Царство малюток. Приключения Мурзилки и лесных человечков - Хвольсон Анна Борисовна - Страница 4

Эльфы, зная, что Мурзилка любил частенько приврать, верили его рассказу, понятно, лишь наполовину. Как ни сердился на это Мурзилка, но ничего не мог сделать: насильно верить ведь не заставишь.

Эльфам понравилась жизнь в Китае, и они решили подольше остаться в этой стране.

Однажды вышли они на берег моря; было ещё очень рано. По гладкой поверхности воды скользили лёгкие китайские лодочки; в каждой из них сидел китаец с несколькими птицами. Птицы поочерёдно ныряли в воду и оттуда вытаскивали каждый раз по рыбке. Крошкам очень понравилась эта рыбная ловля; но как её устроить без дрессированных птиц?

А рыбки как на зло всё скачут и играют на поверхности.

— Товарищи, — я знаю средство, чем горю помочь! — воскликнул доктор Мазь-Перемазь, в высоком цилиндре, с узенькими фалдочками фрака и длинным носом. — Не раз видал я, как ловят этих плясунов, только надо бы смастерить удочек…

— Скорее за дело! — перебили его голоса эльфов. В одну минуту одна партия побежала в болото за тростником; другая в город за крючочками и нитками, а третья стала копать червей. Турка притащил из леса ведёрки, коробочки и лопатки, и весь отряд принялся дружно за дело. Гибкий тростник падал под острым ударом ножа, коробочки наполнялись насекомыми. Вскоре принесли нитки и крючки. Эльфы хотели уже сесть за работу, как раздался визг и вой Мурзилки. Дело в том, что он — как всегда — не помогал, а мешал братьям; он открывал коробочки и начал считать, кто больше наловил червей; вдруг из одного ящика вылетели несколько комаров и пребольно укусили Мурзилку; бедняга ударился в бегство, но это не помогло: комары, гневно жужжа, носились за ним.

Искусали бы они бедного Мурзилку, если бы братья дружно не отстояли его у разъярённых насекомых. Пока возились с Мурзилкой, солнце перешло за полдень, и рыбки попрятались. Нечего делать, — пришлось отложить ловлю до следующего утра.

Раненько утром на следующий день закинули эльфы свои удочки и — о радость! — рыба набросилась на жирные приманки.

Чумилка-Ведун первый вытащил диковинную рыбину. Заячья Губа и Мишка-Пискун поймали угря, который, однако, ловко выскользнул у них из рук; они старались удержать его за хвост, но тот скользнул в воду, едва не захватив их с собою.

Мурзилка между тем важно расхаживал среди работавших братьев и насвистывал весёлую песенку; он по обыкновению мешал всем, и, между прочим, уселся у самой воды и принялся палочкой брызгать во все стороны; вдруг он потерял равновесие и упал в воду. Если бы не доктор Мазь-Перемазь и другие товарищи, успевшие схватить Мурзилку, то он бы, наверное, утонул.

Рассказ Седьмой

Как лесные человечки пускали бумажных змей и какое при этом с Мурзилкой случилось приключение

Привольно и хорошо жилось лесным человечкам в Китае. Никто их не тревожил, никто не мешал их забавам. А забавы человечки выдумывали самые разнообразные. Между прочим, в ознаменование благополучного исхода рыбной ловли, во время которой Мурзилка чуть не поплатился жизнью, эльфы решили утроить пускание бумажных змей. Китаец-эльф Чи-ка-чи был вели кий художник раскрашивать и мастерить их.

Чтобы добыть нужный материал, малютки отправили гонцов в город. Так как им требовалось очень мало, то достать всё нужное не стоило большого труда крошкам-невидимкам. Самое важное поручение дано было Чумилке: ему поручили достать муки, необходимой для того, чтобы приготовить клейстер. Ловкий Чумилка вскоре вернулся с целым мешком муки, но второпях он не заметил, как мешок развязался, и половина муки рассыпалась по дороге. Мишка-Пискун пошёл за бумагой; чтобы добыть её, ему пришлось забраться к богатому мандарину в дом, где, как он знал, водятся длинные и тонкие листы. Дом мандарина был окружён тройным рядом зубчатых заборов с башенками и воротами, — за ними тянулся большой двор, среди которого и стояло богатое жилище важного мандарина. Мишке-Пискуну ничего не стоило перелезть через за-боры и проникнуть в комнаты, блеск и роскошь которых поразили эльфа. В одних комнатах между роз и зелени били благоуханные фонтаны; в других — стены, пол и потолок представляли редкую живопись; в третьих — стены были покрыты золотой и серебряной посудой. Малютка незаметно прошёл в библиотеку хозяина, где он надеялся найти нужное. Ему пришлось пройти через столовую, где как раз собралась семья к обеду.

— Посмотрю, чем лакомятся эти косоглазые, — подумал эльф и, вскочив на стол, уселся в вазе с цветами. К удивлению Мишки-Пискуна, обед начался с сладкого и окончился лепёшками и варёным рисом. «Вот народец, всё у них шиворот-навыворот, — подумал Мишка, выскакивая из своей засады. — Однако надо мне торопиться!» И, захватив два пука бумаги, он что есть духу направился домой; и было давно пора — ждали только прихода его да эскимоса, ушедшего за тоненькими, лёгкими палочками. Эскимос тоже замешкался. Он думал, что достанет свои палочки в ближайшем от их леса чайном садике; но, придя туда, ему жаль стало ломать веточки чайных деревьев, до того аккуратно и чисто содержались они. Поэтому эскимос предпочёл идти в соседний садик; там была та же поразительная чистота и порядок. Волей-неволей пришлось лезть в сад мандарина. — «Там хоть попортишь что, так не жалко», — подумал эльф.

Очутившись среди роскошной растительности мандаринского сада, малютка залюбовался. Дорожки посыпаны разноцветными камешками и ракушками; в гуще цветов прятались затейливые гроты и беседки.

Когда эскимос, запыхавшись, явился со своей добычей домой, там уж стоял дым столбом.

Быструн натаскал мочалы для хвоста змеи. Быстроногий таскал воду, Знайка с Незнайкой мешали клейстер, причём несколько раз обожгли друг другу руки кипятком, — одним словом, работа кипела. Один змей поспевал за другим. Китаец самым затейливым образом разрисовывал их к общему восторгу толпы.

Чуть только солнце окрасило восток, эльфы оставили свои цветочные постельки и высыпали со своими бумажными змеями на большую просторную поляну. По сигналу десятки змей легко поднялись на воздух. — Ура! ура! — закричали в один голос эльфы, поднимая свои маленькие головки кверху и внимательно следя за полётом змей.

Вдруг послышался чей-то отчаянный крик и писк.

Эльфы сразу не разобрали, в чём дело, и подумали, что это пищат запутавшиеся в тонких бечёвках птицы.

— Караул!.. Спасите! помогите! — раздался вдруг, уже явственно, пронзительный голос Мурзилки.

Эльфы в страхе побросали змеи и бросились к злосчастному товарищу. Его угораздило запутаться в верёвках и перевернуться вверх ногами. Пока прибежали на помощь, Мурзилка, к ужасу всех, поднялся на значительную высоту; с большим — большим трудом удалось его освободить.

Тонкие верёвки глубоко впились в ножки Мурзилки, и он даже после того, как его освободили, продолжал отчаянно стонать.

К счастью, доктор Мазь-Перемазь носил всегда наготове в длинных ролах своего фрака разные лекарства, и сейчас же намазал Мурзилке больные места какою-то жидкостью, так что боль вскоре прошла.

Долго ещё потом, до самого захода солнца, играли эльфы своими змеями.

Рассказ Восьмой

Как эльфы-малютки отправились путешествовать по морю в неведомые страны

Прошли дни и недели. Эльфам надоело в Китае и захотелось дальше, в неведомые страны. Но как отправиться туда, чтобы опять не подвергнуться всем невзгодам предыдущей поездки?

Как раз в это время мимо берега, на котором лесные человечки сидели, проплыли небольшие парусные лодки.

— Вот бы для нашего путешествия пригодились! — подумал Чумилка-Ведун, и незаметно для других куда-то исчез. Никто не знал, куда он скрылся.

На третьи сутки, ровно в полночь, явился он перед братьями и таинственно объявил, что знает, где находится большой склад лодок, именно таких, какие они недавно видели.

Эльфы обрадовались этому открытию и в ту же ночь под предводительством Чумилки отправились в близлежащий приморский город.

Вскоре дошли они до громадного строения, в котором, по указаниям Ведуна, хранились лодки. Малютки, не долго думая, проникли через щели в стенах и замочные скважины во внутрь, раскрыли волшебной разрыв-травкой двери, вытащили несколько хорошеньких лодочек и с криками и песнями спустили их на воду. Запрятав лодки в густых камышах, крошки, как ни в чём не бывало, вернулись в лес, чтобы в следующую полночь пуститься в далёкий путь.