Рапсодия: Дитя крови - Хэйдон Элизабет - Страница 14

Брат чувствовал толпы на улицах еще до того, как туда попадал, оглушительное биение сердец множества людей пульсировало у него в ушах и на коже. Всякий раз, когда впереди оказывалась большая группа людей, друзья сворачивали на соседнюю улицу. Петляя, они увеличивали продолжительность своего пребывания в городе — с одной стороны; но с другой — возрастали их шансы пройти незамеченными.

Сейчас они оказались в довольно тихом районе и теперь осторожно пробирались мимо куч мусора и людей, уже давно привыкших ночевать в придорожных канавах. Пьяницы рыгали и бормотали что-то себе под нос, ничего вокруг не замечая. Двое мужчин безмолвно переступали через них и груды отбросов и не сбавляли шага.

Брат знал, что в следующем переулке никого нет и что этим путем можно попасть на центральные улицы южной части города. Еще несколько кварталов, и они выйдут на набережную, а там, в суете, на них никто не обратит внимания.

Брат и Грунтор прошли почти до конца переулка, когда впереди послышался шум. Несколько грузных городских стражников преследовали уличную девку. Двое мужчин стремительно отступили в тень.

Рапсодия вышла из «Шляпы с пером» и огляделась по сторонам: нет ли поблизости подонков из шайки Майкла.

Таверна находилась на Кингсуэй, одной из главных улиц Истона, рядом с северо-западными воротами. Вокруг кипела жизнь — люди, лошади, домашний скот, запах навоза, громкие крики… Не заметив нигде людей Майкла, Рапсодия перешла на противоположную сторону улицы, стараясь не наступать в глубокие лужи, оставшиеся после вчерашней грозы.

Посреди Кингсуэй она встретилась с пекарем Пиламом, который пытался переправить на другую сторону улицы тяжелую тележку, накрытую мешковиной. Тележка походила на громадный валун посреди реки. Людской поток обтекал ее с обеих сторон, порой задевая пекаря. Лысина Пилама покраснела и покрылась потом от усилий, но едва он завидел девушку, как лицо его расплылось в широкой улыбке.

— Рапсодия! Как поживаешь?

— Привет, Пилам. Давай помогу.

Рапсодия еще раз огляделась по сторонам, увернулась от нескольких торговцев, спешащих по своим делам, и помогла перетащить тележку через выбоину на дороге. Тележка дернулась, и из нее высыпалось нескольких караваев свежего хлеба. Пилам поймал один из них на лету и предложил Рапсодии:

— Спасибо тебе, дорогая.

— Это тебе спасибо, Пилам, ты такой галантный, — отозвалась Рапсодия, откинув голову назад, отчего ее золотые волосы поймали луч яркого солнца. От улыбки, появившейся на лице девушки, у Пилама едва не подкосились ноги.

Она засунула хлеб в сумку и еще раз огляделась. На них с Пиламом обратили внимание многие — к этому Рапсодия и стремилась. Чем больше свидетелей, что она ушла из «Шляпы с пером», тем больше вероятность, что люди Майкла не тронут Барни и Ди.

Когда Рапсодия подошла к перекрестку, она заметила человека, показавшегося ей знакомым. Тот беседовал с городским стражником. Быстро накинув на голову капюшон, девушка зашла за ряд бочек, стоявших возле лавки торговца луками, и увидела, как к разговору присоединился второй стражник. Потом вся троица направилась в сторону «Шляпы с пером».

Рапсодия продолжала с беспокойством наблюдать за ними — стражники уже подходили к таверне, о чем-то расспрашивая прохожих. Наконец какая-то женщина кивнула и указала в сторону, противоположную от «Шляпы с пером», — как раз туда, где стояла Рапсодия. Девушка облегченно вздохнула, когда все трое побежали в указанном направлении. Она пониже опустила капюшон и свернула на соседнюю улицу.

Покинув Кингсуэй, Рапсодия оказалась в районе, где почти не было лавок; на узких улочках жили простые обитатели Истона. Девушка хорошо знала этот район; здесь, среди галерей и глубоких ниш, несложно найти надежное укрытие. Она почти успела дойти до следующего перекрестка, когда сзади послышался крик.

Обернувшись, она увидела дюжину мужчин, среди которых были и городские стражники. Со всех ног они гнались за ней с оружием в руках. Рапсодия изрядно удивилась. Раньше, когда она имела несчастье встречаться с Майклом, он не мог рассчитывать на помощь городской стражи. Впрочем, с тех пор прошло почти три года. Очевидно, Барни был прав, когда говорил о возросшем авторитете Майкла.

Рапсодия свернула за угол, перебежала на противоположную сторону улицы и оказалась в переулке между небольшим одноэтажным домом с соломенной крышей и двухэтажным кирпичным зданием. У одноэтажного домика имелся подвал. Рапсодия быстро протиснулась в него и спряталась под соломой, свалившейся с крыши. Устроившись поудобнее, она стала прислушиваться к разговорам приближающихся стражников.

Она услышала их голоса еще до того, как увидела своих преследователей. Они осматривали соседние переулки. Судя по всему, стражники разбились на небольшие группы и намеревались тщательно прочесать все вокруг. И еще Рапсодии показалось, что их стало заметно больше.

Трое преследователей свернули за угол и прошли совсем рядом с ней. Рапсодия сделала глубокий вдох и затаила дыхание. Стражники пинали ногами щебень, обломки досок и громко ругались.

А Рапсодии хотелось как следует отругать себя — как она могла не заметить, что Майкл сделался важной персоной? Презрение к нему оказалось сильнее здравого смысла, и теперь ее ошибка может привести к тяжелым последствиям.

«Впрочем, — напомнила она себе, — у меня все равно нет выбора».

Она и подумать не могла о том, чтобы подчиниться Гэммону.

Рапсодия наблюдала за тем, как один из стражников попытался рассыпать груду угля рядом с соседним домом. На улицу тут же с громкими криками выскочил человек в кожаном фартуке. Когда все увлеклись скандалом, Рапсодия выскользнула из своего укрытия и помчалась обратно, к переулку, выходящему на Кингсуэй. До угла оставалось совсем немного, когда сзади раздался крик.

Теперь она уже не успевала вернуться на Кингсуэй. Не могла она рассчитывать и на то, что ей удастся укрыться в каком-нибудь доме — даже если бы ее впустили, она лишь навлекла бы несчастье на его обитателей. Рапсодия рванулась изо всех сил и успела углубиться в лабиринт узких улочек, когда сзади громко закричали, а впереди появились еще два стражника. Рапсодия попала в ловушку.

Девушка попыталась свернуть в переулок, но ее почти сразу же настигли и повалили на землю. Стражник ловко перевернул ее на спину и отвесил пощечину; она не осталась в долгу и ударила его ногой в пах. Когда стражник согнулся от боли, она вскочила, но ее тут же схватил второй стражник. Он сразу заломил ей руки за спину и, хотя она отчаянно лягалась, поволок к остальным преследователям.

— Ты доставила нам много неприятностей, — проворчал он прямо ей в ухо. — Но я уверен, что ты того стоишь, правда? Когда он будет тебя трахать, дорогуша, вспомни обо мне. — Его рот прижался к ее шее, а свободной рукой он попытался схватить Рапсодию за грудь.

Но тут девушке удалось высвободить одну руку, хотя плечо пронзила боль. Стараясь не обращать внимания на боль, Рапсодия тряхнула кистью, и в ладонь ей скользнул кинжал.

Не глядя и не колеблясь, она нанесла удар, стараясь попасть в глаза стражника. Быстрота, с которой он отпустил ее и схватился за лицо, говорила сама за себя — она не промахнулась. Услышав его крики, другие стражники замерли от неожиданности на месте.

Прежде чем они успели понять, что случилось, девушка сломя голову уже летела по переулку. Один стражник остался помочь раненому товарищу, а остальные устремились вдогонку. Рапсодия проскочила между двумя женщинами, несущими корзины с выстиранным бельем, и свернула за угол.

Как только преследователи перестали ее видеть, девушка остановилась и огляделась, рассчитывая найти укрытие. Однако ничего подходящего пока не встретилось, и она побежала дальше. И тут же застыла — две тени приближались к ней с противоположной стороны переулка.

Один был огромного роста, в кожаных доспехах с металлическими пластинами, его голову украшал островерхий шлем. Спутник великана кутался в длинный плащ с капюшоном, его лицо скрывало некое подобие вуали, и хотя рядом со своим товарищем он казался маленьким, Рапсодия сразу поняла, что и у этого рост ой-ой-ой какой. Он двигался с поразительной быстротой и остановился, едва лишь ее увидел; великан же успел сделать три шага.