Король пиратов - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 86

В этот момент Дзирт нанес свой второй удар. Сверкающий едва не коснулся щеки дворфа и срезал прядь его огромной бороды.

— Ты поплатишься за это, эльф! — взревел дворф и ринулся вперед.

В стороне послышался стон Реджиса.

Хафлинг жив.

И он нуждается в помощи.

Дзирт развернулся на месте и помчался по аллее, и дворф не отставал от него ни на шаг. Дроу запрыгнул на стену. При этом он отвел назад плечи и прочно поставил ногу, словно намеревался пробежаться вдоль аллеи. Или, как казалось опытному в боях Атрогейту, сделать сальто назад и броситься на противника сверху.

Дворф мгновенно остановился и развернулся.

— Ба-ха! Я знаю этот прием!

Но дроу не стал подпрыгивать вверх и не очутился перед ним. Он только сделал вид, что опирается на стену, и даже не пытался заскочить наверх.

— Я знаю, что он тебе известен! — ответил Дзирт.

За спиной дворфа, словно в предвкушении победы Дзирта, грозно зарычала пантера.

И победа действительно была близка, Дзирт лишь молился, чтобы его помощь Реджису не оказалась слишком запоздалой. Ледяная Смерть с размаху опустилась на беззащитную голову дворфа, и этот удар должен был расколоть череп Атрогейта на две половины. Но в тот момент, когда клинок коснулся головы дворфа, Дзирт не ощутил никакого удовлетворения, вместо этого он почувствовал, как его покидают жизненные силы.

А дворф как будто и не заметил удара: под мечом не брызнула кровь, и лезвие не отлетело от головы.

Дзирт вспомнил, что уже испытывал это странное ощущение, и в тот раз его удар обошелся без последствий для противника.

И все же он не сразу понял, что происходит, и не смог вовремя определить источник воздействия.

Атрогейт развернулся, и шары стремительно сверкнули. Один из них лишь слегка задел меч Дзирта, но и этого легкого прикосновения оказалось достаточно, чтобы вызвать сильнейший выброс энергии. Дзирта с такой силой бросило о стену, что мечи выпали из рук.

Атрогейт, бешено раскручивая шары, быстро приближался.

Дзирт был беззащитен. Уголком глаза он увидел, как над ним поднимается шар с шипами, облитый взрывчатой жидкостью.

Шар стремительно понесся ему навстречу, и больше Дзирт ничего не успел увидеть.

Эп илог.

Не умирай! Не покидай меня! — кричал Мэймун, приподнимая голову Дюдермонта. — Проклятие! Ты не можешь меня бросить!

Дюдермонт приоткрыл глаза — вернее, один глаз, поскольку второй был залит запекшейся кровью.

— Я проиграл, — сказал он.

Мэймун, молча, обнял его и тряхнул головой.

— Я был… глупцом, — бессильно прошептал Дюдермонт.

— Нет! — воскликнул Мэймун. — Нет. Ты пытался. Ты старался для блага людей.

И в тот момент с молодым капитаном Мэймуном произошло что-то странное — то ли он прозрел, то ли на него снизошло откровение. Он говорил с Дюдермонтом, стараясь утешить разбитого и подавленного человека, но эти слова затрагивали и душу самого Мэймуна.

Ведь Дюдермонт и в самом деле пытался улучшить жизнь людей, он бросился на защиту тех, кто долгие годы так или иначе страдал под гнетом власти Арклема Грита и пяти верховных капитанов, думавших только о своей наживе. Он пытался избавить город от Карнавала Воров, освободить от пиратов и искоренить беззаконие, оставлявшее на улицах свой кровавый след.

В этот мучительный и горький момент обвинения в том, что Дюдермонт и сам стремился к власти, что он ничем не лучше других тиранов, показались ему пустым звуком. Мэймун лишился былой самоуверенности, словно все аксиомы, на которых строилась его взрослая жизнь, оказались не такими уж твердыми и ясными, а приверженность Дюдермонта закону была не такой плохой чертой, как ему казалось раньше.

— Ты пытался, капитан, — произнес Мэймун. — Иногда это все, что может сделать каждый из нас.

Рыдания помешали ему закончить фразу, потому что капитан Дюдермонт уже ничего не слышал. Человек, который много лет заменял ему отца, был мертв.

Мэймун, всхлипывая, бережно погладил окровавленное лицо капитана. Он опять вспомнил их первую встречу и давние прекрасные годы, проведенные на борту «Морской феи».

Наконец он осторожно обхватил тело Дюдермонта за плечи, поднял на руки и поднялся.

Мэймун вышел из дворца Сульджака на улицы Лускана, странным образом притихшие, как только по городу разнеслись слухи о гибели капитана.

С гордо поднятой головой, не глядя по сторонам, Мэймун прошел до самого порта и, не выпуская тело Дюдермонта из рук, терпеливо ждал, пока к берегу подойдет шлюпка с «Тройной удачи», чтобы забрать его на борт.

***

— Эх, что за удар ты схлопотал! И если у тебя башка болит, как у меня, то худшей боли ты не знал! Ба-ха-ха-ха!

Как ни старался Дзирт скрыться от непонятного ритма болтовни дворфа, этот голос вытащил его из сплошной темноты. Он с трудом открыл глаза и обнаружил, что сидит в отлично обставленной комнате В столовой «Красного дракона», где он не раз обедал и беседовал с капитаном Дюдермонтом.

И дворф Атрогейт, его противник, тоже был здесь, и он спокойно развалился на стуле напротив, а грозное оружие покоилось в чехлах за спиной.

Дзирт никак не мог ничего понять, но потом вспомнил про Реджиса. Он резко выпрямился, окидывая комнату взглядом, и руки сами собой потянулись к рукоятям мечей.

Оружия при нем не было. Дзирт не знал, что и подумать.

Но его замешательство еще больше усилилось, когда в комнату вошли Джарлакс Бэнр и Киммуриэль Облодра.

Хотя, припомнив обстоятельства своего поражения в поединке с Атрогейтом, Дзирт начал понимать, что произошло, тем более что такое же ощущение — псионическую блокировку, когда вся энергия вытягивается из тела, — он уже испытывал в бою против Артемиса Энтрери, где свидетелями были те же двое темных эльфов.

Дзирт помрачнел и откинулся на спинку стула.

— Я мог бы и догадаться, что это ваша работа, — проворчал он.

— Ты про падение Лускана? — уточнил Джарлакс. — Друг мой, ты преувеличиваешь степень нашего участия — или нашей вины. Я не причастен к тому, что происходит вокруг.

Дзирт окинул наемника скептическим взглядом.

— Твои сомнения причиняют мне боль! — воскликнул Джарлакс, сопровождая свои слова тяжелым вздохом.

Но он быстро успокоился, взял стул и подошел к Дзирту. Развернув стул, он уселся верхом, оперся о спинку локтями и заглянул в глаза Дзирта.

— Мы этого не делали, — настаивал он.

— А мой поединок с дворфом?

— В этом случае мы не могли не вмешаться, — признал наемник-дроу. — Я не мог рисковать таким ценным имуществом, как он.

— Да, конечно, ты наверняка одержал бы победу, — добавил он, воспользовавшись тайным наречием дроу.

— Я имею в виду все это, — продолжил Джарлакс, не медля ни секунды. — Это дело не наших рук, а последствие амбиций некоторых людей.

— Верховных капитанов, — предположил Дзирт, хотя еще не до конца поверил Джарлаксу.

— И Дюдермонта, — добавил дроу. — Если бы он не уступил собственным дурацким желаниям…

— Где он? — моментально насторожился Дзирт.

Лицо Джарлакса помрачнело, и Дзирт затаил дыхание.

— Увы, он погиб, — ответил Джарлакс. — И «Морская фея» выброшена на скалы, но большая часть экипажа покинула город на другом корабле.

Дзирт старался сдержаться, но печальное известие о смерти Дюдермонта легло на его плечи колоссальной тяжестью. Он много лет знал этого человека, считал его своим другом, хорошим капитаном и способным лидером.

— И это тоже не моя работа, — заверил его Джарлакс, заставив Дзирта поднять глаза. — Даю тебе слово, в этой смерти не повинен никто из моей команды.

— Ты просто наблюдал со стороны, — обвиняющим тоном произнес Дзирт, и Джарлакс уклончиво пожал плечами.

— Мы собирались… нет, мы намерены способствовать воцарению хаоса, — сказал Джарлакс. — Я не стану отрицать, что хочу извлечь выгоду из сложившейся ситуации и пытался бы это сделать в случае победы Дюдермонта.