Астронавт Джонс. Сборник научно-фантастической прозы - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 40

— Тогда я разгромлю тебя в пространственные шахматы.

Это вернуло ее к жизни.

— Ты и кто еще? — насмешливо спросила она. — И с чем?

— Ну, мы можем играть вслепую.

Она покачала головой.

— Не выйдет. Ты знаешь, что у тебя память намного лучше моей; я никогда не смогу доказать, что ты плутуешь.

— Ты просто маленькая дрянь.

Внезапно она улыбнулась.

— Вот так-то лучше. В последнее время ты был слишком нежен со мной — это угнетало меня. Макс, мы можем сделать доску.

— Как?

— С их помощью, — она подняла одну из шишек, усеивающих всю поляну. — Большая шишка будет флагманом. Остальными фигурами будут шишки различных размеров.

Идея увлекла их обоих. Они отодвинули в сторону сосуд с водой, стоявший между ними, а освободившееся место очистили от иголок и расчертили на квадраты, как шахматную доску. Они нарисовали несколько досок, одну рядом с другой, которые должны были мысленно стыковать в пространстве, что для игроков с хорошим пространственным воображением не составляло особого труда. Полоски материи, оторванные от одежды и привязанные к шишкам, помогли различать фигуры играющих сторон. К полудню все было готово. Когда же темнота заставила их прекратить игру, они все еще разыгрывали первую партию. Готовясь ко сну, Макс предложил:

— Сегодня лучше я буду тебя держать за руку, иначе собью все фигуры.

— Но так я не смогу уснуть, мне будет страшно. Кроме того, эта горилла уже сбила фигуры на одной доске, когда меняла воду.

— Ничего страшного, я помню расположение фигур.

— В таком случае ты можешь запомнить их на всех досках. Протяни мне руку.

В темноте он нащупал ее пальцы.

— Спокойной ночи, Макс. Спи крепко.

— Спокойной ночи, Элли.

После этого они играли с рассвета до заката. Однажды к ним подошел хозяин и наблюдал за игрой в течение часа, храня молчание.

Как-то, когда Элли свела партию в ничью, Макс произнес:

— Знаешь, Элли, ты чертовски здорово играешь, здорово для девушки.

— Большое спасибо.

— Нет, я имел в виду, что, хотя, возможно, женщины не уступают мужчинам по силе ума, большинство из них не способно действовать должным образом. Я думаю, потому, что им этого и не требуется. Если девушка хороша собой, ей не нужно много думать. Конечно, если она не может полагаться на свою внешность, то… Возьмем, к примеру, тебя. Если бы ты…

— О, так значит, я уродина, мистер Джонс!

— Подожди, я не говорил этого. Предположим, что ты красива, как Елена из Трои. Тогда, ты бы…

Он заметил, что разговаривает с ее спиной. Отвернувшись, она обхватила руками колени, не обращая на него никакого внимания.

Подтянувшись к ней, насколько позволяла привязь, он коснулся ее плеча.

— Элли?

Она сбросила его руку.

— Держись подальше. От тебя воняет, как от старого козла.

— Ну, — резонно заметил он, — от тебя тоже пахнет не лилией. Ты довольно давно не принимала ванну.

— Я и сама знаю! — отрезала она и зарыдала. — Я ненавижу себя за это. Я выгляжу просто ужасно.

— Нет, что ты. Только не для меня.

Она повернула к Максу заплаканное лицо.

— Врун!

— Ничего такого, что не смогли бы убрать мыло и вода.

— Ох, если бы они у меня были, — она внимательно посмотрела на Макса. — Вы тоже не в лучшем виде, мистер Джонс. Вам необходимо подстричься, а борода ваша просто ужасна…

Он ощупал щетину на подбородке.

— С этим мне ничего не сделать.

— Так же, как и мне, — она вздохнула. — Давай вернемся к шахматам.

Она обыграла его в трех партиях, причем в одной из них поставила ему позорный «детский» мат. Когда игра закончилась, он грустно поглядел на доску.

— И ты уверена, что завалила неправильные дроби?

— Мистер Джонс, не приходила ли вам в голову мысль, что иногда женщины стараются скрыть свои возможности? Я стала играть в эту игру до того, как научилась читать. Еще до высылки с Гесперы я выиграла там юниорский чемпионат. Когда-нибудь я тебе покажу этот кубок.

— Это все правда?

— Для меня игра важнее еды. Но ты делаешь успехи. Когда-нибудь ты станешь играть со мной на равных.

— Похоже, я не понимаю женщин.

— Ты преувеличиваешь.

В эту ночь Макс долго не мог уснуть. Элли уже давно тихо посапывала во сне, а он все смотрел на сияющий хвост огромной кометы, смотрел и думал. И ни одна из мыслей не была приятной для него.

Он признал, что их положение было безнадежным. Даже если Чипси не смогла добраться до корабля (хотя он и не возлагал на нее больших надежд), поисковые партии должны были давно обнаружить их. Надежды на спасение растаяли, как дым.

К тому же Элли в открытую стала обращаться с ним высокомерно. Еще бы, он вновь умудрился задеть ее гордость своим дурацким длинным языком. А ведь он должен был сказать ей, что она прекраснейшая из девушек по эту сторону рая, если только это могло поднять ей настроение хоть немного — ей и без того совсем не сладко!

Он вынужден был признать, что выдерживал плен лишь благодаря ей. Теперь же он будет вынужден день за днем проигрывать Элли в шахматы, пока не докажет, что девушки ничем не хуже мужчин, и даже лучше. Ну а кончится все это тем, что они попадут на стол монстров в качестве экзотического блюда.

Если бы только был жив доктор Хендрикс!

Если бы он был потверже с Элли, когда все начиналось.

А в довершение ко всему, он чувствовал, что если только он съест хотя бы один из этих чертовых фруктов, его вывернет наизнанку.

Его разбудили прикосновение чьей-то руки и тихий голос.

— Макс!

— Что…

— Тихо, ни звука.

Над ним наклонился Сэм.

Приподнявшись, в секунду растеряв остатки сна, Макс увидал, что Сэм бесшумно приблизился к месту, где спала Элли.

— Мисс Элдрет, — тихо позвал он.

Элли раскрыла глаза. Макс испугался, что от неожиданности она может закричать, но Сэм сделал знак хранить молчание. В ответ она кивнула головой. Наклонившись над ней, Сэм принялся что-то внимательно изучать в сиянии лунного света, затем достал пистолет. Мгновенный электрический разряд, абсолютно бесшумный — и Элли уже на ногах, совершенно свободна. Сэм повернулся к Максу.

— Не шевелись, — прошептал он. — Я не хочу спалить тебя.

Он наклонился над лодыжкой Макса.

Сэм выстрелил еще раз, и Макс почувствовал почти парализующее сжатие вокруг лодыжки, затем «веревка» упала на землю. Дергаясь, она поползла в тень деревьев.

Макс поднялся на ноги.

— Как…

— Ни слова. Идите за мной.

Сэм повел их через кусты. Не успели они пройти и двадцати ярдов, как с криком «Элли!» Чипси бросилась на руки девушке. Сэм резко обернулся.

— Утихомирьте ее, — прошептал он. — Ради собственной жизни.

Кивнув, Элли принялась качать существо на руках, беззвучно напевая ей. Когда Чипси попыталась сказать ей что-то, Элли спрятала ее под рубашку. Обождав несколько минут, Сэм молча двинулся дальше.

Они прошли несколько сот ярдов, храня полное молчание. Наконец, Сэм остановился.

— Дальше идти опасно, — тихо объяснил он. — Еще немного, и я заблужусь в темноте. Но я уверен, что мы вышли за пределы их поселения. Мы отправимся в путь с первыми лучами солнца.

— Но ты же добрался сюда в темноте?

— Нет, я с Чипси с самого полудня прятался в густом кустарнике в пятидесяти футах от вас.

Оглядевшись, Макс посмотрел на звезды.

— Я могу вывести вас в темноте.

— Правда? Это было бы чертовски здорово! Думаю, что эти крошки ночью не станут снаряжать погоню.

— Давай, я пойду первым, а ты пойдешь с Элли.

Путь до края плато занял у них больше часа. Темнота, густой подлесок, необходимость соблюдать полную тишину — все это не давало им двигаться быстрее. Спуск с гряды в долину и вовсе проходил черепашьими шагами. Когда они достигли края леса и перед ними распахнулась сравнительно гладкая равнина, покрытая густой травой, Сэм остановил их и внимательно осмотрелся.

— Мы не должны выходить на открытое место, — прошептал он. — Среди деревьев своих змей они бросают не так уж точно, но на открытом пространстве…