Движущийся палец (= Одним пальцем) - Кристи Агата - Страница 9

- Миген, - сказал я.

Я шагнул вперед, в голосе моем бессознательно прозвучал тон, которым человек говорит, желая успокоить перепуганное животное. Только и того, что не вытащил морковку или кусочек сахару. Мне казалось, что и это не помешало бы.

Миген пристально смотрела на меня, но не сдвинулась с места и выражение ее лица не изменилось.

- Миген, - заговорил я снова. - Мы с Джоан пришли спросить вас, не хотите ли вы пару дней побыть у нас.

Из полумрака глухо прозвучал ее голос:

- У вас? В вашем доме? - Да.

- Вы хотите сказать, что возьмете меня с собой отсюда?

- Ну конечно.

Внезапно она начала дрожать, как в лихорадке. Меня это и испугало и тронуло.

- Господи, возьмите меня! Пожалуйста, возьмите меня с собой! Так страшно сидеть здесь и думать о том, какая я была злая...

Я подошел к ней, и она ухватилась за мой рукав.

- Я страшная трусиха. Я и не знала, что такая трусиха.

- Ничего, ничего, - сказал я. - Для вас это был шок. Пойдемте!

- Мы можем сейчас пойти? Прямо сразу?

- Конечно, только я думаю, что вам надо было бы собрать пару вещей.

- Каких вещей? Зачем?

- Милая девочка, - сказал я. - Постель и ванну и все прочее мы вам устроим, но свою зубную щетку я вам не отдам, так и знайте.

Она слабо улыбнулась.

- Конечно. Знаете, я сегодня совсем не в себе. Извините. Я пойду и соберусь. А вы.., вы не уйдете? Подождете меня?

- С места не тронусь.

- Спасибо. Большое спасибо. Не сердитесь, что я такая глупая, но, знаете, когда умирает мама, это вправду ужасно.

- Я знаю.

Я дружески похлопал ее по плечу. Миген ответила мне благодарным взглядом и исчезла в ванной. Я спустился вниз.

- Нашел Миген, - объяснил я. - Она пойдет с нами.

- О, это великолепно, - обрадовалась Элси. - Ей это поможет немного прийти в себя. Она, понимаете, довольно нервна, с ней трудно. Мне будет гораздо легче, если не надо будет и ее иметь на попечении, как всех остальных. Буду очень вам благодарна, мисс Бертон, и надеюсь, что это не будет вам в тягость. О боже, телефон. Надо взять трубку - мистер Симмингтон сейчас неспособен на это.

Она выбежала из комнаты.

- Ангелочек - хранитель! - фыркнула Джоан.

- Ты что - то ехидничаешь, - заметил я. - Это милая, спокойная девушка, к тому же и впрямь очень толковая.

- Очень. И отлично отдает себе в этом отчет.

- Ну, это уж некрасиво с твоей стороны, Джоан.

- Ты думаешь: почему бы ей не возиться здесь со всеми, раз это доставляет ей удовольствие?

- Именно так.

- Не выношу людей, довольных самими собою, - ответила Джоан. Пробуждают мои худшие инстинкты. Где ты нашел Миген?

- Пряталась в полутемной комнате: ни дать ни взять - - подстреленный олененок.

- Бедняжка. Ей хотелось к нам?

- И секунды не раздумывала.

Серия глухих ударов о лестницу дала знать, что Миген спускается вниз со своим чемоданчиком. Я вышел и взял его у нее.

Джоан вышла вслед за мной:

- Быстренько! Я уже дважды отказалась 0т чашечки крепкого чаю!

Мы вышли к машине. Чертовски неприятно, что чемодан пришлось уложить Джоан. Ходить на костылях я научился вполне прилично, но тяжелая атлетика была еще не по мне.

- Садитесь, - пригласил я Миген.

Она села в машину, я за нею. Джоан включила мотор, и мы тронулись.

Через несколько минут мы доехали до "Розмарина" и вошли в гостиную. Миген упала в кресло и разрыдалась. Плакала она совсем как малое дитя: всхлипывала, ревела как белуга, - это, пожалуй, как раз подходящее слово. Я вышел поискать необходимое лекарство. Джоан стояла рядом с Миген и выглядела довольно беспомощно.

Внезапно я услышал, как Миген, чуть гнусавя, проговорила:

- Ужасно неприятно, что я так разнюнилась. Глупо, правда?

- Вовсе нет, - спокойно ответила Джоан. - Вот вам еще один платок.

Миген громко высморкалась. Я вошел и подал ей полный до краев стакан.

- Что это? - Коктейль.

- Да? Правда? - у Миген мгновенно высохли слезы. - Я еще никогда не лила коктейль.

- Все когда - нибудь случается в первый раз, - улыбнулся я.

Миген осторожно попробовала, по ее лицу разлилась блаженная улыбка, она запрокинула голову и залпом выпила остаток.

- Сказочно, - сказала она. - Можно еще?

- Нет, - ответил я.

- А почему?

- Минут через десять поймете.

- О!

Внимание Миген переключилось на Джоан.

- Честное слово, мне страшно неприятно, что я была такой противной и так разревелась. Сама не знаю почему. Ужасно глупо - я ведь очень рада, что приехала к вам.

- Все в порядке, - ответила Джоан. - Мы тоже очень рады, что вы здесь.

- Это не всерьез. Это вы из вежливости, но я вам все равно очень благодарна.

- Вот это уже лишнее, - сказала Джоан, - это меня просто привело бы в отчаяние. Вы наш друг, и мы рады, что вы здесь. Вот так...

Она отвела Миген наверх, чтобы распаковать вещи.

Вскоре появилась Партридж, лицо у нее было такое, словно она только что съела целый лимон, и сообщила мне, что ванильный крем к обеду она готовила только на двоих - и как она теперь должна сделать из него три порции?

***

Следствие было закончено через три дня.

Было установлено, что смерть миссис Симмингтон наступила между тремя и четырьмя часами дня. В доме она была одна. Симмингтон работал в канцелярии, у служанок был свободный день, Элси с мальчиками пошла на прогулку, а Миген поехала покататься на велосипеде.

Письмо, должно быть, пришло вечерней почтой. Миссис Симмингтон, видимо, вынула его из ящика, прочла, бросилась в отчаянии к сарайчику в саду, где хранился цианистый калий для уничтожения осиных гнезд, и, растворив его в воде, выпила, написав перед этим пару последних трогательных слов: "Больше не могу..."

Оуэн Гриффит охарактеризовал как врач причину смерти и так же, как раньше нам, описал состояние нервов миссис Симмингтон. Следователь был приветлив и тактичен. Он с горечью осудил людей, пишущих такие гнусности, какими всегда бывают анонимные письма. Кто бы ни писал это злобное и лживое письмо, с моральной точки зрения он был убийцей. Надо полагать, что полиция быстро обнаружит отпечатки пальцев и возбудит дело против преступника. Такая злобная и трусливая ненависть заслуживает наказания по всей строгости закона. Вердикт присяжных был единогласным: самоубийство в состоянии временной потери рассудка.

Следователь сделал все, что мог, и Оуэн Гриффит тоже, но, очутившись в толпе здешних любопытных дам, я снова услышал ненавистный, хорошо знакомый мне шепот:

- А я вам говорю: тут что - то есть... Нет дыма без огня! - Что - то в этом должно быть. Иначе бы она этого не сделала...

На мгновение Лимсток с его узкими горизонтами и сплетнями, передававшимися шепотом, стал мне ненавистен.

Когда мы уже вышли, Эме Гриффит вздохнула:

- Ну, вот и все. Дику Симмингтону не повезло, что все это вышло наружу. Хотела бы я знать, подозревал ли он сам об этом.

Я ужаснулся.

- Вы же слышали, с каким чувством он говорил о том, что в проклятом письме не было ни единого слова правды.

- Конечно, говорил. И хорошо сделал: муж должен защищать жену. Дик так и поступил. - Она помолчала, а потом, как бы объясняя, добавила:

- Понимаете, я давно уже знаю Дика Симмингтона.

- Правда? - удивился я. - Ваш брат как будто говорил мне, что вы здесь живете всего несколько лет.

- Да, но Дик Симмингтон бывал у нас, еще когда мы жили там, на севере. Я знакома с ним уже много лет.

Я с любопытством взглянул на Эме. Она продолжала все тем же мягким голосом:

- Я очень хорошо знаю Дика... Это очень гордый и очень замкнутый человек. Он из тех, кто мог бы оказаться очень ревнивым.

- Это могло бы объяснить, - сказал я задумчиво, - почему миссис Симмингтон побоялась показать ему это письмо или рассказать о нем. Боялась, что ревнивец может не поверить ей.