Заблуждение - Хенкс Мэрил - Страница 31

Подняв свое бледное, осунувшееся лицо, Лаура созналась:

– Но я забыла напомнить ему о ремнях безопасности, так что ты был прав по-своему, когда обвинил меня в его смерти.

Дэвид покачал головой.

– Я не должен был так говорить. Это жестоко и несправедливо. Но я был потрясен его смертью... Очевидно, мне хотелось отыграться на ком-нибудь.

Последовала долгая пауза. Лаура наблюдала, как язычки пламени отражаются в его глазах.

Через некоторое время он спросил усталым голосом:

– Есть одна вещь, которую все-таки не могу понять. Если ребенок не был тебе безразличен, тогда почему ты ушла и бросила его?

– Тогда я думала, что так будет лучше для всех...

– Для всех? – нахмурился Дэвид. – Ты хочешь сказать – для всех, кроме тебя?

– А что я могла предложить своему ребенку? Шарлотта была совершенно права. Артур не оставил мне никаких средств, а в ближайшие месяцы я не смогла бы работать... Хуже всего было то, что я лишилась крыши над головой. Шарлотта сказала мне, что от квартиры пришлось отказаться.

Лаура сцепила руки.

– Когда врач сказал ей, что меня скоро выпишут, она была расстроена, потому что...

Дэвид вскинул голову и со злостью спросил:

– Что ты имеешь в виду? Она не хотела, чтобы ты возвращалась?

– Нет-нет! Но она просила меня пойти жить к ней. Она сказала, что ты собираешься жениться через пару месяцев, и пыталась убедить меня, что и ты, и твоя невеста будут рады видеть меня у себя. Она была ужасно огорчена, когда я отказалась.

– Но если это означало дом для тебя и твоего ребенка, тогда почему ты отказалась? – нахмурился Дэвид. – А впрочем, не говори мне. Я сам могу догадаться. Потому что это был мой дом... Я не знал, что ты так сильно ненавидишь меня, Лаура.

Она покачала головой.

– Все совсем не так. Я не могла оставаться под одной крышей с человеком, который ненавидит меня.

– Так из-за своей проклятой гордости ты бросила ребенка?!

– Не только... Были другие причины...

– Например?

– Видишь ли, никто не ожидал, что я приду в себя. Это только мешало всем...

– Не понимаю, о чем ты говоришь! – резко произнес он.

– Когда Шарлотта узнала, что я не хочу жить у нее, она расплакалась, и начала умолять не забирать у нее ребенка. Она сказала: «Ты не знаешь, насколько я привязалась к внучке... Она – это все, что у меня осталось после смерти Артура...»

Я возразила ей, что, когда ты женишься, у нее будут еще внуки. И тогда она сказала мне о Глэдис...

– Что именно она тебе сказала?

Лицо Дэвида словно окаменело. Настороженная его пронзительным взглядом, Лаура колебалась.

– Ты не помнишь?

– Нет, помню. – Та беседа со свекровью отпечаталась в ее памяти так, что она вспомнила бы о ней и через сто лет. – Шарлотта сказала мне: «У Глэдис не может быть детей. Когда она была молодой и глупой, ей сделали аборт, который закончился неудачно. Но и она, и Дэвид хотят иметь ребенка, так что, если бы с тобой что-нибудь случилось, они удочерили бы девочку...» Именно тогда я поняла, что для всех было бы лучше, если бы я умерла.

– Не говори так!

– Именно так я тогда думала. Дэвид негромко выругался.

– Шарлотта солгала тебе. Не было абсолютно никаких причин, по которым Глэдис и я не могли иметь детей.

– Н-но я не понимаю... – растерянно пробормотала Лаура. – Зачем ей понадобилось обманывать меня?

– Затем же, зачем и меня! Она все это время пыталась подвести меня к мысли, что ребенок тебе не нужен. Мы с Глэдис действительно готовы были удочерить девочку – но только потому, что хотели, чтобы у нее был дом и счастливое будущее... Но теперь мне все ясно! Шарлотта лгала всем нам потому, что не хотела расставаться с ребенком Артура. Единственным выходом для нее было убедить тебя отказаться от Сэнди, а меня – удочерить ее. Когда ты сбежала из больницы и бесследно исчезла, это сыграло ей на руку... – Дэвид глубоко вздохнул. – Но основная вина ложится на меня. Если бы я хоть раз пришел навестить тебя или, по крайней мере, навел надлежащие справки, то узнал бы, в чем дело, и всего этого никогда бы не случилось. Но я оставил все на Шарлотту и верил тому, что она говорила мне... – Его глаза потемнели. – Теперь, когда ты знаешь все, ты должна ее ненавидеть. Лаура медленно покачала головой.

– Я не могу ее ненавидеть. Она боготворила Артура, и его смерть разбила ей сердце.

Лаура подумала, что точно так же было разбито ее собственное сердце, когда она оставила ребенка, но вслух этого не сказала.

Словно прочитав ее мысли, Дэвид произнес:

– Даже если ты проглотила ее сказку про Глэдис, мне все равно трудно понять, почему ты пожелала оставить мне ребенка, если сама даже не хотела переступить порог моего дома... Ты сделала это потому, что это ребенок моего брата?

Лаура вздрогнула и опустила глаза.

– Нет, причина была не в этом.

Пристально глядя на нее, Дэвид ждал. Она понимала, что пришло время сказать ему правду, но не знала, как он воспримет ее.

– Может быть, ты помнишь, что я не хотела выходить замуж за Артура, – осторожно начала она.

– Я знаю, – перебил ее Дэвид. – Рано утром я зашел в твою комнату и прочитал записку, где ты писала ему: «Ты должен понять, что я не могу выйти за тебя, и запомни, что я никогда тебе этого не обещала...» Я понял, что ты говорила правду и помолвки не было. Лаура вздохнула.

– Но ты не обратил внимания?

– Нет, обратил. Я решил, что, когда Артур придет в себя, я разыщу тебя... Ну и дураком же я был! Я думал, что у нас с тобой нечто особенное, неповторимое... Представь, что я почувствовал несколько недель спустя, когда он объявил, что вы все-таки собрались пожениться! Почему ты передумала?

Лаура снова тяжело вздохнула.

– По двум причинам...

– Думаю, что одну из них я могу угадать. Ты согласилась выйти замуж, потому что была беременна?

– Да, – согласилась она. – А откуда ты знаешь?

– Ну, это нетрудно было понять. Вы поженились за семь месяцев до катастрофы, но ребенок родился абсолютно доношенным. Если ты не собиралась выходить за Артура, – добавил он тихо, – тебе следовало быть осторожнее...

Почти шепотом Лаура произнесла:

– Сэнди не дочь Артура.

Дэвид вздернул подбородок и ледяным тоном спросил:

– Тогда чей это ребенок? Или ты сама не знаешь?

Лаура сжала руки так, что побелели костяшки пальцев.

– Разумеется, знаю. Она твоя! Это главная причина того, что я позволила ей остаться у тебя.

Дэвид некоторое время переваривал услышанное, потом его острый, как шпага, ум начал проверять правдивость ее заявления:

– По времени совпадает... Но как я могу быть уверен, что это мой ребенок, если ты спала с нами обоими?!

– Ты – единственный мужчина, с которым я спала.

Дэвид был потрясен.

– Если это правда, то Артур должен был знать, что ребенок не от него. Или ты скрыла от него, что беременна?

– Нет, он знал о моей беременности. Он знал, что ребенок не от него. Но он не знал, чей он...

– И все равно был готов на тебе жениться? Он, должно быть, сошел с ума! Но если ты знала, что это мой ребенок, как ты могла выйти замуж за кого-то другого?! Этого я никогда не пойму.

– Я сначала не хотела. А когда Артур продолжал настаивать, сказала ему о беременности. И представь себе: вместо того, чтобы огорчиться, он обрадовался! Он сказал: «Это просто чудо. Это ответ на мои молитвы... Мы скажем всем, что ребенок от меня. Я буду заботиться о вас обоих. У нас будет семья».

Я все равно отказывалась, и тогда он сообщил мне то, что никогда не говорил никому на свете. Артур был не в ладах со своей сексуальной ориентацией и тщательно скрывал это ото всех, особенно от своей матери. А Шарлотта, как назло, постоянно спрашивала его, почему он не заведет себе подружку и не женится... Он страдал от этого, ему так хотелось познакомить ее со мной. Когда я надавила на него, он признался, что хочет жениться ради того, чтобы мать от него отстала.