Граница в роще Сосновой - Дьяконов Юрий Александрович - Страница 11

НАЧАЛО БОЯ

Стрелки часов приближаются к цифре «8». На громадной территории от шоссе до ручья Безымянного тишина. Тишина.

Но и тишина бывает разная. Бывает — сонная, липкая, как паутина, тишина безлюдья. И бывает — звонкая, как натянутая струна, тишина ожидания. Тишина, готовая вот-вот расколоться, разлететься от напряжения на тысячи мелких осколков-звуков…

Спокойно стоят деревья. Тянутся к солнцу травы и цветы. Чуть покачивается под тяжестью крохотной птахи тоненькая ветка кустарника… Укрытые деревьями, травой и кустами, молчат до поры полки-отряды по обе стороны «линии фронта» — оврага Пологого. Ждут сигнала «синие» и «красные». Наблюдатели обеих армий проглядели глаза. По тропинкам и напрямик бегут от штабов посыльные с последними указаниями командармов полкам и ротам.

У оврага и на исходных позициях частей обеих армий — посредники — руководящий состав нейтрального лагеря «Текстильщик».

Наконец, над КП Главного Судьи в роще Сосновой одна за другой взлетели три красные ракеты.

Прошло еще несколько минут. Казалось, ничего не изменилось вокруг. Нет. Изменилось многое. Где-то там, скрытые от противника, задвигались, переместились полки и роты. Одни пошли вперед. Другие затаились в засаде. Третьи кинулись куда-то в сторону, выполняя свой, особый маневр… Сначала противники щупают друг друга разведками. Завязываются короткие рукопашные бои. Появляются первые «пленные» и «убитые». Потом в бой вступают все больше рот-звеньев, отрядов-полков. Бой идет не только у оврага и в прилегающей полосе. Фронт разрывается. На территории «синих» и «красных» возникают отдельные очаги борьбы и сопротивления… Бой в роще Сосновой начался.

На исходе первого часа сражения командарм «синих» Иван Сидорович, прощупав разведкой передний край обороны «красных», отдал приказ начать операцию «Таран». Главный удар намечено нанести на левом фланге, в самом широком месте, где через овраг Пологий прямо по направлению к штабу «красных» идет проселочная дорога.

Первым пошел на прорыв полк Ивана Жмуркина.

— Захватим знамя «красных»! Возьмем их тепленьких! За мной, ура-а-а! — закричал Жмуркин.

С криком «ура» «синие», рота за ротой, перебегали овраг и вламывались в кусты на той стороне. Столкнувшись с редкой цепочкой шестого полка «красных», сильные, озорные парни Жмуркина уверенно вступили в бой. Затрещала ткань срываемых повязок. Кусты огласились криками… Но малорослые бойцы «красных» не испугались своих великовозрастных противников. Они применили новую тактику: бились парами, помогая друг другу, и справиться с ними было не так-то просто.

Но вот вслед за первым полком через овраг Пологий перехлестнули орущие массы второго, третьего, четвертого полков «синих». Казалось, что все пространство между кустами на сотни метров вокруг заполнилось бойцами с синими повязками.

«Красные» попятились. На помощь шестому полку пришел сосед слева — пятый полк. Но «синих» все равно было больше. Подавляя своей массой, они захватывали одну группу кустов за другой, все быстрей продвигались вперед… Под охраной конвоиров в тыл «синих» потянулись понурые «пленные».

Командарм «красных» приказал третьему полку любой ценой задержать противника, пока на помощь подойдут другие части. И справа, во фланг наступающим, ударил третий полк Лауры Веласкес. Удар был сильным. «Красные» остановили и даже потеснили противника. Минут пять длился ожесточенный бой. Лаура отвлекла на себя основные силы. Но разве справиться с двумя полками «синих», повернувших против нее! Чуть не треть бойцов Лауры уже попала в плен — с них сорвали повязки.

А «синие», хоть и медленно, но все же продвигались вперед. Уже подходят к дубовой роще. До штаба армии «красных» остается пятьсот метров… Четыреста! Что делать?

Тогда Боб сказал Сергею:

— Я остаюсь у знамени с тремя бойцами. А ты бери мой полк и бей, как знаешь!.. Похоже, они сюда чуть не всех бросили… А то пока подоспеет Кожин… Давай!

Сергей с тридцатью сильными взрослыми ребятами знаменного полка Боба бросился в бой. Сокрушительной лавиной ударили они по левому флангу врага. Сережка с Аркой, прикрывая друг друга, вертясь во все стороны, за минуту боя сорвали повязки с восьми «синих».

— Бей «синеньких»! Круши! — яростно выкрикивал Арка.

Бойцы полка не отставали от своих командиров. Это уже была гвардия! Каждый боец стоил троих.

Бросая «пленных», «синие» попятились. Но тут с запада вдоль оврага ударила подоспевшая бригада Андрея Кожина.

— Хлопцы! Руби их в капусту! Не давай тикать! — хрипло и страшно кричал Кожин.

Зажатые с двух сторон, «синие» заметались. Бросились было врассыпную, но из-за каждого куста на них нападали новые и новые бойцы с красными повязками. Тогда они со всех сторон побежали на открытое место, к дороге. Сбились в кучу.

— Тикай, братва! Тут нас всех перебьют! — тонким визгливым голосом закричал высокий черноволосый парень с повязкой командира полка на руке. Он кричал еще что-то, но толпа бегущих сбила его с ног. «Синие», разогнавшись под гору, уже не могли остановиться. Задние напирали на передних. Плотной массой ударили они в цепь бригады Кожина, прорвали заслон и кинулись через овраг. Позади, прихрамывая, бежал остроносый полководец…

Весь бой длился каких-то пятнадцать-двадцать минут. Но он дорого обошелся «красным». Противник сумел-таки захватить и увести около двадцати «пленных». Больше всего пострадали шестой и пятый полки, первыми принявшие на себя удар противника. Сергею со Знаменным полком и Андрею Кожину удалось отбить почти всех «пленных» из полка Лауры.

Начальник лагеря накануне игры вызвал к себе командира ударного отряда Андрея Кожина.

— Так що я вас слухаю, товарищ командарм! — доложил Кожин, входя.

Андрей Андреевич с удовольствием оглядел крепкую, коренастую фигуру Кожина. Карие глаза со скрытой где-то на дне хитринкой смотрят смело и с любопытством. А образная речь, состоящая из смеси русских и украинских слов, хоть у кого вызовет улыбку.

— Так, вот, тезка. С этого часа считай свой отряд отдельной кавалерийской бригадой. Задачу ставлю серьезную: быстро ликвидировать противника, прорывающегося в наш тыл. Чтоб мы назад не оглядывались! Поспевай везде, летай как ветер, не хуже полков Буденного…

Андрей сразу же приступил к делу. В бригаду отобрал смелых, выносливых ребят, умеющих хорошо бегать. Вместе с Бобом исходил все вокруг, изучил каждую впадинку, каждый кустик. Выбрал самые высокие места для наблюдателей и так разучил сигналы, которые потребуются в бою, что они снились ребятам во сне.

Три эскадрона бригады не пропустили за первые полчаса боя ни одной группы противника и захватили пятнадцать «пленных».

Заслышав условный сигнал тревоги, эскадрон, а если группа противника велика, то и вся бригада на рысях летела на врага.

— Сам погибай, а товарища выручай! Чуете?! Тоди нам ни якой ворог!.. — говорил Кожин. И его рослые, хорошо обученные хлопцы, объединенные в звенья по два бойца, дрались отважно, а сами почти не несли потерь.

Потом по приказу Андрея Андреевича бригаду спешно перебросили на левый фланг, чтобы отразить возможное нападение полка Вальки Гака, затаившегося во дворе старой бойни.

Кожин расположился в кустах против бойни и стал наблюдать, как бойцы противника, почти не скрываясь, один за другим ходили пить воду из ручья.

— Вот бисовы души! Як на пляжу! Чи не поймать нам десяток куропаточек? — и Кожин с командирами эскадронов принялся уже обсуждать план захвата беспечных бойцов противника, как подполз наблюдатель:

— Андрей! Всем. Аллюр три креста. К штабу!

— Чи ты сказывся! Мы ж тильки оттуда. Сигналы перепутал?

— Что я, слепой?! — обиделся наблюдатель. — Сам посмотри.

Андрей бесшумно выбрался за кусты и увидел. На высокой сосне с сухой верхушкой сигнальщик повторял три сигнала: белый флажок, черный, красный с белым. Точно! «Аллюр три креста. К штабу».