Послание из ада (Одержимая) - Хупер Кей - Страница 38

– Почти ничего. На ковре неподалеку от входа обнаружили несколько волосков, предположительно принадлежащих миссис Митчелл, да спектральный анализ пробы воздуха показал наличие следов хлороформа. Впрочем, есть косвенные признаки того, что преступник проник в комнату через окно. В системе сигнализации произошло что-то вроде сбоя, вот она и не сработала.

– Сбой системы сигнализации? – нахмурился Скотт. – Уж не думаешь ли ты, что это совпадение?

– Все может быть, – уклончиво ответил Энди. – Кстати, еще один небезынтересный факт: Томас Митчелл утверждает, что его жена никогда, в буквальном смысле никогда, не оставалась в доме одна, не включив охранную сигнализацию. А система там серьезная. И если нападавший оглушил жертву хлороформом, следовательно…

– …Следовательно, он каким-то образом вывел из строя электронику, – подхватила Дженнифер.

– Примерно так. – Энди кивнул. – Я склонен считать, что преступник отключил систему с контрольной панели возле входной двери. А для этого ему нужно было знать контрольный код. Именно знать, потому что подобрать его с налета практически невозможно. Наш эксперт по электронике так и сказал, что преступник либо отлично разбирается в технике, либо ему выпал один шанс из миллиона.

– Из миллиона? – переспросила Дженнифер недоверчиво.

– Точнее, из миллиарда, потому что код на двери был девятизначным, – грустно сообщил Энди. – Такую систему невозможно отключить, набирая наудачу даты рождений, номера телефонов и другие прогнозируемые комбинации.

– Поскольку мы знаем, что однажды Окулист уже отключил довольно сложную сигнализацию в доме Лауры Хьюз, значит, он разбирается еще и в компьютерах, – сказала Дженнифер.

– А в чем еще он разбирается?

– В офтальмологии, – мрачно пошутила Дженнифер.

Энди укоризненно покосился на Дженнифер. Он собирался выговорить ей за неуместные шутки, но ему помешал Скотт.

– А как Мэгги узнала, что он напал на Саманту Митчелл именно в игровой комнате? – спросил он. – И почему наши ребята не поняли этого во время первого осмотра дома?

– Я спрашивал. – Энди пожал плечами. – У них, как водится, нашлось ровно семь объективных причин, которые помешали им выяснить все до конца, но, когда я немного на них нажал, они признались, что основное внимание уделили парадной и задней двери, как наиболее вероятным местам проникновения. Надеюсь, они больше не повторят этой ошибки.

Дженнифер криво усмехнулась:

– Могу поспорить, что нет. Ты умеешь очень хорошо «нажать», если разозлить тебя как следует.

– Они меня действительно разозлили.

– Не удивительно.

– Но как Мэгги узнала? – снова спросил Скотт.

У Энди уже был наготове ответ.

– Инстинкт. Полицейский инстинкт, – быстро сказал он. – Кроме того, у нее достаточно здравого смысла и добросовестности, чтобы тщательно проверить не только возможные, но и невозможные варианты. Как и у вас, кстати.

Скотт кивнул, но его лицо сохраняло озадаченное выражение, и Энди решил, что из него вряд ли получится хороший игрок в покер.

– Предыдущие жертвы были найдены в течение сорока восьми часов после похищения, – снова подала голос Дженнифер. – Так что если это Окулист, к завтрашнему дню Саманту Митчелл должны найти.

– Да, – согласился Энди. – Весь вопрос в том, будет ли она жива…

Сказать, что Мэгги спала плохо, значило ничего не сказать. Когда во вторник утром она приехала к Бью, то чувствовала себя совершенно разбитой. Войдя в дом через по-прежнему не запертую заднюю дверь, она не спеша двинулась к студии, на ходу окликая брата.

Когда она появилась в дверях, Бью сказал:

– Тебе нужно срочно выпить кофе.

На рабочем столе у стены уже стояла кофеварка, две чашки и молочник со сливками.

– Похоже, ты знал, что я приеду, – сказала Мэгги, наливая себе кофе и усаживаясь в кресло.

– Было у меня такое предчувствие, – кивнул Бью.

– Предчувствие?

– Ну да… – он улыбнулся.

– Знаешь, – хмуро сообщила Мэгги, – иногда я тебя просто терпеть не могу!

– Знаю. Извини, пожалуйста. Пей лучше кофе. Принести сахара?

Мэгги отрицательно покачала головой и некоторое время сидела молча, наблюдая за тем, как Бью работает. Наконец она громко произнесла:

– Она мертва, Бью. Убита. Саманта Митчелл погибла, и ее ребенок тоже.

Бью ненадолго оторвался от холста и машинально вытер кисть тряпкой.

– Мне очень жаль. Тело уже нашли?

– Пока нет. Но найдут.

– Когда?

– Это уж ты мне скажи. – Она с вызовом посмотрела на него, и Бью отвел взгляд.

– Завтра, – сказал он. – Завтра утром. Так мне кажется. А может, сегодня поздно вечером. Трудно сказать.

– А где? Ты знаешь – где?

Бью не ответил.

– Может быть, я ошиблась, может быть, она еще жива! Если бы ее нашли пораньше…

– Это ничего бы не изменило. Саманта Митчелл мертва, ее уже не спасти. Ты сама это знаешь.

Мэгги действительно знала, но все-таки надеялась. Надеялась до самой последней минуты. Теперь надежда умерла. Как Саманта. Как ее неродившийся ребенок.

После долгой паузы Мэгги сказала:

– Вчера я была в доме Митчеллов и почувствовала ее. Когда он схватил Саманту, она ужасно испугалась: и за себя, и за ребенка. Она как будто знала, что им не спастись, что они оба умрут, с самого начала знала.

Бью некоторое время работал молча, потом спросил:

– Она знала, кто это?

– Саманта почувствовала, так же, как и я. Она не знала имени, не видела лица, она просто почувствовала, что это – Зло, самое настоящее Зло, принявшее человеческий облик. – Мэгги ненадолго замолчала, потом добавила решительно: – Я должна его остановить. Должна!

– Да.

– Но у меня осталось совсем мало времени, – пожаловалась Мэгги. – Это я тоже чувствую. С каждым прошедшим днем времени остается все меньше. Если я не сумею помешать, если я не уничтожу его сегодня, завтра может быть поздно!

– Сегодня? – Бью слегка приподнял брови.

– Ты прекрасно понял, что я имею в виду, – раздраженно произнесла Мэгги. – Это мой последний шанс, Бью.

– Ты не можешь этого знать.

– А ты можешь?

– Нет.

Мэгги сухо рассмеялась.

– Разве ты сказал бы мне, если б знал?

– Скорее всего нет.

– Снова свобода воли?

– Да, снова свобода воли. – Бью наконец отложил кисть и палитру и, налив себе кофе, сел напротив Мэгги на софу. – Ты делаешь все, что в твоих силах, – добавил он. – И не можешь требовать от себя большего.

– Я делаю слишком мало.

– Уверяю тебя, у тебя все получится, Мэгги, главное – верить в себя, в свои способности и интуицию.

Она пристально посмотрела на него.

– Вчера, – медленно сказала она, – у меня был очень тяжелый день. Утром я беседовала с Холлис, потом ездила в дом Митчеллов. И как будто этого мало, я нарисовала одну картину. Я закрыла глаза, очистила мозг и… нарисовала нечто ужасное. Это было внутри меня, Бью! Вся это темнота, ужас, кровь – все это было частью меня, моей души! Я почти чувствовала, как она умирает.

Бью коротко кивнул. Казалось, слова сестры не удивили его.

– Я предупреждал, что это может случиться, – сказал он.

– Да, ты говорил, – согласилась Мэгги. – Но я не думала, что это будет так. Я не ожидала ничего подобного.

– Ты – художник, Мэгги, талантливый художник, а художники мыслят и чувствуют образами, картинами. Это естественно.

– Естественно? Разве естественно нарисовать обезображенный труп женщины, которую я никогда не видела, никогда не встречала?!

Бью коротко вздохнул.

– Я уже говорил – ты должна установить дистанцию, Мэгги. Иначе ты просто не справишься.

Мэгги изо всех сил старалась взять себя в руки.

– Я как-то сказала тебе, что боюсь. Зло… оно как будто ослепляет меня. И я не знаю, что мне делать дальше.

Бью, подумав, произнес:

– Прежде всего тебе необходимо успокоиться и почаще напоминать себе, что ты не одна, что в этом поединке у тебя есть союзники. Ты не можешь и не должна взваливать все на себя. Позволь твоим друзьям помочь тебе!