Ночная тень - Коултер Кэтрин - Страница 50

— Сначала я еще раз сделаю предложение. Окажете ли вы мне честь стать моей женой?

— Нет.

— Хорошо, — кивнул он, по-прежнему не теряя самообладания. Ослабив галстук, он снял его и швырнул вместе с курткой на траву.

— Что вы делаете?

— Раздеваюсь. Потом собираюсь раздеть вас. Я овладею вами прямо здесь, под этим прекрасным старым дубом.

Глава 16

Лили уставилась на Найта, но он что-то рассказывал об истории этого дуба, не переставая расстегивать сорочку. Нет, он просто пугает ее. Ведь сейчас день, и всякий может их увидеть. С другой стороны, он уже осмелился войти в ее спальню, разорвать на ней ночную рубашку, дерзко, бесстыдно ласкал ее, целовал и заставлял кричать от наслаждения. Наслаждения такого острого, что она и не подозревала о существовании ничего подобного. Восхитительного наслаждения. Наслаждения, которое хотелось искать снова и снова. О Господи, она должна немедленно что-то сделать.

— Нет, будь вы прокляты!

Лили подняла юбки и бросилась прочь от него.

— Опять, — нахмурившись, вздохнул Найт.

— Лили, я совсем не хочу жениться на горной козе.

Он поймал бы ее достаточно быстро, не окажись они в этой проклятой дубовой роще. Она спряталась за дерево и, дождавшись, пока он побежит в одну сторону, порхнула в другую.

Найт остановился и стал ждать. Наконец из-за дуба показалась ее голова. Найт не пошевелился. Она тоже замерла.

Оба молча смотрели друг на друга.

— Может, вы все-таки по зрелому размышлению, подойдете ко мне?

— Нет.

Найт вздохнул. Конечно, она не раз играла в эту игру с детьми, и возможно, гораздо лучше его знает правила.

— Лили, когда у тебя в последний раз были месячные?

Лили сдавленно пискнула.

— Я не хотел тебя смущать, но видишь ли… мне, конечно, все равно, то есть, если ты вдруг забеременеешь… здесь в лесу ничего нельзя сделать, чтобы воспрепятствовать атому… Тогда все проблемы решились бы сами собой. Ну а теперь желаешь ли ты ответить мне по-человечески, или будешь продолжать издавать мышиные звуки? — Но в тишине было слышно лишь хриплое дыхание. — Лили, можешь быть уверена, я собираюсь оставаться в тебе так долго, сколько смогу. Нужно же удостовериться, что я использовал все возможности, чтобы наградить тебя ребенком, сама понимаешь. Ну а теперь…

— Убирайся, Найт! Бесчестный жалкий человек, ты даже не любишь меня!

— Насколько мне известно, любовь не имеет ничего общего с браком. Умоляю, Лили, не нужно быть дурочкой, романтической кретинкой, да к тому же еще и безмозглой.

— Найт, пожалуйста, уходи. Нам не о чем говорить, совершенно не о чем.

— Довольно, Лили. Подойди ко мне. Лили, побледнев, отпарировала:

— Хочешь, чтобы я опустилась на колени и умоляла изнасиловать меня?

— Не будь идиоткой, — раздраженно бросил он, понимая, что хорошо задуманный план может не удасться. — Я не собираюсь принуждать тебя, может, разве немного… э-э-э, воодушевить, только и всего.

— Лжец! Выслушай меня. Ты презираешь меня, не выносишь, считаешь шлюхой, низкой развратницей. Как же можно жениться на такой женщине? Ты просто не можешь сделать это!

— Смогу и сделаю, вот и все. Я попросту забуду о других и постараюсь, чтобы ты не покидала моей постели, чтобы у тебя не оставалось ни времени, ни энергии преследовать мужчин.

Едва успев договорить, он рванулся вперед, но не смог застать Лили врасплох — та оказалась проворнее. Она нырнула под прикрытие очередного дуба, такого старого, скрученного, изъеденного временем, что Найт был уверен — они нашли место религиозных жертвоприношений туманного прошлого. Он попытался схватить ее, но в руках остался лишь воздух. Найт выругался и остановился, несомненно обдумывая чисто мужские и уже поэтому блестящие стратегические планы.

Лили наблюдала за Найтом, не доверяя этому сосредоточенному выражению лица. Лисьи глаза сверкали желтыми блестками. Потом он перевел взгляд на нее, и тут она осознала, осознала глубоко в душе, что проиграет. Она поняла также, что, наверное, хочет этого проигрыша. Возможно, в этой игре побежденных нет…

Найт подался влево, потом в мгновение ока метнулся вправо и поймал ее. Лили завопила, попыталась вырваться, но хватка не ослабевала.

— Попалась! — торжественно воскликнул он и притянул Лили к себе. — Ты в моих руках, Лили, — повторил он и поцеловал ее. — Сегодня начало нашей жизни вдвоем, и, черт возьми, ты должна признать, что это правда.

Лили не собиралась ни в чем признаваться, но хотела этого поцелуя и еще одного, и еще. Почему не сказать честно, что она готова на все, лишь бы он продолжал целовать ее так же страстно? Она прекратила сопротивляться.

Ее руки обвились вокруг его шеи, и девушка ощутила гладкость кожи и бугрящиеся мускулы под ней. Как прекрасно это мужское тело, как восхитительно чувствовать упругую плоть под кончиками пальцев….

Лили прижалась к нему еще теснее. Поцелуй Найта стал еще крепче. Его язык легко пробежал по тесной пещерке рта, не насилуя, не требуя, только гладя, лаская. Она нерешительно коснулась. его языка своим и мгновенно замерла, услышав стон. Неужели она может сделать с ним такое?

— Найт, — выдохнула она встревоженно, потому что их бедра все плотнее прижимались друг к другу, она ощущала его каменно-твердое мужское естество, и это приводило в замешательство, потому что Лили видела в его глазах: Найт понимает все происходящее с ней.

Его руки гладили ее спину, слегка сжимая ягодицы, поднимая Лили, так что она скользила по его мускулистому телу. Вдруг внутри взорвалось пламя, и она забыла о стыде, смущении, забыла о том, что нельзя позволить ему узнать, что она переживает. Лили было попросту безразлично. Она хотела только, чтобы это продолжалось вечно…

Лили извивалась, терлась об него всем телом, забыв обо всем, стискивая его шею, запутавшись пальцами в волосах, впиваясь губами в его рот. О небеса, она хотела все большего и большего. Каждое прикосновение его пальцев, губ, рук заставляло ее терять голову с ужасающей быстротой, сходить с ума от его ласк. Откуда он знает? Может ли понять, что делает с ней?

Она была охвачена лихорадочным желанием, когда его руки гладили ее ягодицы, сжимая со всевозрастающей страстью. Найт быстро повернулся, прижимая ее спиной к стволу дуба, немного отстранившись, упал на колени и одним движением задрал ее юбку для верховой езды. Лили издала протяжный стонущий звук, и Найт быстро поднялся, чтобы снова накрыть ее рот своим. Его пальцы прошлись По ногам, погладили колени. Ее колени! Лили тряслась в лихорадке ожидания, видя, как пальцы скользнули по ее чулкам, двигаясь вверх, все время вверх, туда, где горела ее женская плоть, горела, наливаясь сладостной болью и влагой. Но Лили уже было все равно. Она развела ноги для него, для его рук и услышала, как Найт со свистом втянул воздух. Его пальцы снова шевельнулись, медленно, так медленно, и теперь коснулись ее подвязки, потом верха чулок. У нее кружилась голова от напряженного ожидания, предвкушения, неопределенности.

— Лили, — пробормотал он, тепло и прерывисто дыша ей в щеку. — Тебе нравится это, Лили? — Пальцы легко скользнули по обнаженной плоти се бедра. — Что ты чувствуешь. Лили? Скажи мне. — Повернув к себе ее лицо, он взглянул на нее. Ресницы девушки опущены, губы чуть приоткрыты, дыхание неровное. — Открой глаза. — Она повиновалась, и смущение куда-то исчезло или, возможно, она никогда по-настоящему и не испытывала его. — Что ты чувствуешь, Лили? — спросил он снова, гладя внутреннюю сторону ее бедра, перемещаясь немного выше. Когда пальцы отыскали средоточие ее женской сути. Лили вскрикнула, напряглась, застыла, выгибая спину, стискивая его руки. — Ты такая прекрасная, теплая и мягкая. Что ты чувствуешь, Лили?

Девушка увлажнила губы языком:

— Я… о Боже… Найт, пожалуйста, о… Средний палец Найта скользнул внутрь, надавил чуть вверх, свободной рукой Найт притиснул Лили к стволу, наблюдая, как глаза ее туманит наслаждение.