СССР без Сталина: Путь к катастрофе - Денисов Игорь Юрьевич - Страница 1

Игорь Пыхалов. Игорь Денисов

СССР без Сталина: путь к катастрофе

Вместо предисловия

Первая половина XX века стала не самым лёгким временем в российской истории. И в 1917-м, и в 1941 году многим казалось, что с Россией покончено. Однако вопреки прогнозам скептиков и «доброжелателей», наша страна с честью прошла сквозь все испытания и потрясения.

Выиграв тяжелейшую войну, Советский Союз превратился в сверхдержаву, получив обширную сферу влияния в Европе и Азии. Страна стремительно залечивала военные раны. Быстрыми темпами развивалась промышленность. С каждым годом рос уровень жизни советских людей.

Разумеется, во всём этом велика заслуга того, кто все эти годы стоял во главе государства. Только глупцы и демагоги могут всерьёз утверждать, будто эти успехи были достигнуты «не благодаря, а вопреки Сталину».

Эта пушкинская характеристика, пожалуй, подходит Сталину даже ещё больше, чем Петру Великому.

Нам могут резонно возразить, что и после Сталина у СССР было множество достижений. Безусловно, это так. Однако основа для многих из них была заложена ещё в сталинское время. Инерция поступательного движения позволила полететь в космос, создать ракетно-ядерный щит, до сих пор мешающий «мировому сообществу» разъяснить нам преимущества демократии (как это уже сделано с Югославией и Ираком).

Увы, с каждым годом темпы развития всё больше замедлялись. Наступил «период застоя». А затем катастрофическая «перестройка», разрушение и распад великой державы.

Как же могло такое случиться? Почему наследники, сменившие Сталина у руля советского государства, оказались не на высоте?

На эти вопросы и пытается ответить наша книга.

Глава 1

Наследники делят власть

5 марта 1953 года скончался Иосиф Виссарионович Сталин.

На следующий день было опубликовано следующее сообщение:

«Об образовании комиссии по организации похорон Председателя Совета Министров Союза Советских Социалистических Республик и Секретаря Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза Иосифа Виссарионовича Сталина

Совет Министров Союза ССР и Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза постановили:

Образовать Комиссию по организации похорон Председателя Совета Министров Союза Советских Социалистических Республик и Секретаря Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза Генералиссимуса Иосифа Виссарионовича Сталина в составе: тт. Хрущёва Н.С (Председатель), Кагановича Л.М., Шверника Н.М., Василевского А.М., Пегова Н.М., Артемьева П.А., Яснова М.А.»[1]

Предлагались ли другие кандидатуры в состав похоронной комиссии вообще и для исполнения обязанностей Председателя в частности – история об этом пока молчит. Но вполне можно предположить, что Хрущёв был доволен «подарком» судьбы. И, может быть, в траурные дни он уже обдумывал варианты своих дальнейших действий – как похоронить Сталина не только физически, но и морально.

Для этого надо было идти во власть, устраняя всех конкурентов и оппозиционеров. На этом поприще Никита Сергеевич проявил исключительный напор, изворотливость, политическую беспринципность.

После кончины И.В. Сталина многие считали, что его преемником станет Вячеслав Михайлович Молотов, имевший большой авторитет в партии и народе. Возможно, это стало бы лучшим вариантом для страны… Увы, по складу своего характера Молотов никогда и ни в чём не старался выдвинуть себя на первый план. К единоличной власти он не стремился, так же как не стремились к ней Ворошилов, Микоян, Каганович, Булганин, Маленков. Но были в составе руководящего ядра два человека, которые жаждали утвердиться на властном Олимпе: Лаврентий Берия и Никита Хрущёв, причём последний отлично понимал, что Берия – единственный серьёзный противник и единственное серьёзное препятствие на пути осуществления его планов.

Если Берия рассчитывал на структуры органов государственной безопасности и внутренних дел, которые после смерти Сталина были объединены в одно ведомство, то Хрущёв рвался на первое место в партии. Он исходил из того, что главенствующее положение в Центральном Комитете даёт возможность расставлять нужные кадры во всех областях государственной, экономической и общественной жизни, руководить республиканскими и местными партийными организациями, держать в своих руках все ключевые управленческие позиции. Хрущёв рвался на первую роль в этой сфере, и он победил.

В июне 1953 года прямо на заседании Президиума ЦК КПСС Берия был арестован. 24 декабря 1953 года в газетах появилось сообщение: «В Верховном Суде СССР», которое заканчивалось так:

«Специальное Судебное Присутствие Верховного Суда СССР постановило:

Приговорить Берия Л.П., Меркулова В.Н., Деканозова В.Г., Кобулова Б.З., Гоглидзе С.А., Мешика Н.Я., Влодзимирского Л.Е. к высшей мере уголовного наказания – расстрелу, с конфискацией лично им принадлежащего имущества, с лишением воинских званий и наград.

Приговор является окончательным и обжалованию не подлежит»[2].

Далее сообщалось, что 23 декабря 1953 года данный приговор был приведён в исполнение[3].

Даже сейчас, пятьдесят лет спустя, нет ясности, когда был убит Берия. Некоторые исследователи склоняются к мнению, что с ним расправились буквально сразу после ареста, без суда и следствия[4]. Такая версия имеет право на существование. Об этом косвенно свидетельствует Пленум ЦК КПСС, проведённый в начале июля 1953 года. Судите сами. Следствие только началось, до суда целых пять месяцев, следователям ещё копать и копать. Но Пленуму уже всё ясно: Берия – враг, предатель и преступник.

Берия убит, но как объяснить это убийство «широким кругам общественности»? Только одним способом – взвалить на Берию все мыслимые и немыслимые преступления или, как говорят в народе, «навесить всех собак».

Журналистка Елена Прудникова так объясняет ситуацию:

«Почему же именно Берия представлен в обличье злодея всех времён и народов? За что?

Ответ напрашивается несколько парадоксальный: именно за то, что его не в чем было особо обвинить. Очень надо было, а оказалось не в чем! Реальных серьёзных преступлений за ним не нашли, а объяснить, за что с ним вдруг расправились, было необходимо. И существовал для элиты только один способ – так громко и долго кричать о его патологическом злодействе, чтобы все это услышали, запомнили и, в конце концов, поверили…»[5]