Наследник волшебника - Худ Дэниел - Страница 29

– Нет, на холме, по дороге. Бакалейщик не разорится.

– Тогда куда мы пойдем?

– У Двойника есть еще четыре укрытия; три тут поблизости – одно прямо в Щелке, – и еще одно на холме. Туда лучше не ходить, пока бакалейщик не успокоится.

– Тогда пошли к ближайшему. И они неспешно зашагали в сторону порта, жуя на ходу яблоки, которыми Мопса успела основательно загрузиться. Солнце уже стояло, достаточно высоко и хотя и не грело, но навевало приятные воспоминания о весенних деньках. Здесь, вдалеке от Храмовой улицы, город уже не казался Лайаму таким скованным, люди открыто приветствовали друг друга и без малейшей доли стеснения обсуждали свои дела.

После прогулки по первым двум адресам у Лайама сложилось впечатление, что любвеобильный Двойник вовсе не ходит у своих пассий в любимцах. Сначала они навестили совсем молодую особу, обитавшую в двухкомнатной грязной квартирке неподалеку от храма Повелителя Бурь. Она набросилась на вошедших с вопросами, куда подевался этот чертов Двойник.

– Полегче, милая, – сказал ей Лайам, – мы надеялись, что это вы объясните, куда он девался.

– Я?! – возмутилась девица. На вид ей было не более восемнадцати лет. – Откуда мне это знать? Этот ублюдок всегда смывается, когда подходит время платить за жилье. Вот и теперь носу сюда не кажет – уже больше недели. Он обстряпал какое-то дельце и, похоже, ко мне не вернется, пока не просадит все денежки в какой-нибудь грязной дыре!

– А он вам не говорил, что это за дельце?

– Мне? С чего бы вдруг? – презрительно скривила губы девица. – Он держит меня не для разговоров, а для того, чтобы было с кем скоренько перепихнуться, когда возникнет нужда.

Лайам украдкой взглянул на Мопсу. Он знал, что та росла не на облаке, но все же…

Девчонка со скучающим видом стояла в дверях и, похоже, совсем не прислушивалась к беседе.

– Так-таки ничего и не говорил?

– Ни единого слова, – заверила Лайама девица.

– А когда он был тут в последний раз?

– Я же вам толкую – неделю назад. Слушайте, если вы все же разыщете этого негодяя, передайте, чтобы без денег он не вздумал сюда и соваться.

Девица явно настроилась перемыть все косточки своему ветреному кавалеру, но Лайам быстро откланялся и вытолкнул Мопсу за дверь.

Вторая квартирка располагалась в нескольких кварталах от первой и очень на нее походила, только там обитала особа постарше и знала она побольше.

– Ну да, он кое-что мне говорил, – с подозрением произнесла она. – А вам-то до этого что?

– Мы договаривались с ним провернуть одно дельце, – сказал Лайам.

Грубая ложь, но она, как ни странно, сработала.

– Так вот оно что? – фыркнула женщина. – Что-то вы не похожи на моряка!

– Ну…

– Знаю, знаю, это лишь маскарад. Ну ладно. Теперь слушайте, что я скажу. Похоже, этот паршивец надул вас. Он, скорее всего, уже провернул это дело. В одиночку или с кем-то еще. Его нет дома уже три дня.

– Как же так? – произнес Лайам, изображая беспокойство и стараясь обходиться общими фразами. – Он не мог в одиночку пойти на такое опасное дело! Он должен был дождаться меня.

Женщина громко рассмеялась:

– Скажете тоже – опасное! Небольшая прогулка на лодке и обычный взлом! Опасное! Да вы, наверное, попросту новичок!

Лайам глуповато улыбнулся:

– Пожалуй, вы правы.

– Боюсь, вы так им и останетесь. Двойник, по всему судя, обошелся без вас.

Продолжать разговор было бы неразумно. Лайам предпочел удалиться, сокрушенно вздыхая и сетуя на людское коварство.

Оказавшись на улице, Мопса одобрительно кивнула Лайаму:

– Складно врешь, дядя.

Лайам в ответ одарил ее изысканным полупоклоном:

– Я готов следовать куда вы прикажете, леди.

– Потопали к Щелке, – сказала девчонка и свернула в переулок, ведущий в сторону городской площади, увлеченно о чем-то болтая. Но Лайам не вслушивался в ее болтовню: он размышлял.

Итак, Двойник ушел на дело в ту самую ночь, когда был ограблен дом Тарквина. Из этих двух фактов могло быть сделано лишь одно заключение, но моряк и лодка сбивали Лайама с толку. Зачем Двойнику понадобилось куда-то там плыть? И куда же он, в конце концов, подевался?

“Отмечает свою удачу, – в десятый раз ответил себе Лайам. – Сидит где-нибудь и пропивает денежки, вырученные за мои вещи”. Это предположение не очень-то радовало, но Лайам уже смирился с мыслью, что поиск придется продолжить. Отыскав Двойника, он тем самым встанет на след, ведущий к скупщику краденого или к клиенту, заказавшему кражу. Мысль о клиенте влекла за собой сонм новых вопросов, но Лайам на время решил их отложить.

Так все-таки – зачем Двойнику нужна была лодка?

Когда наконец ответ всплыл из глубин сознания, он оказался на удивленье простым. Трудно подкрадываться к дому впотьмах и по крутой скалистой тропе. Еще труднее карабкаться по ней с грузом. Двойник решил не рисковать, а потому вышел в море – на веслах или под парусом, – миновал Клыки и вдоль берега добрался до бухты Тарквина. Вот почему он выбрал в подручные моряка.

Мопса продолжала болтать, но Лайам перебил ее на середине фразы:

– Двойник брал заказы? – Мопса умолкла и недоуменно взглянула на спутника:

– Что?

– Заказы. Случалось ли так, чтобы кто-то поручал Двойнику украсть какую-то вещь?

Конечно, этот вопрос следовало бы задать много раньше. Ведь даже если Двойник – тот самый вор, что его обокрал, это мало что объясняло. Он как-то должен был пройти через магическую защиту. А это означало, что у него был помощник, и скорее всего – маг. Иначе зачем Двойнику понадобились бы потертый ковер, здоровенная книга и сомнительного вида железка. В доме было полным-полно диковин поинтереснее.

Однако ответ Мопсы оказался совсем таким, на какой он рассчитывал.

– Нет, – твердо заявила девчонка. – Волк никому не дает этого делать. Однажды, это было давно, один торговец – не то Анкус Марциус, не то мастер Готтард, а может, даже кто-то из Фрипорта – уговорил кого-то из наших стащить у другого торговца пергамент с важными записями, но вышел скандал. Все открылось, и Чудила чуть не добрался до нас. После этого Волк строго-настрого запретил нашим красть не для себя.

– Хотя Двойник может его не послушаться, – добавила Мопса, чуть поразмыслив. Очевидно, эта мысль только что вошла в ее голову. – Он постоянно спорит с Оборотнем, что вору можно, а что нельзя. Даже легиум ему не указ. Двойник очень умный.

– А кто такой этот Чудила?

Мопса наморщилась, словно пытаясь сообразить, шутит Лайам или нет.

– Кто такой Чудила? – переспросила она.

– Ну да.

– Чудила это и есть Чудила. Черпак. Большой Пес, вожак своры легавых.

Псами, равно как и черпаками, в декламации именовались стражники, значит, Большой Пес – это…

– Эдил? Эдил Кессиас?

– Ну а кто же еще? – фыркнула Мопса. – Можно подумать, ты не знаешь Чудилу.

Сарказм, с которым Мопса произнесла последнюю фразу, показался Лайаму странным, и он нахмурился, размышляя, что же девчонка имеет в виду. С какой такой стати она решила, что он должен знать начальника городской стражи?

Они добрались до Щелки. Лайам скептически оглядел винную лавку, располагавшуюся прямо напротив глухой стены здания городского суда, и свирепо покосился на Мопсу. Сюда они могли заглянуть и вчера, сразу после того, как повстречались. Но делать нечего, Лайам толкнул узкую дверь. Под ногами вошедших захрустели бутылочные осколки. В лавке пахло табачным дымом, прокисшим вином и кое-чем еще, менее приятным для нюха. Осторожно передвигаясь, Лайам подошел к креслу, в котором спал, закинув ногу на ногу, коренастый, крепко сбитый мужчина. Сидевший у кресла пес угрожающе зарычал, обнажив поблескивающие в полумраке клыки, и спящий дернулся с воплем:

– Вон! Пошли вон, ублюдки!

Затем он открыл глаза и увидел застывших на месте гостей. Мужчина сплюнул и провел рукой по лысой, как яйцо, голове.

– Прошу прощения. Вы кто такие?

Тон его голоса никак нельзя было назвать дружелюбным. Лайам кашлянул.