Гордон Диксон. Филип Дик. Роджер Желязны. Волк. Зарубежная Фантастика - Диксон Гордон Руперт - Страница 62

Я подошел к ее каюте и дважды стукнул в дверь.

Кэрол была начальником корабельной охраны. Я предполагал, что она вызвала меня в связи с аварией в контрольной рубке. Логично было допустить, что она имеет самое непосредственное отношение к происходящему.

— Привет, — сказал я, входя. — Кажется, вы за мной посылали? Она сидела за огромным полированным столом.

— Швейцер? Да, посылала. Присаживайтесь. — Она указала на кресло напротив.

Я сел.

— Зачем я вам понадобился?

— Сегодня вы спасли Джей-9.

— Это вопрос или утверждение?

— Вы не имели права прикасаться к аппаратуре управления.

— Если хотите, могу вернуться в рубку и сделать все, как было.

— Так вы признаетесь, что копались в ней?

— Да.

Она вздохнула.

— Знаете, вообще-то я не в претензии. Вы спасли двух человек, и я не стану требовать, чтобы вас наказали за нарушение инструкции. Я хочу спросить вас о другом.

— О чем?

— Это диверсия?

Ну, вот. Так и знал, что спросит.

— Нет, — ответил я. — Всего-навсего „коротыши“.

— Лжете.

— Простите, не понял?

— Вы прекрасно поняли. Кто-то привел аппаратуру в негодность. Вы ее починили, а это было посложнее, чем устранить несколько коротких замыканий. К тому же полчаса назад мы зафиксировали взрыв слева по борту. Эта мина.

— Это вы сказали. Не я.

— Не пойму, что за игру вы ведете. Вы же раскрылись, какой смысл теперь увиливать? Чего вы хотите?

— Ничего.

Я мысленно составлял ее портрет. Мягкие рыжеватые волосы, обилие веснушек. Под косым срезом челки — широко посаженные зеленые глаза. Я знал, хоть она и сидела, что роста она немалого — примерно пять футов десять дюймов. Как-то раз мне довелось потанцевать с ней в ресторане.

— Ну?

— Что — ну?

— Я жду ответа.

— Вы о чем?

— Это диверсия?

— Нет. С чего вы взяли?

— Вы же знаете: были и другие попытки.

— Ничего я не знаю.

Внезапно она покраснела, но веснушки от этого стали только заметней. С чего бы это ей краснеть?

— Так вот: подобные попытки имели место. Но нам всякий раз удавалось их пресечь.

— И кто же злоумышленники?

— Это нам неизвестно.

— Почему?

— Потому что никого из них мы не смогли задержать.

— Что же вы так оплошали?

— Они слишком хитры.

Закурив сигарету, я сказал:

— Все-таки вы ошибаетесь. Это были замыкания. Устранить их — пара пустяков, ведь я инженер-электрик.

Она достала сигарету. Я поднес зажигалку.

— Ладно, — сказала она. — Похоже, толку от вас не добьешься.

Я встал.

— Кстати, я еще раз навела о вас справки.

— Ну и что?

— Ничего. Вы чисты, как первый снег. Или как лебяжий пух.

— Рад слышать.

— Не спешите радоваться, мистер Швейцер. Я еще с вами не разобралась.

— И не разберетесь, — пообещал я. — Как бы ни старались.

В чем — в чем, а в этом я не сомневался.

„Когда же они за меня возьмутся?“ — думал я о своих неведомых противниках, направляясь к двери.

Раз в год перед Рождеством я опускаю в почтовый ящик открытку без подписи. В открытке только коротенький список: названия четырех баров и городов, в которых они находятся. В Пасху, первого мая, первого июня и в канун дня всех святых я сижу за бутылочкой в одном из этих баров, обычно расположенном вдали от людных мест. Потом я ухожу. Дважды в одном баре я не бываю никогда.

А плачу я всегда наличными, хотя в наше время многие пользуются универсальными кредитными карточками.

Иногда в бар заходит Дон Уэлш. Он усаживается за мой столик и заказывает пиво. Мы обмениваемся несколькими фразами и выходим прогуляться.

Иногда Дон не приходит. Но в следующий раз он обязательно появляется и приносит мне деньги.

Месяца два назад, в первый день суматошного мексиканского лета, я сидел за столиком в углу „Инферно“, в Сан-Мигель-де-Альенде. Вечер, как всегда в этих краях, был прохладен, воздух чист, звезды ярко сверкали над мощеными каменными плитами улочками „памятника национальной культуры“. Вскоре вошел Дон, одетый в темно-синий костюм из синтетической шерсти и желтую спортивную куртку с расстегнутым воротом. Он приблизился к стойке, что-то заказал, повернулся и окинул взглядом зал. Я кивнул; он улыбнулся и помахал мне рукой, а потом направился к моему столику со стаканом и бутылкой „Карта Бланка“.

— Кажется, мы знакомы.

— Мне тоже так кажется, — сказал я. — Присаживайтесь.

Он выдвинул кресло и уселся напротив. Пепельница на столе была переполнена окурками, но еще до меня. Из открытого окна тянуло сквозняком (морской воздух с примесью аромата текилы), на стенах теснились плоские изображения голых красоток и афиши боя быков.

— По-моему, вас зовут…

— Фрэнк, — сказал я первое, что пришло в голову. — Кажется, мы встречались в Новом Орлеане?

— Да, в „Марди Грас“, года два назад.

— Точно. А вы…

— Джордж.

— Ну да. Вспомнил. Крепко мы тогда выпили. И всю ночь резались в покер. Чудесно отдохнули, правда?

— Да. И я вам продул две сотни.

Я ухмыльнулся и спросил:

— Напомните, чем вы занимаетесь.

— Так, всякими-разными сделками. Как раз сейчас намечается один довольно интересный гешефт.

— Рад за вас. Ну что ж, поздравляю и желаю удачи.

— Взаимно.

Пока он пил пиво, мы поговорили о том о сем. Потом я спросил:

— Вы уже осмотрели город7

— Вообще-то нет. Говорят, здесь очень красиво.

— Думаю, вам понравится. Однажды я попал сюда на Фестиваль — это незабываемое зрелище. Все глотают бензедрин, чтобы не спать три дня кряду. С гор спускаются indios[7] и танцуют на улицах и площадях. Между прочим, здесь один-единственный готический собор на всю Мексику, его построил неизвестный индеец, который и видел-то готику лишь на европейских открытках. Когда снимали леса, думали, собор развалится — но нет, стоит по сей день.

— С удовольствием походил бы по городу, но в моем распоряжении всего один день. Видимо, придется довольствоваться сувенирами.

— Ну, этого добра здесь хватает. И цены доступны. Особенно на ювелирные украшения.

— Все-таки жаль, что не успею осмотреть местные красоты.

— К северо-востоку отсюда, на холме — развалины города тольтеков. Вы заметили этот холм? Там три креста на вершине. Любопытно, что правительство не признает существования этих развалин.

— Очень хочется взглянуть. Как туда добраться?

— Можно пешком. Смело поднимайтесь на самую вершину. Поскольку развалин не существует, нет и ограничений на их осмотр.

— Долго идти?

— Отсюда? Меньше часа.

— Спасибо.

— Допивайте пиво, и пошли. Я вас провожу. Он допил, и мы вышли из бара.

Вскоре у моего спутника началась одышка. Ничего удивительного, если ты всю жизнь прожил почти на уровне моря и внезапно попал на высоту шесть с половиной тысяч футов.

Но все же мы добрались до вершины по тропинке, петлявшей среди кактусов, и уселись на валун.

— Итак, этого холма в природе не существует, — сказал Дон. — Как и вас.

— Совершенно верно.

— А следовательно, здесь нет „жучков“, чего нельзя сказать о многих барах…

— Да, это довольно дикое место.

— Надеюсь, таким оно и останется.

— И я надеюсь.

— Спасибо за открытку. Нуждаетесь в заказе?

— Вы же знаете.

— Да. И у меня есть что предложить. Вот так все это и началось.

— Вы слыхали о Наветренных и Подветренных островах? Или о Сертси?

— Нет. Где это?

— Вест-Индия. Малые Антильские острова. Они уходят по дуге от Пуэрто-Рико и Виргинских островов на юго-восток, а потом на юго-запад, к Южной Америке. Это острова — вершины подводной гряды, которая достигает двухсот миль в ширину. Они вулканического происхождения, каждый из них — вулкан, действующий или потухший.

— Любопытно.

— Гавайский архипелаг аналогичного происхождения. Остров Сертси в западной части Вестманнского архипелага возник в двадцатом веке, а точнее, в 1963 году. Он вырос в считанные дни. Столь же быстро вырос Капелинос в Азорах. Он тоже подводного происхождения.