Лицо ангела (Ангельский облик) - Иден Дороти - Страница 15

— Говорю вам, я только секретарь, — Мэг начинала сердиться. Посмотрев на загадочно улыбающуюся Дженни, она добавила: — А кем были вы?

— О, не волнуйтесь, никем. Я была так же наивна, как вы. Ну, не совсем так. Вы, кажется, до сих пор верите в чистоту намерений Клайва. Со мной такого не было.

— Но вы приехали сюда.

Дженни пожала плечами.

— Ну и что? Когда он меня нашел, я подавала кофе в баре. Он сказал, что библиотека Френчли нуждается в молодой и привлекательной библиотекарше. Ей-Богу, так и сказал. И обещал устроить мне это место, если я захочу жить в деревне. Даже упрашивал меня. И я решила, что хуже бара быть не может. К тому же Клайв производит впечатление. А я действительно люблю книги. Когда-то изучала литературу в университете, но терпения не хватило. Должна заметить, что я не ревнива.

— Ревнива? Это вы насчет меня?

— Конечно, я обязательно стала бы ревновать, будь неравнодушна к Клайву.

— Послушайте, вы ошибаетесь. Я в самом деле только секретарь мистера Уилтона. И надрывалась до седьмого пота все утро. К тому же дома его жена.

Дженни даже вскочила.

— Не может быть!

— Правда-правда. Я пришла взять для неё книгу. Кстати, а почему ей не быть дома?

— Особых причин, разумеется, нет, только никто не верил, что Луиза когда-нибудь все-таки вернется домой.

— Вы хотите сказать, все ожидали, что она умрет?

— Нет, она не так серьезно пострадала. Просто никто не думал, что она вернется к Клайву. Или что он возьмет её обратно.

— Она боялась возвращаться? — Мэг спросила, сама того не желая, даже не поняв, как это пришло ей в голову.

— Когда я приехала, тут ходили всякие слухи… Полагаю, вы уже знаете, о чем.

— Что авария случилась по небрежности Клайва?

— Некоторые говорят куда больше.

— Но почему? Луиза была так хороша собой! По крайней мере, судя по рассказам.

Дженни цинично ухмыльнулась.

— Мужчине мало только смазливой мордашки. Похоже, у Луизы больше ничего не было. Скажите, как она сейчас выглядит?

— Я полагаю, совсем иначе. Но не так плохо. Конечно, такого никому не пожелаешь. Бедняжка так переживает…

— Ей трудно вынести ваше присутствие в доме.

Мэг встревожилась.

— Но ведь она не думает… Я хочу сказать… Разве Клайв на такое способен? Он даже не пытался сблизиться со мной, не говоря уже о большем. Просто начальник…

— Держу пари, он не знал, что Луиза возвращается домой.

Мэг молчала; до неё дошло. Но сознаваться в этом она не собиралась. Что из намеков было правдой? Саймон Саммерс говорил то же самое. Но Дженни призналась, что Клайв не воспринял её так, как должен был относиться к Мэг. Вспоминая непроницаемое лицо, на котором застыла тоска одиночества, Мэг не могла поверить в худшее.

— Ну ладно, что хочет почитать прекрасная Луиза? — спросила Дженни, вставая. Поджарое и чувственное тело подчеркивали черный свитер с юбкой. — Любовные романы? Нет, пожалуй, из них бедняжка уже выросла. Может быть, детектив? Опять не то. Нужно найти жуткую историю супружеской измены.

— Мне кажется, что вы несете чушь, — не выдержала Мэг.

Дженни рассмеялась.

— Наверное, вы правы. В такой глуши, как эта, мелодрамы приходится придумывать самой. Здесь только Саймон, Ганс и Клайв похожи на людей.

— О, Ганс! — вздохнула Мэг. — Я только что к нему заходила. Он хочет писать мой портрет.

Дженни резко повернулась к ней. Лицо её оживилось, глаза вспыхнули.

— Держитесь подальше от Ганса!

— Почему?

Мэг напряглась. Ведь то же самое сказала ей Луиза. Чего же следовало опасаться в Гансе или в его темном доме с мяукающей кошкой?

— Потому что он мой, — неожиданно отрезала Дженни.

— И все?

— Что значит «все»? Этого мало? Я влюблена в него, Бог знает, почему. Из-за него застряла здесь. И потому не огорчилась, когда надежды Клайва не оправдались.

— Но он просто хочет написать мой портрет, — заметила Мэг, желая её успокоить.

— Того же он хочет и от меня. Но вы часами будете оставаться в студии наедине. Экономка всегда уходит. Ее никто не видит. Кстати, она сумасшедшая.

Теперь пришла очередь смеяться Мэг.

— Не говорите ерунды, Дженни. Ганс не в моем вкусе.

— Я о себе тоже так думала. Но он прекрасно говорит, и у него такие замечательные руки. Вы заметили? В самом деле замечательные, — даже содрогнулась Дженни. — Нет, я догадываюсь, что чуточку помешалась. Красавец Клайв оставляет меня равнодушной, а в такого неудачника, как Ганс, я влюбилась.

Мэг была довольна, что познакомилась с этой странной, но привлекательной девушкой. Довольна? Мэг чувствовала себя очень неловко и немного чего-то побаивалась с тех пор, как Луиза таким странным образом вернулась домой. Конечно, она работала на Клайва, и работа для неё значила немало. Но при этом постоянно возникали все новые проблемы. Ганс хотел запечатлеть на холсте её ангельский, как он говорил, облик. Дженни не делала секрета из своей ревности.

Забрав книгу, которую Дженни выбрала для Луизы — очерки о путешествии по Испании, — погруженная в свои мысли Мэг вышла на улицу, и тут же столкнулась с Саймоном Саммерсом, который тащил большую картину.

Лицо парня моментально расплылось в довольной улыбке, он преградил ей дорогу.

— Привет красавице секретарше!

Мэг попыталась разговаривать холодно и равнодушно.

— Вы так считаете?

Саймон с интересом спросил:

— А какого мнения другие?

— Ганс думает, что я ангел, — рассмеялась Мэг.

К её удивлению, Саймона это не развеселило. Он задумчиво прищурился и буркнул:

— Ганс — мечтатель. Ему надо равняться на старых романтиков и писать вас с голубем в руках и возносящимся в небеса сонмом ангелов.

— Господи, вам самому надо стать художником. Или вы и так занялись искусством?

Мэг взглянула на картину в его руках. Саймон повернул ту поудобнее, чтобы она увидела потемневшее полотно с шелушащейся краской и почти неразличимыми фигурами.

— Я не больший художник, чем этот парень двести лет назад.

— Эта та самая картина, раму от которой захотел купить Клайв? Красивая, правда? Если отчистить, конечно.

Саймон коснулся потускневшей позолоты.

— Здесь несколько испорченных фрагментов, которые можно восстановить. Клайв знает опытного мастера, тот справится. Потом в раму вставят приличную картину и продадут куда дороже. Знаете, люди помешаны на антиквариате, старинных монетах и тому подобном. Клайв заставляет меня рыскать по всей округе в поисках старинных картин.

— И часто вы их находите?

— Такие старые — нечасто. Вчера она попалась мне на распродаже в старом доме. Сама картина ничего не стоит.

— Но вдруг вы сможете найти подлинник старого мастера?

— Вряд ли. Не в наше время. Сейчас большинство знает цену вещам до последнего пенни. А Клайв слишком практичен, чтобы полагаться на удачу. Вы домой? Можно мне с вами?

— Улица не моя.

— Будем считать, согласие получено. А вы действительно похожи на ангела. Ганс уговорил вас позировать?

Мэг в замешательстве спросила:

— Откуда столько разговоров из-за желания Ганса писать меня? Сначала Клайв, потом Луиза, Дженни, теперь вы. По-моему, он самый избалованный вниманием художник в Англии. Тем более с его-то неудачами…

И опять Мэг удивила задумчивость взгляда Саймона.

— Позировать Гансу — эксперимент, конечно, интересный… — казалось, он собирался сказать что-то еще, но передумал. А миг спустя добавил: — Не позволяйте Гансу слишком обожать вас.

— Обожать?

— Не возмущайтесь, пожалуйста. Вы же не Дженни Хоуард.

— Дженни в него влюблена, — жестко осадила его Мэг.

— Да, — со странной ухмылкой согласился Саймон. — И это облегчает Гансу жизнь. Но ещё одно: если вы все-таки решитесь позировать, дайте мне знать.

— Зачем?

— Хотите верьте, хотите нет, но мне интересно, чем вы занимаетесь. Не возражаете?

— Вы тоже полагаете, что Ганс занят чем-то противозаконным? — Мэг говорила в шутку и была поражена горячностью его ответа.