, будто так и надо, не трепыхайся, говорят, пан капитан, а то раны снова откроются, придется нам лекарю голову отрывать, как обещали. Они, видишь ли, поймали какого-то монаха-лекаря и пригрозили ему, что, если он все как надо не сделает, голову оторвать.

– Сколько их у тебя? – спросил де Фокс.

Вопрос прозвучал настолько естественно и легко, что Йорик чуть было не ответил сходу. Опомнился, хмыкнул и покрутил головой, не то с удивлением, не то с восторгом:

– Ты никогда не задумывался о карьере лазутчика?

– Я купец, – серьезно напомнил де Фокс, – любой купец – лазутчик.

– Гвардия воеводы удентальского насчитывала двести человек, – сообщил Йорик, – все до одного, как это принято говорить у вас, на западе, благородного происхождения, и каждый, моими стараниями, отличный боец. Тебя ведь не это интересует?