Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Собрание сочинений. Том 3

Шаламов Варлам Тихонович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Собрание сочинений. Том 3 - Шаламов Варлам Тихонович - Страница 27

Изменить размер шрифта:

КОНЦЕРТ[26]

Скрипка, как желтая птица,

Поет на груди скрипача;

Ей хочется двигаться, биться,

Ворочаться у плеча.

Скрипач ее криков не слышит,

Немыми толчками смычка

Он скрипку все выше, все выше

Забрасывает в облака.

И в этой заоблачной выси

Естественный климат ее,

Ее ощущенья и мысли —

Земное ее бытие.

Но всякий, имеющий уши,

Да слышит отчаянья крик,

Который нам в уши обрушит

До слез побледневший старик.

Он — гения душеприказчик,

Вспотевший седой виртуоз,

Пандоры окованный ящик

Он в зал завороженный внес.

Он смело сундук открывает

Одним поворотом ключа,

Чтоб нас отогнали от рая

Видения скрипача.

Чтоб после небесной поездки

Вернуться на землю опять

И небу чужому в отместку

Заплакать и загоревать.

И мы, возвращаясь к земному,

Добравшись по старым следам

К родному знакомому дому,

Мы холод почувствуем там.

Мы чем-то высоким дышали.

Входили в заветную дверь…

Мы многое людям прощали,

Чего не прощаем теперь.

* * *

Мы гуляем средь торосов

В голубых лучах луны,

Все проклятые вопросы,

Говорят, разрешены.

Но луна, как пряник мятный,

Детский пряник ледяной,

Вдруг покатится обратно,

И — покончено с луной.

И, встревоженное чудом,

Сердце дрогнет у меня,

Я достану из-под спуда,

Из подполья злого дня,

Все, что плакало и пело,

Путевую жизни нить,

Что своим усталым телом

Я пытался заслонить

От чужих прикосновений,

От дурных тяжелых глаз,

Откровенных нападений

И двусмысленности фраз.

Наступает тихий вечер,

Звезды тают на снегу.

И породой человечьей

Я гордиться не могу.

* * *

Среди холодной тьмы

Мы — жертвы искупленья.

И мы — не только мы,

А капелек сцепленье.

Стакан поставь в туман,

Тянущийся по саду,

И капли на стакан

Тотчас, как дождь, осядут.

Стакан сберег тепло,

Ему родное снится,

И мутное стекло

Слезой засеребрится.

* * *

Я здесь живу, как муха, мучась,

Но кто бы мог разъединить

Вот эту тонкую, паучью,

Неразрываемую нить?

Я не вступаю в поединок

С тысячеруким пауком,

Я рву зубами паутину,

Стараясь вырваться тайком.

И, вполовину омертвелый,

Я вполовину трепещу,

Еще ищу живого дела,

Еще спасения ищу.

Быть может, палец человечий

Ту паутину разорвет,

Меня сомнет и искалечит

И все же на небо возьмет.

* * *

Кому-то нынче день погожий,

Кому — томящая жара,

А я, наверно, проморожен

Тайгой до самого нутра.

И мне все кажется, что лето

Напрасно силы бережет,

Напрасно раскаленным светом

Дотла всю землю не сожжет…

* * *[27]

Клен и рослый и плечистый

В дрожи с головы до пят,

Перепуганные листья

До рассвета шелестят.

Их протягивает лето,

И холодный ветерок

Отрывает, как билеты,

И бросает на песок.

И по железнодорожной

Желтой насыпи крутой

Их сметает осторожно

В ямы с мутною водой.

Это — право пешехода

Разбираться, чье нужней,

Чье полезней — время года

Весен или осеней,

И похваливать погоду,

Размышляя не о ней.