Цивилизации - Иевлев Геннадий Васильевич - Страница 49

Нельзя сказать, что отказавшиеся поддержать замыслы Озла морфы, его невзлюбили. Нет, они просто были к нему безразличны, как и ко всему окружающему их миру.

Были еще два десятка морфов, которые жили в уцелевшем ансамбле куполов, но они не имели вейвов, почему они и сами не знали. Озл предполагал, что эти морфы появились на свет, когда производство вейвов уже было прекращено и они первое время оказались без кораблей, а затем уже и привыкли их не иметь.

Цивилизация умирала. Никогда не умирающие – это было наиболее близкое значение слова морф. Но все же морфы оказались смертными, но не по воле природы, а по воле случая. Некогда многомиллионная цивилизация, медленно угасала.

Они разучились иметь детей, лишившись детородных органов, сначала в процессе свой мутации, а затем и от условий своего существования. Ребенок это продолжатель жизни индивидуума, его наследник, после ухода в небытие, а если жизнь вечно, то зачем кому-то что-то передавать по наследству, если сам можешь владеть этим вечно. Они потеряли понятия пола. Кто он морф? Мужчина, женщина. Они этого не знали. Просто морф и не более.

Да и что можно хотеть, если вначале было все, а потом ненужное как-то исчезло за миновением надобности и остались только лишь потребности во сне и еде, которых было без конца и края. Даже потребности в удовольствиях уже не было.

Каждый морф имел свой корабль – вейв, который и являлся его домом. Это был абсолютный корабль, безопасный корабль, корабль обладающий определенным интеллектом.

Озл также был машиной, обладающей интеллектом, созданной разумом человека, но у вейва был другой интеллект, не поддающийся его осмыслению. Порой было не понятно, кто для кого создан; вейв для морфа, или уже морф служит вейву. Если погибал вейв, то обычно умирал и морф, если умирал морф, то вейв мог жить своей жизнью, пока не находил себе нового жителя своего нутра.

Проникнуть в вейв можно было только лишь с помощью телепортации двумя способами, либо с помощью телепортационной оболочки-костюма, либо с помощью телепортационной платформы. Если оболочки имели все морфы и в одном из куполов сохранившегося ансамбля могли даже отремонтировать поврежденную оболочку, то платформу имел далеко не каждый морф. Изначально вейвы были построены для каждой семьи морфов и были разной вместимости, от одного до нескольких десятков мест. Но семьи, на протяжении более чем пятидесятитысячного пути их деградации исчезли и теперь в каждом вейве находился всего лишь один морф.

Телепортационная оболочка, вначале надевалась как рабочий комбинезон. Но она была на столько удобна и так хорошо защищала от внешней среды, что снималась все реже и реже, и в конце концов вросла в тела морфов так, что стала их второй кожей, а может быть уже и первой. Но в тех кораблях, где члены семьи погибли в не помнящемся прошлом, когда оболочки еще были как средство проникновения в вейв, они сохранились висящими в кораблях. В вейвах морфов, согласившихся сотрудничать с Озлом, таких оболочек удалось найти восемь, которые сейчас доращивались в специальной среде, до размеров пришельцев в мир Аорон.

Для не сильно отличающихся размерами от морф землян, Елены и Баррака, оболочки уже были готовы. И если Баррак уже своею пользуется во всю, то Елене Озл ее оболочку еще не показывал, кто знает, что можно от нее ожидать. Для него и Фраза оболочки еще доращивались, а это был очень длительный и тяжелейший в техническом исполнении процесс. Новые слои оболочки набирались буквально по одной молекуле материала, которые втискивались в межмолекулярное пространство уже имеющихся молекул специальной молекулярной пушкой и постоянно контролировались на правильность занятой ею позиции, и еще большего усилия требовавшие, чтобы выбить ее с неправильной позиции.

Но оболочка была пригодна для проникновения только лишь в единственный вейв, хотя и был способ, который позволял настраивать код, как корабля, так и оболочки, но уже почти забытый всеми морфами и только лишь двое-трое морфов из флота адмирала Баррака могли это делать.

Барраку повезло больше всех из пришельцев. Ему досталась оболочка из корабля Йллу, которого первоначально Озл назначил адмиралом своего флота, но в последствии не оправдавшего его надежд и уничтоженного сканированием его мозга.

Баррак был сейчас неслыханно рад своему вейву и практически не покидал свой вейв, бешено носясь с сотней таких же вейвов внутри оболочки.

Двадцать восемь вейвов Озл подчинил только лишь себе и решил использовать их для своего ближайшего плана.

Так как телепортационная оболочка для него будет готова еще не скоро, то Озл по-прежнему ходил на “Призраке”. В вейве Йллу была маленькая телепортационная платформа, которой можно было пользоваться, но использовать ее можно было всего лишь для проникновения в один корабль, все того же убитого Йллу. Хотя Озл был лишен всяких предрассудков, но к телепортации в вейв умерщвленного им Йллу, он относился очень настороженно и пока не спешил этого делать. Ученый морф Оуур, гарантию на то, что она всегда доставит его туда, куда он направился, дать категорически отказался и поэтому Озл всего лишь один раз, пересилив свой страх и, взяв с собой Оуура, позволил себе посетить своего адмирала и познакомился с устройством и возможностями корабля морфов, который его и неслыханно восхитил и в тоже время достаточно сильно разочаровал.

Орудий дальнего действия вейв не имел, а орудий ближнего боя было всего два: соо и сиу. Соо представляло собой нечто вроде громадной бритвы дальностью действия чуть более тридцати километров, а сиу – силовое поле, вроде абсолютной стены, которое вейв мог установить перед кораблем противника на расстояние тех же трех десятков километров. Единственное радовало – корабль морф был неуязвим для лучей вестов. Испытанные Озлом все орудия, которые имел “Призрак” ничего не дали, вейв остался таким же, каким и был.

Оригинальной была и связь вейвов. Они излучали не совсем привычные волны, а что-то вроде крохотного волноподобного телепортационного облачка. Хотя и не совсем это так, но другого объяснения Озл этому не мог дать. Что самое главное, облачко этого излучения проникало через все препятствия и задерживалось только лишь специальным приемником. Если код облачка не совпадал с кодом приемника, приемник переизлучал его дальше и так до тех пор, пока не находился адресат. Надо сказать, что дважды одну и туже посылку, приемник не принимал. И главное, адресат, если он существовал, всегда находился и практически мгновенно.

Прекрасен был и пространственный сканер вейва – вивв или более пространное название – вижу все вокруг. Он как бы растворял внутреннюю оболочку вейва и пилот вейва мчался в пространстве, как бы вне корабля. Ощущение было ошеломляющее.

В вивве было собрано все воедино: обзор окружающего пространства, связь, управление оружием, управление кораблем.

Виввы в вейвах проектировали пространство на весь зал управления кораблем и пилоты, как бы погружались в пространство. Надев на голову специальный обруч, морф как бы парил в пространстве, находясь в кресле, в удобной для себя позе. Протянув палец к звезде, планете или любому другому космическому объекту, можно было приказать вейву добраться до него, уничтожить или связаться с ним или же найти абонента. Причем дальнейшее вейв делал уже сам; рассчитывал курс, уничтожал, нужно было только приказать какое оружие применить: соо или сиу, устанавливал связь.

Не менее оригинальным было и управление вейвом. Оно осуществлялось мысленно, достаточно было ткнуть в любую точку пространства, отображенную в вивв, а вейв уже сам доставлял тебя в нужное место, по оптимальному пути с минимальным временем.

Питались морфы только лишь специальной жидкостью золотистого цвета, которая без ограничения выдавалась вейвом и казалось, что она никогда не кончится, словно весь вейв и состоял из нее. Напиток Озлу очень понравился. Он превосходно восстанавливал силы, наливал тело бодростью, заставлял энергичнее работать мозг. После него тон со стимулянтом казался прокисшим пойлом.