Месть Нофрет. Смерть приходит в конце - Кристи Агата - Страница 4

- Что толку? - пожал плечами Яхмос.

- От тебя с ума можно сойти, Яхмос, всегда ты так. Никакой твердости характера, словно ты не мужчина. Что бы твой отец ни говорил, ты сразу соглашаешься!

- Я очень уважаю отца.

- Правильно, и он этим пользуется. Ты же покорно выслушиваешь его обвинения и просишь прощения за то, в чем вовсе не виноват! Ты должен, когда надо, возражать ему, как это делает Себек. Себек никого не боится.

- Да, но вспомни, Сатипи, что мне, а не Себеку отец доверяет вести хозяйство. Отец не полагается на Себека. Дела решаю я, а не Себек.

- Именно поэтому отцу давно пора сделать тебя совладельцем! Когда он уезжает, ты заменяешь его во всем, даже совершаешь жреческие обряды. Все делаешь ты, и тем не менее никто не считает тебя полноправным хозяином. Этому надо положить конец. Тебе уже немало лет, а на тебя до сих пор смотрят как на мальчишку.

- Отец предпочитает быть единовластным владетелем, - с сомнением в голосе возразил Яхмос.

- Именно. Ему доставляет удовольствие, что все в этом доме зависят от него и от его прихотей. От этого нам и так нелегко, а будет еще хуже. На сей раз, когда он приедет, ты должен поговорить с ним самым решительным образом. Скажи ему, что требуешь узаконить твое положение и записать это на папирусе.

- Он не будет слушать.

- Заставь его слушать. О, если бы я была мужчиной! Будь я на твоем месте, я бы знала, как поступить! Порой мне кажется, что мой муж не человек, а слизняк.

Яхмос вспыхнул.

- Ладно, посмотрим, что можно сделать. Быть может, на этот раз мне удастся поговорить с отцом, попросить его…

- Не попросить, а потребовать! В конце концов, ты его правая рука. Только на тебя он может положиться в свое отсутствие. Себек чересчур необуздан, твой отец ему не доверяет, а Ипи слишком молод.

- Есть еще Хори.

- Хори не член семьи. Твой отец ценит его мнение, но правом распоряжаться в своих владениях он облечет только кровного родственника. Вся беда в том, что ты слишком кроток и послушен - у тебя в жилах не кровь течет, а молоко. Ты не думаешь обо мне и наших детях. Пока твой отец не умрет, мы не займем в доме подобающего нам положения.

- Ты презираешь меня, Сатипи, да? - сокрушенно проговорил Яхмос.

- Ты выводишь меня из себя.

- Ладно, обещаю тебе поговорить с отцом, когда он вернется. Даю слово.

- Верю. Только, - еле слышно пробормотала Сатипи, - как ты будешь говорить? Опять будешь вести себя как мышь?

II

Кайт играла с самой младшей из своих детей, крошкой Анх. Девочка только начала ходить, и Кайт стояла, раскинув руки, на коленях и, ласково подбадривая, подзывала дочку к себе. Малышка, неуверенно ковыляя на нетвердых ножках, наконец добралась до материнских объятий.

Кайт хотела поделиться с Себеком радостью по поводу успехов крошки Анх, но вдруг заметила, что он, не обращая на нее внимания, сидит задумавшись и нахмурив свой высокий лоб.

- О Себек, ты не смотришь на нас! Скажи своему отцу, маленькая, какой он нехороший, - даже не смотрит, как ты ходишь!

- Мне хватает других забот, - раздраженно отозвался Себек.

Кайт села на корточки и откинула закрывшие лоб до густых темных бровей пряди волос, за которые хваталась пальчиками Анх.

- А что? Разве что-нибудь случилось? - спросила она, не проявляя особого интереса, просто по привычке.

- Отец мне не доверяет, - сердито ответил Себек. - Он старый человек, упорно держится нелепых старомодных представлений, будто все должны ему подчиняться, и совсем не считается со мной.

- Да, да, это плохо, - покачав головой, пробормотала Кайт.

- Если бы у Яхмоса хватило духа поддержать меня, можно было бы образумить отца. Но Яхмос чересчур робок. Он рабски следует любому отцовскому распоряжению.

- Да, это правда, - подтвердила Кайт, развлекая ребенка звоном бус.

- Когда отец вернется, скажу ему, что я принял собственное решение о том, как поступить с лесом. И что лучше рассчитываться льном, чем маслом.

- Ты совершенно прав, я уверена.

- Но отец так настаивает на своем, что его не переубедишь. Он станет возмущаться: "Я велел тебе расплачиваться маслом. Все делается не так, когда меня нет. Ты пока еще ничего не смыслишь в делах". Сколько, он думает, мне лет? Он не понимает, что я мужчина в самом расцвете сил, а он уже старик. И когда он отказывается от любой нетрадиционной сделки, мы только проигрываем. Чтобы стать богатым, нужно рисковать. Я смотрю дальше собственного носа и ничего не боюсь, а у моего отца этих качеств нет.

Не отрывая глаз от ребенка, Кайт ласково проговорила:

- Ты такой храбрый и умный, Себек.

- На этот раз, если ему не понравится то, что я сделал, и он опять примется меня ругать, я скажу ему всю правду. И если он не позволит мне поступать по собственному разумению, я уйду. Навсегда.

Кайт, которая протянула к ребенку руки, резко повернула голову и застыла в этой позе.

- Уйдешь? Куда?

- Куда глаза глядят! Мне надоело выслушивать попреки и придирки старика, который чересчур много мнит о себе и не дает мне показать, на что я способен.

- Нет, - твердо сказала Кайт. - Нет, говорю я, Себек.

Он уставился на нее во все глаза, словно только сейчас заметив ее присутствие. Он так привык к тому, что она лишь вполголоса поддакивала ему, что воспринимал ее как некий убаюкивающий аккомпанемент к своим речам и часто вообще забывал о ее существовании.

- Что ты имеешь в виду, Кайт?

- Я хочу сказать, что не позволю тебе делать глупости. Все имущество - земля, поля, скот, лес, лен - принадлежит твоему отцу, а после его смерти перейдет нам, тебе, Яхмосу и детям. Если ты поссоришься с отцом и уйдешь из дому, он разделит твою долю между Яхмосом и Ипи - он и так чересчур благоволит к нему. Ипи это знает и часто пользуется благосклонностью отца. Ты не должен играть ему на руку. Если ты поссоришься с Имхотепом и уйдешь, Ипи это будет только на пользу. Нам нужно думать о наших детях.

Себек не сводил с нее глаз. Потом коротко и удивленно рассмеялся.

- Никогда не знаешь, чего ожидать от женщины. Вот уж не предполагал, Кайт, в тебе столько решительности.

- Не ссорься с отцом, - настойчиво повторила Кайт. - Промолчи. Веди себя благоразумно, потерпи еще немного.

- Возможно, ты и права, но ведь могут пройти годы. Пусть отец пока хоть сделает нас совладельцами.

- Он не пойдет на это, - покачала головой Кайт. - Он слишком любит говорить, что мы все едим его хлеб, что мы зависим от него и что без него мы бы пропали.

Себек взглянул на нее с любопытством.

- Ты не очень жалуешь моего отца, Кайт.

Но Кайт уже снова занялась делающей попытки ходить Анх.

- Иди сюда, родненькая. Смотри, вот кукла. Иди сюда, иди…

Себек смотрел на склоненную над ребенком черноволосую голову жены. Потом с тем же озадаченным выражением на лице вышел из дому.