Вестники времен - Мартьянов Андрей Леонидович - Страница 88

Этот Лондон был совершенно другим. Германец много раз видел фотографии британской столицы, еще дома, в Кобленце, изучал план Лондона, и сейчас пытался найти хотя бы один известный ориентир. Гунтер искренне удивлялся, почему довольно прохладным августовским утром над городом не лежит знаменитый лондонский туман, а вовсю светит солнце и со стороны моря налетает приятный бриз, слегка разгоняющий слабое, но раздражающее зловоние. А сэр Мишель, в глаза не видевший карт и планов, уверенно шпорил лошадь, направляя ее прямо к реке, на северном берегу которой виднелась серая коробка королевского замка Тауэр.

– Видишь мост? – рыцарь вытянул руку, указывая на жуткого вида деревянное сооружение, возведенное над волнами Темзы. – Не слышал, как викинги его уронили с полторы сотни лет назад?

– Куда уронили? – округлил глаза Гунтер. – Разве можно сломать такой огромный мостище? Даже мне на «Юнкерсе»… гм, на драконе то есть, его с первого удара не разнести!..

Тауэр-бридж впечатлял. Для человека из будущего громадная трех– или даже четырехэтажная конструкция длиной около полукилометра казалась несколько странной, и оставалось лишь дивиться, как необразованные, нецивилизованные и погрязшие в религиозных предрассудках жители раннего средневековья могли воздвигнуть такое чудо инженерии. Ширина части для проезда, на которую сейчас ступили отобранные у шерифской стражи Дувра лошадки, была достаточной для того, чтобы разминулись две груженые телеги, а первые этажи самых настоящих домов, построенных по периметру моста, были заняты лавками и мастерскими. Обнаружилась даже маленькая деревянная часовня. На пороге восседал ошеломляюще жирный монах в рясе цистерианца и собирал милостыню.

– …Так вот, – самозабвенно, даже чуть нараспев рассказывал сэр Мишель. – Было так. Олаф конунг, знаменитый норвежский воитель, пришел в Темзу с двадцатью кораблями и поднялся до Лондона. Это случилось при короле саксов Этельреде, когда Англию захватили датчане. Король обратился к норвежцам, чтобы они помогли освободить страну. Датчане построили на мосту частокол, за ним встали лучники и стояли камнеметы, мешая кораблям Олафа подняться вверх по реке. Викингам это надоело, они сумели подобраться к самым опорам моста и обвязать их веревками. Другие концы канатов укрепили на кораблях…

– Ну и?.. – заинтересованно потребовал продолжения истории Гунтер, когда сэр Мишель примолк перевести дыхание и грозным взглядом отогнать от своего коня особенно нахального нищего, который разве что в седельную сумку не лез. – А потом?

– Потом? Потом викинги подняли паруса и начали грести вниз по течению. Сваи не выдержали, одна опора сдвинулась с места и мост обрушился. Норманны, избавившись от лучников, смогли причалить и взяли крепость датчан… Наверное, тогда и придумали знаменитую молитву: «A furore normannorum libera nos, o Domine!»

«„Спаси нас, Господи, от ярости норманнов!“ – мысленно перевел Гунтер. – Слава Богу, что сейчас времена более спокойные и мои арийские предки перестали шастать по Европе на своих дракарах, превратившись в вот таких симпатичных и интеллигентных рыцарей, которые мухи зазря не обидят…»

– Вот время-то было! – мечтательно заметил сэр Мишель. – А мой далекий предок Ивар конунг…

– Помолчи! – буркнул германец. – Смотри, Тауэр! Чей это флаг на башне?

– Понятия не имею, – помотал головой сэр Мишель, осмотрев странное знамя, болтающееся на узкой и длинной башне четырехугольного замка. – Коршун, терзающий змею? Не видел подобного герба… Это точно не символ принца, – рассуждал вполголоса рыцарь, выводя скакуна с моста на площадь перед замком. – У Джона должен быть королевский герб Плантагенетов с перевязью младшего сына. Не пойму… Может, герцог какой, а сам Джон уехал?

– Сейчас выясним, – проворчал Гунтер, чисто машинально берясь одной рукой за рукоять автомата, торчавшего прикладом вверх из притороченного к седлу мешка. – У кого лучше спросить?

– Вон у тех, – кивнул сэр Мишель в сторону кучки разодетых и прекрасно вооруженных громил, гуртовавшихся у самых ворот замка. – Просто скажем, что нужен принц. Якобы у нас поручение от… Ну, например, герцога Монфора, наместника Гиеньского. По делам снабжения войска короля провиантом.

– Глупо будем выглядеть, – покачал головой германец. – Сам посуди – станет твой герцог посылать людей через всю Францию, чтобы попросить о чем-то принца в Лондоне?

– Ладно, разберемся, – отмахнулся рыцарь, всегда больше полагавшийся в подобных делах на экспромт. В нужный момент нужные слова сами приходят на язык.

По ближайшему рассмотрению Гунтер отметил, что Тауэр не был чересчур громадным. Таких замков великое множество по всей Нормандии и Англии – типичная норманнская архитектура. Отчасти Тауэр напоминал замок Фармер, но был самую малость повыше, сложен из серого камня, а углы украшали четыре тонкие и высокие башни. Въезд во внутренний двор имелся всего один, площадь перед воротами, в других городах обычно заполненная торговцами, пустовала, а берег Темзы, к которому стена подходила почти вплотную, укреплял частокол из толстых заостренных бревен.

Наконец, двое всадников, медленно приближающиеся к воротам королевского замка, привлекли внимание охраны, которой здесь было удивительно много. Сразу видно – королевская гвардия. Красные плащи, наручи и оплечья надраены до зеркального блеска, на мелкокольчатых плетеных бронях пятна ржавчины искать бесполезно. Совсем рядом с воротами стояли несколько типов необычного вида, похоже, шотландцев. Вот эти уж точно смотрелись так, будто сошли со страниц повестей Вальтера Скотта – длинные нечесаные патлы, заплетенные в косички, многоцветные клетчатые пледы с серебряными фибулами, и громадные мечи за спинами. Гунтер долго бился, вспоминая название шотландского меча, но все-таки вспомнил – это жуткое оружие именовалось «клеймора».

– Шотландцы, – недовольно ворчал сэр Мишель. – Дикари! Неужто принц набрал шотландскую охрану? Я бы им даже возле коновязи прислуживать не доверил…

Последние слова рыцаря прозвучали слишком громко. Англичане в багряных плащах особого внимания не обратили, разве что десятник, в поле зрения которого наконец-то попали приезжие, зашагал к лошади сэра Мишеля. А вот дикие кельты, расслышав неодобрительное высказывание о себе, сразу состроили зверские рожи и взялись за оружие.

– Эй, чего ты сказал, а? – рявкнул один шотландец – здоровенный громила, чей послужной список был отмечен внушительными белыми шрамами на лице. – Повтори!

Гунтер едва подавил стон, шедшей из самой глубины души. Еще не хватало – подраться со стражей Тауэра из-за необдуманных слов Мишеля! Однако рыцарь сам понял, что совершил тактическую ошибку и примирительно поднял руки:

– Тебе послышалось, дружок. Кто здесь главный? У нас важное дело к его высочеству принцу Джону.

– Я!! – в один голос рявкнули английский десятник и шотландец. Англосакс, одарив детинушку в килте убийственным взглядом, замолчал, видимо, решив не связываться. Надо думать, эти двое командовали разными отрядами стражи.

– Я Дугал Мак-Лауд из клана Лаудов, – шотландец грозно осмотрел сэра Мишеля и Гунтера. За его спиной материализовались еще с десяток громил. – Если у тебя, приятель, дело к принцу, езжай в Винчестер. Здесь резиденция его светлости канцлера Англии Уильяма де Лоншана.

– К-кого? – сэр Мишель от неожиданности даже забыл, что наглый кельт назвал его «приятелем». – Канцлера? А принц в Винчестере?

– Глухой, – издевательски бросил через плечо своим Мак-Лауд. Шотландцы дружно заржали. – Тебе человеческим языком говорят – нет в Тауэре принца. А если дело серьезное – могу отвести к секретарю, он назначит день, когда канцлер сможет дать тебе аудиенцию. Понял?

– Винчестер, – тихо вздохнул сэр Мишель. Слава Богу, этот королевский дворец находился совсем неподалеку, на этом берегу Темзы. – Поехали, Джонни.

– А ну, посторониться! – вдруг заорал десятник из англичан. Еще раньше было слышно, как во внутреннем дворе Тауэра бьют о каменные плиты копыта лошадей, а сейчас ворота начали медленно расходится и показался плотный строй всадников. Господин канцлер изволил выехать на прогулку.