Леденящий ужас - Хупер Кей - Страница 8

Она их и не слушала. Мало ли какие мысли или их обрывки мелькали в ее воспаленном мозгу? Ну и что, что в этих обрывках она угадывает свое имя?

За окном во тьме деревьев послышалось отрывистое пение птиц. Наступал серый туманный рассвет. Дайана подумала, что ей удалось-таки поспать час, а то и два. На подоконнике, в оконной нише, согнувшись и прижав голову к коленям, укутавшись в теплый верблюжий плед.

Она потянулась, поерзала, спустила затекшие ноги с подоконника, стянула с себя плед. «Какая глупость – взрослая женщина спит на холодном подоконнике, когда рядом стоит удобная кровать. Неудивительно, что прислуга считает меня чокнутой...»

«Дайана».

«А может быть, так оно и есть».

Напрягая слух, Дайана застыла в ожидании.

«Смотри».

Впервые за все последнее время Дайана была уверена, что голос, вот этот самый голос, звучал не внутри ее. Он шел откуда-то снаружи. Он напоминал еле слышный шепот, в самое ухо. Слышался он слева, из окна.

Дайана медленно повернула голову.

Стекло в центре окна было покрыто легкой дымкой, словно кто-то старательно надышал на него. Только оно одно, все остальные стекла были чистыми и прозрачными. И на нем Дайана прочитала буквы, большие, четкие, будто кто-то вывел их пальцем. Всего два слова:

У Дайаны перехватило дыхание. Она не мигая смотрела на умоляющие слова. Несмотря на охвативший ее холодный страх, она нашла в себе силы медленно приблизиться к окну и провести ладонью по стеклу. С трудом она поняла, что слова на нем написаны с другой стороны.

Вздрогнув, Дайана отдернула руку, резко повернулась и бросилась к тумбочке, на которой стоял ночник. Она включила его, поморгала от заполнившего комнату света, снова взглянула на окно и не увидела ни дымки, ни слов. Только темнели сквозь него высокие сосны, бесформенные в предрассветной мгле.

Не было выведенной на стекле мольбы.

– Конечно, – пробормотала Дайана, постояв с минуту в раздумье. – Откуда им там быть? Наверное, я все-таки немного не в себе.

Дайана несколько раз повторила про себя, что все это только ее воображение, отголосок неспокойного сна, остатки сновидений.

– Скорее всего, так, – прошептала она.

Дайана включила каждую лампу в коттедже, проверила замки на дверях – все были закрыты. Только после этого она отправилась в ванную и приняла горячий душ.

На самом деле ей очень хотелось верить, что за окном ее коттеджа кто-то действительно был, потому что в этом случае ее видение имело бы вполне материальное объяснение, за которым стоял бы некто из плоти и крови. Это была бы реальность. Какая цель при этом преследовалась – напугать или позабавить ее, пусть глупо, или даже попросить о помощи, – уже не важно. Главное, ей не пришлось бы снова думать о странностях, происходящих в ее голове.

К тому времени, когда Дайана оделась, показавшееся над горами солнце быстро выжгло остатки тумана, но все равно было еще рано. В привычку Дайаны вошло пить утренний кофе в коттедже. Она либо готовила его сама в кофеварке на крошечной кухоньке, либо звонила прислуге. Сегодня, после пережитого страха, она не хотела оставаться одна и стала собираться.

Дайана подхватила блокнот и карандаши, сунула их в большую холщовую сумку. Туда же бросила кошелек и карточку-ключ. Его Дайана теряла с десяток раз за две недели, чем привела в изумление администрацию Пансиона.

Облегченно вздохнув, она вышла из коттеджа и, торопливо шагая к главному зданию, обнаружила, что туман почти полностью исчез и на территории Пансиона уже кипит жизнь. В оранжереях копошились рабочие, а в открытом бассейне с теплой водой, мимо которого она проходила, уже плавали двое отдыхающих. Дайане показалось, что купаются они уже давно. По звукам, доносящимся с конюшни, она определила, что и там кипит работа.

За последними тремя столиками на веранде, откуда открывался вид на сады, сидели зевающие постояльцы с чашками кофе и утренними газетами. Дайана предполагала сесть там и заказать себе завтрак, но вдруг неожиданно для себя пересекла веранду и направилась к главному зданию.

На башню обозрения.

Именно туда шла Дайана, осознав это только когда начала подниматься по лестнице. Внутренний голос убеждал девушку вернуться на веранду, хотя бы только для того, чтобы влить в организм немного кофеина, но заставить себя подчиниться ему у Дайаны не было сил.

И этот факт сам по себе тревожил ее.

– Черт подери, – тихо произнесла она, поднимаясь на башню. – Не хочу я осматривать окрестности, я кофе хочу.

– Пожалуйста, пожалуйста. Вот кофе, наливайте.

Дайана взошла на последнюю ступеньку и, увидев мужчину, который произнес эти фразы, вздрогнула, но едва заметно, хотя внешность незнакомца должна была произвести на нее гораздо большее впечатление. Она увидела его.

Он стоял, опершись плечом на стену, возле одного из окон, ставни на котором в отличие от других, расположенных по окружности башни, были уже открыты. В руке мужчина держал чашку кофе и, несмотря на ранний час, выглядел так, будто поднялся уже давно. Одет он был в обычные синие джинсы и темного цвета хлопковую рубашку.

– Служанка принесла две чашки. Наверное, знала что-то, чего не знал я. А возможно, просто ошиблась. Однако, как бы то ни было, прошу вас, присоединяйтесь. На двоих здесь вполне хватит. – Незнакомец указал на стоявший недалеко от него маленький столик.

Дайана увидела серебряный поднос с кофейником, сахарницей, чашкой со сливками и тарелку с разнообразной выпечкой.

– Я... – Дайана помялась. – Вам, наверное, хотелось бы побыть здесь одному, – наконец выдавила она.

– Чего мне хотелось бы, не имеет к вам никакого отношения, – ответил мужчина. – Большинство ранних пташек встают на рассвете по разным причинам. Одних тянет гольф, другие повинуются своему обычному ритуалу – чтению утренних газет под чашку крепкого кофе. Я просто не мог уснуть. А сюда поднялся, чтобы встретить рассвет. Ну а вы почему поднялись в такую рань?

С минуту Дайана помедлила с ответом, подошла к столику, налила себе кофе, с легким удивлением обнаружив, что руки у нее не трясутся от волнения.

– Мне тоже не спалось, – сказала она. – Я подумала, что, возможно, это место проклято. Как вы считаете, тут могут быть призраки?

Она хотела, чтобы собеседник счел ее шутку неуклюжей, но он ответил не сразу, и это насторожило Дайану. Она подняла на него глаза и заметила в его взгляде выражение, которое инстинктивно определила как боль. «Значит, и он тоже так думает. Призраки здесь водятся. И это его призраки».

– Бессонная ночь может заставить меня поверить во что угодно, – ответил он, мягко улыбаясь. – Но днем, при свете солнца, когда мир становится таким, каким он и должен быть, всякая вера в призраков пропадает. Да, кстати, меня зовут Квентин Хейз.

– А меня Дайана Бриско.

– Рад познакомиться. – Квентин подошел к ней, протянул руку. Дайана колебалась лишь секунду, прежде чем пожать руку человеку, лицо которого вчера нарисовала.

Портрет мужчины, которого она прежде никогда не видела, оказался невероятно точным.

Глава 2

Мэдисон Симс была «ребенком с богатым воображением». Так, во всяком случае, называла девочку мать. Сама Мэдисон понимала это определение очень хорошо. Оно означало, что ни ее мать, ни другие взрослые не верили ни единому слову из того, что она им рассказывала о своих, как они говорили, «вымышленных друзьях». Для самой Мэдисон они были самыми что ни на есть настоящими, пусть не из плоти и крови, но все равно живыми.

Мэдисон, смышленая восьмилетняя девочка, очень быстро осознала, что, рассказывая о них, вносит дискомфорт и в жизнь взрослых, и в свою собственную. Взрослые начинают волноваться, разговаривать шепотом, смотреть на нее печальными глазами и таскать по разным докторам. Кроме того, на нее начинают смотреть подозрительно все взрослые, не только ее родители.

Поэтому она как-то вдруг перестала рассказывать о своих воображаемых друзьях. Когда же мать пыталась расспросить ее о них, Мэдисон не моргнув глазом лгала ей.