Дева и Змей - Игнатова Наталья Владимировна - Страница 79

Итак, Бантару создал поэк и сейчас открывал его на Межу. Зачем, интересно? Не для того ведь, чтобы воины Полудня могли выйти на границу между Тварным и Срединным мирами. Все выходы из Идира к людям перекрыты заставами, и в одном пузыре не собрать достаточное количество войск, чтобы справиться с пограничным гарнизоном.

Но в любом случае, Владычица что-то задумала и ждала реакции принца, а реакция могла быть только одна: разрушить пузырь, пока он не соединился с Идиром прочной пуповиной выхода. Эйтлиайну не нравилось то, что действия его предсказуемы, и что задумала Владычица, он не понимал, а Гиал лишь пожал плечами:

– Если хочешь, я пойду туда и все разузнаю сам.

Он мудрый, Гиал, но… как бы так, чтобы не обидеть – очень уж наивный. Сияющая списала его, как только приказала создать поэк. Единорог – заложник черного принца, и сейчас его голова уже выставлена над воротами замка, и это тоже предсказуемое и наверняка предсказанное действие.

Кстати, о предсказаниях…

Эйтлиайн заглянул в будущее, ненадолго, на ближайший час, потом – еще на час, потом сунулся дальше и обнаружил, что пузырь исчез. То есть, он появился, открылся… откроется в Идир, и через два часа исчезнет. Ни один рыцарь Полудня не выйдет на Межу. Никто не потревожит границу.

А смысл?

Крылатый сосредоточился и попробовал стенки пузыря на прочность. Что ж, понятно, почему не справились сэйдиур: ему самому придется приложить немало усилий, чтобы разрушить поэк. Все-таки Бантару – серьезный противник. В бою он ничего особенного из себя не представляет, но силы в Быке, как в архангеле Михаиле, у тезки – от бога, у Бантару – от Владычицы.

Для приличия – нельзя же оставлять происки врагов совсем без внимания – Эйтлиайн повозился с поэком, примеряясь к нему с разных сторон, то сдавливая упругие стенки, то атакуя их рапирными уколами Силы.

Бантару реагировал. Пузырь держался.

Принц собрался и ударил от души, насколько хватило мощи. Тонкие стенки поэка дрогнули, прогнулись… и погасили удар.

Что-то еще там было, кроме Быка… имена людей, данные при крещении – недурное подспорье, когда сходятся сила на силу. Зачерпнуть от власти Белого бога всегда полезно. Убивать бы недотеп, открывающих свои имена первым встречным фейри. А если поэк создан не для того, чтобы из него вышли, то для чего же? Чтобы кто-нибудь туда вошел? Кто-нибудь, оказавшийся в Идире? Интересные дела, неужели какой-то полуденный лазутчик умудрился просочиться в Тварный мир, и сейчас ему открывают путь обратно? Вот и верь после этого в надежность своих застав! Ну-с, и кто там у нас в ближайшее время должен проскочить через пуповину?

Принц увидел серый автомобиль, летящий дорогами фейри, через Идир из Берлина в Ауфбе. И поднял по тревоге гарнизоны крепостей, и лиилдур ринулись к раскрывающемуся жерлу прохода. Элис не остановить, пока она в пути, но уничтожить тех, в поэке можно. Уничтожить воинов, изгнать Бантару…

Гиал хотел о чем-то спросить, но только блики света разбежались от широких крыльев.

Эйтлиайн исчез.

Вильгельм, надо отдать ему должное, хоть и прилип к окну, ошеломленно наблюдая за, с позволения сказать, дорогой, однако не издал ни звука, даже когда автомобиль Элис таранил стены и перелетал через канавы. Капитан умел принимать действительность такой как она есть. Курт пару раз обернулся, просто интересно было взглянуть на лицо фон Нарбэ, но осколок феодализма держался почти невозмутимо, и Курт проникся – таких людей нельзя не уважать.

– Если хотите, Элис объяснит, как она это делает, – начал он.

– Вы лучше скажите, это нормально, что дорога позади осыпается? – небрежным тоном поинтересовался Вильгельм.

И тут же Элис ударила по тормозам, “ситроен” потащило юзом, задымился под колесами асфальт, яростно выкручивая руль, Элис пробормотала сквозь зубы:

– Впереди тоже. Это ненормально. Попробуем…

Попробовать они ничего не успели. Из-за горизонта, сразу придвинувшегося, подымалась ослепительно белая громада. Полукруг рогов от края до края окоема, красные глаза, как два заходящих солнца, шея – гора, от вершины до подножия засыпанная белым снегом. Земля ощутимо вздрогнула – небесный зверь сделал первый шаг.

– Из машины, быстро! – скомандовал Вильгельм, выпрыгивая на дорогу. Распахнул дверцу со стороны Элис, коротко сверкнул нож, полоснувший по ремню безопасности. Элис не успела ахнуть, как оказалась дороге. Вовремя: “ситроен” с грохотом провалился в яму, куски асфальта забарабанили по крыше.

Вильгельм молча вспорол ножом подол узкого платья Элис.

Курт был уже рядом, втроем они метнулись на обочину, прыгнули через кювет.

– Рановато для заката… – фон Нарбэ бросил взгляд на розовое небо. – В вашей местности солнце всегда садится на юге? – И без перехода приказал: – Ложись!

Они повалились на землю. Из травы впереди, из редких кустов, из-за стволов деревьев поднимались, выходили под розовый закатный свет всадники в белых латах.

Как они прятались в траве?

Рядом сухо и громко бахнул пистолет Вильгельма. Капитан ни на миг не усомнился в том, что впереди враги. Одного из рыцарей выбило из седла. Но тот же всадник, или другой, неотличимый, вновь оказался на коне.

Курт открыл огонь. Позади с шелестом осыпалась земля.

– Элис, – Вильгельм быстро обернулся, – вы можете вывести нас отсюда? Уйти обратно?

– Куда?

Сзади, в раскатах грома, надвигался чудовищный бык. Земля перед ним рушилась, а за ним стеной вставало пламя. Впереди, построившись цепью, ожидали белые всадники.

– Куда-нибудь! – рявкнул Вильгельм, – Курт, Элис, перебежками – туда! – он махнул рукой параллельно провалу бывшей дороги, вдоль цепи рыцарей. – Будут стрелять – падайте и ползите.

Тут-то белая шеренга и дрогнула. С тыла, в спину латникам, ударил клин всадников в черных доспехах, на вороных, отливающих сизым скакунах.

Даже не пытаясь вникнуть, откуда пришла помощь, Курт выстрелил еще раз. Перезарядил пистолет и рванул в указанном Вильгельмом направлении. Капитан прав, как-то они сюда попали, так может быть, вход послужит и выходом?

Элис держалась рядом. По левую руку был огонь и режущий глаза свет, по правую – шла бесшумная битва. Но черные рыцари, кем бы ни были они, таяли в лучах света, один за другим рассеивались облаками тумана.

– Курт, – прошелестел почти неслышный за гудением огня голос, – Курт Гюнхельд, остановись.

Тело послушалось раньше, чем Курт осознал приказ. Сзади налетел Вильгельм, едва не сбил с ног и сказал такое, чего никогда не позволил бы себе в присутствии дамы.

– Ой, мамочки, – пробормотала Элис, – у меня ноги не идут.

Фон Нарбэ, не вникая, подхватил ее на руки:

– Курт!

– Не могу идти, – ему даже страшно еще не стало, – давайте как-нибудь сами.

Капитан молча бросил ему сумку с патронами…

И буднично, беззвучно появился рядом высокий, красивый парень. Сам, как вспышка света, в шитых золотом одеждах. Призрачные крылья отразили сияние Быка. Брезгливо дернулись губы:

– Руки…

Фон Нарбэ отпустил Элис.

– Невилл, – она схватила пришельца за руку, – что это?!

– Пойдем.

– Курт не может идти! Я… мы…

– Его держит имя. Пойдем, риалта, оставь их, времени нет.

Опустив пики, белые всадники атаковали. Один взгляд в их сторону, и рыцари разлетелись, как кегли.

– Да пойдем же, – нетерпеливо повторил Драхен, – Элис, я не могу увести тебя силой.

– Нас, – твердо сказала Элис, но руку принца не отпустила, – нас троих. Ты можешь. Должен.

Взгляд черных глаз вновь мазнул по рыцарям, и новая атака захлебнулась, не начавшись. Словно взрывом разметало тела в белых доспехах, плеснуло серебром на металл, кони и люди – пощады не было никому. Но в сторону быка Драхен даже не посмотрел.

– Этого, – он кивнул на Вильгельма, – его не держат.

– И Курта. Или ты хочешь избавиться от светлого рыцаря? Так боишься, что готов убить его чужими руками?