Воинство Рассвета - Хэмбли Барбара - Страница 58

Упыри вздрогнули и припустили по дороге, как испуганные кролики. Но еще долгое время их вонь продолжала висеть во влажном воздухе.

– Я не знаю, почему они покинули Гай. – Руди уселся обратно на одеяла. – Но догадываюсь.

В последующие два дня с каждым шагом, который приближал их к развалинам Гая, его догадки перерастали в уверенность. Присутствие Сил Мрака чувствовалось повсюду. Нездоровый воздух города постепенно расползался по окружавшим его опустошенным землям.

В предательских вечерних сумерках они достигли холма перед воротами Гая. Руди, стоя на голой вершине, осмотрел город. Силы Мрака болотным туманом висели над ним. Зло, насилие, ужас, высосавшие досуха оболочки человеческих тел, поднимались темными облаками над заболоченными улицами и достигали обоняния Руди. Всматриваясь сквозь темноту, он скорее чувствовал, чем видел, как городские подвалы кишат, как будто там копошатся личинки, а потом уже заметил белые фигуры – они бродили среди грязных отбросов и сорняков в тщетном поиске пропитания. Это были стада Дарков.

Над всем городом, казалось, нависла неизъяснимая угроза; бурлящие темные силы образовали здесь ужасный водоворот. И Руди знал, что в центре этого водоворота стоит человек, которого они с Джил должны убить.

Даже свет наступившего утра не смог развеять тот ужас, который наполнял и поглощал Гай. Город казался искаженным и нереальным, башни и стены тонули в неестественно разросшемся винограднике, как будто размягчились сами камни, как будто эти мрачные переплетения стеблей высосали из них всю влагу.

Повсюду попадались кости, свежие или обглоданные маленькими хищниками заброшенного города: собаками, кошками или нахальными крысами с налитыми кровью глазами.

Невозмутимое спокойствие Джил было таким же страшным, как смерть или ощущение невидимого взгляда, следящего за тобой из укрытия. Она шла по улицам Гая, превратившимся в смрадные болота, полузакрыв глаза, и ее застывшее лицо выглядело пугающим в свинцовом свете дня.

После того единственного раза, когда она дала волю слезам, Джил больше не упоминала ни об Ингольде, ни о предстоящем сражении. Наблюдая за ней во дворе Дворца, пока она методично стягивала с себя плащ и куртку и развешивала их на ветках обгоревшего дерева, Руди наконец понял, в чем дело.

Горе или жалость сделают ее слабее. Джил уже приняла решение и законопатила в своей обороне все щели, которые только смогла там найти. Затем, после гибели Ингольда, у нее будет достаточно времени, чтобы предаться размышлениям.

Джил повернулась к Руди, держа в руках ножны с мечом.

– Ты готов?

Руди кивнул и сильнее сжал свой посох. Укрепленный на его вершине полумесяц, острый, как бритва, можно использовать как оружие. По иронии судьбы, Лохиро сражался им против Ингольда в Кво.

«И это ему не слишком-то помогло, черт возьми», – подумал Руди, следуя за Джил по потемневшим провалившимся ступенькам в глубь подвала.

Сквозь проломанную крышу и рухнувшие балки солнечные лучи проникали внутрь и ложились на пол золотыми полосками. Верхний уровень подвала покрывал океан пепла и грязи, всюду громоздились обломки камней. Упавшие своды возвышались грудами, как полузатопленные гигантские остовы кораблей. Нижний уровень, пропитанный вонью стад, был пустым, если не считать вездесущих зарослей дикого виноградника.

Несмотря на защитное заклинание, которое Руди наложил на них обоих, он тревожно озирался, ожидая нападения Дарков.

Идущая перед ним Джил, казалось, ничего не чувствовала и ничего не боялась. Она ни разу не оглянулась, ни разу не остановилась в нерешительности. Шаг за шагом Джил прокладывала себе путь сквозь горы обломков бесконечных колонн и арок, как будто ее ноги помнили этот маршрут с незапамятных времен.

Через некоторое время они оказались у красной порфировой лестницы, по которой армия спускалась в Логово Мрака. Соломенные лучи солнечного света струились через пробитый потолок, образуя сияющий гобелен в десяти футах от беспросветной темноты зияющего колодца.

А между светом и тьмой, скорчившись на полу у самого края бездны, лицом вниз лежал человек в рваном коричневом плаще, испачканном кровью.

Оружия при нем не было, и он был без сознания.

Джил вздохнула.

– Оставайся там, – приказала она Руди и вытащила из-за пояса кинжал. В ее деловитом спокойствии было нечто пугающее.

«Так будет лучше, – безнадежно подумал Руди. – Если дать ему шанс сопротивляться, то все будет кончено не только для нас, но и для всех тех, кто остался в Убежище. Мы должны одолеть самого могущественного в Западном Мире волшебника, чьим сознанием завладел Мрак».

Слезы покатились у него по щекам.

Джил присела около тела, вытащила меч и на всякий случай положила его рядом. Она поудобней перехватила кинжал, взяла Ингольда за плечо и осторожно перевернула. Когда с головы волшебника упал капюшон, Руди увидел лицо, испещренное морщинами и шрамами, которые наложили на него все шестьдесят шесть лет бурной жизни. Свет блеснул на спутанном грязном шелке волос. Казалось, он мирно спал глубоким сном. Руди никогда не видел мага таким. «Давай же скорей, – мысленно умолял Руди, не спуская глаз с блестящего лезвия кинжала. – Если он, подобно Лохиро, стал пленником своего тела, а его разум находится в подчинении у Сил Мрака, то лучше пусть он умрет, до того как проснется и осознает это!»

Но Джил не двигалась. Она пристально всматривалась в дорогие ей черты – бесконечно долго, и Руди увидел, как на ее застывшем лице заблестели слезы. Свет заиграл на кончике ножа, выдавая дрожь в руках. «Давай! – беззвучно кричал Руди. – Ради Бога, сделай это!»

В этот момент глаза старика открылись. Острый, как бритва, клинок не двигался. Ингольд вздохнул, снова закрыл глаза и что-то сказал, обращаясь к Джил.

Солнечный луч внезапно исчез с лезвия – Джил отшвырнула кинжал в сторону и вдруг содрогнулась всем телом. К ужасу своему Руди увидел, как Ингольд приподнялся, дотронулся до нее и Джил, содрогаясь от рыданий, упала в его объятия.

С истошным воплем Руди прыгнул вперед, направив в незащищенную спину старика сверкавший золотом полумесяц посоха. Джил предостерегающе вскрикнула, и маг увернулся от удара, оттолкнув ее в сторону, а сам вскочил на ноги, прикрыв рукой глаза, отвыкшие от яркого света. Скрипя зубами и чувствуя, как слезы бегут по его щекам, Руди навел острый полумесяц посоха на горло Ингольда.

Но Руди не учел присутствия Джил. Коленями она сжала его лодыжки и оторвала их от земли. Он упал; посох загрохотал по полу. Руди потянулся к своему оружию, Джил ногой оттолкнула посох подальше, а затем, обнажив свой меч, бросила его в протянутые руки Ингольда.

Всхлипывая, Руди вновь схватился за посох, и на этот раз Джил отступила в сторону. Слезы ручьем катились по ее лицу. В бессильной ярости он сделал шаг по направлению к ней, толком не понимая, что же собирается сделать.

Задыхаясь, Ингольд предупредил:

– Только дотронься до нее – и ты погибнешь.

Руди остановился; ему неожиданно пришло в голову – не наложил ли Ингольд на нее заклинание гнодирр в тот момент, когда лежал с лезвием у горла. Он ведь сказал ей несколько слов.

Тяжелое дыхание старика было единственным звуком, нарушавшим тишину подвала. Затем сдавленным голосом Ингольд произнес:

– Немедленно убирайтесь отсюда. Бегите как можно дальше из этого города!

– Я тебя не покину, – спокойно сказала Джил.

Он повернулся к ней. В его глазах неожиданно сверкнул страх.

– Делай, что я тебе сказал! Убирайся! Сейчас же!

– Черта с два мы уйдем! – взревел Руди, и Ингольд снова повернулся к нему. Меч в руках мага сверкнул в солнечных лучах. – Ты был пленником Дарков...

Волшебник сделал шаг назад. Внезапно свет вокруг него потускнел. Руди взглянул наверх и увидел сквозь сломанные балки мягкие клубы белого тумана.

– И что с того? – мягко осведомился Ингольд.

– Зачем ты им был нужен? – воскликнул Руди.

– Ты все узнаешь в свое время.