Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Ховард Линда - Рискуя и любя Рискуя и любя

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Рискуя и любя - Ховард Линда - Страница 29


29
Изменить размер шрифта:

Ронсар взглянул туда, куда указывал Эдуард, и увидел незнакомку. Она стояла рядом с мадам Терио и с вежливой заинтересованной улыбкой слушала министра финансов, который наверняка развивал свою любимую тему — скачки.

Ронсар восхищенно затаил дыхание. Эдуард не преувеличивает: она и в самом деле прелестна. Не красавица, но… очень мила. Одета скромно и все равно невольно привлекает к себе внимание. Возможно, ее выделяет из толпы то спокойное достоинство, с которым она держится, да еще взгляд темных глаз. Ронсар мысленно согласился с Эдуардом: у нее красивые глаза — черные как ночь. Заглянув в их бездонную глубину, мужчина забудет, о чем говорил.

Платье у нее простое, белое, но изысканного покроя и выгодно оттеняет белизну кожи, сквозь которую просвечивает румянец, и кажется, можно видеть, как кровь струится по жилам.

Стройная, но не худая, как большинство современных модниц. Платье обтягивает приятные округлости бедер и небольшую, но красивую грудь. Из украшений на ней были жемчужные бусы, браслет на правом запястье и серьги. Она повернулась в его сторону, и жемчужная нить сбилась и обвила ее левую грудь.

Она машинально поправила бусы, и этот мимолетный жест не ускользнул от внимания Ронсара.

— Она замужем? — Французы не придают значения условностям, тогда как американцы более щепетильны в подобных вопросах.

— Она вдова, — ответил Эдуард.

В этот момент оркестр заиграл легкую мелодию, однако танец еще не начался. Ронсар заметил, как хорошенькая вдовушка повернула голову, прислушиваясь к звукам музыки, и замерла с невыразимой печалью в глазах. Она сказала несколько слов министерскому чиновнику, что-то шепнула мадам Терио, и та сочувственно похлопала ее по руке. Затем вдова тихонько выскользнула через балконную дверь во внутренний дворик посольства.

Ронсар понятия не имел, как давно она овдовела, но, по-видимому, музыка разбудила в ней печальные воспоминания. Молодая женщина не должна грустить, ее надо непременно утешить.

— Извини, — пробормотал он Эдуарду и направился через бальный зал к балкону.

Но пробиться сквозь толпу оказалось нелегко; каждый хотел перемолвиться с ним парой слов. Дамы окликали его и дарили чарующими улыбками. Он пожимай руки, целовал щеки и с извинениями следовал дальше, не отрывая глаз от балконной двери. Министр финансов, с которым она только что беседовала, медлил в нерешительности и наконец, набравшись храбрости, шагнул к дверям. Но Ронсар был тут как тут и ловко проскользнул вперед.

— Вы чрезвычайно внимательны, но ваши услуги не потребуются, — процедил он сквозь зубы.

— А… — Министр заморгал глазами и тут же признал Ронсара. — О да, конечно.

Ронсар вышел в теплую парижскую ночь. Украшенный флагами внутренний дворик освещался светом из окон и сверкающими гирляндами, развешанными на фигурно подстриженных деревьях. В саду были расставлены маленькие столики и кресла, чтобы гости могли на время удалиться из шумного бального зала и подышать свежим воздухом.

Вдовушка сидела за одним из столиков, сложив руки на коленях, и спокойно смотрела прямо перед собой. Она не плакала. Ронсар приблизился к ней медленным, размеренным шагом. Вдова успокоилась, но Ронсару показалось, что в глазах ее еще блестят слезы, а уголки губ печально опустились, и ему захотелось их расцеловать. Нет, такой прелестный ротик должен все время улыбаться.

— Здравствуйте, — произнес он по-английски. Она вздрогнула — наверное, не слышала, как он подошел. — Простите, я не хотел вас испугать.

Вдова подняла на него огромные темные глаза, и он снова почувствовал знакомое волнение в крови. Она выглядит такой печальной, одинокой и беззащитной, несмотря на все свои попытки спрятать грусть под светской маской.

— Ничего, все в порядке, — промолвила она, вставая. Приятный грудной голос без этого противного гнусавого американского акцента. — Я как раз собиралась вернуться в зал.

— Нет, прошу вас, не беспокойтесь, — быстро сказал он и слегка коснулся ее руки.

Он всегда был нежным и обходительным с дамами, и большинство из них сразу же откликались на эту нежность, как будто им ее не хватало. Однако вдовушка снова вздрогнула от его прикосновения и даже чуть-чуть отодвинулась от него.

— Я видел, что вы вышли в сад и были чем-то расстроены. — Надо действовать осторожно и не спугнуть ее.

Она ответила не сразу. Отвернувшись, посмотрела в сад, предоставив ему любоваться плавным изгибом ее шеи и гордой посадкой головы. Затем сказала:

— Эта мелодия напомнила мне прошлое.

И все. Ни подробностей, ни дальнейших разъяснений. Он понял, что она не собирается рассказывать ему о своей личной жизни. Ронсар привык, что женщины поверяют ему свои тайны и стараются привлечь к себе его внимание; явное нежелание вдовы идти на контакт заинтриговало его.

— Меня зовут Луи Ронсар, — представился он, опускаясь напротив нее в плетеное кресло.

— Очень приятно, — вежливо ответила она. — Я Ниема Джемисон.

— Ниема, — медленно повторил он. — Какое милое редкое имя.

Она слегка улыбнулась:

— Да, чересчур редкое. Когда я подписываюсь, его не могут правильно прочитать. Обычно произносят «Ни-има», а правильно «Ниема». А написать тоже толком не могут. В детстве я жалела, что мама не назвала меня Джейн, или Сюзан, или еще проще.

— Это ваше фамильное имя?

— О нет, ничего подобного, — усмехнулась она. Ему было приятно наблюдать, как преображается ее лицо, как уходит печаль и появляется улыбка. — Моей матери нравилась мелодика имени Наоми, но не само имя. Она заменила гласные, и в результате получилась Ниема.

— Прелестное имя.

— Благодарю, вы очень любезны. Сама я уже привыкла к нему. — Она оглянулась через плечо на окна бального зала. — Приятно было побеседовать с вами. А сейчас я должна…

— Ну конечно, — промолвил он, вставая. — Вы со мной не знакомы и чувствуете себя несколько стесненно в моем обществе. — Он сделал паузу, давая ей возможность возразить, но она промолчала. — Вы позволите пригласить вас на танец, мадемуазель Джемисон? — Он нарочно обратился к ней «мадемуазель», чтобы она сама сказала ему, что овдовела.

— Мадам, — коротко поправила она, и он был приятно удивлен ее безукоризненным произношением. Но его совсем не обрадовало ее упорное нежелание говорить о личном; женщина, заинтересованная в продолжении знакомства, непременно прояснила бы свое семейное положение.

Ронсара все это еще больше раззадорило. Последнее время ему не часто удавалось испытать удовольствие от преследования добычи. Женщины ему попадались в большинстве своем безотказные и доступные, что, конечно, неплохо для романа, но ведь мужчина иногда тоже хочет почувствовать себя завоевателем.

Его вопрос повис в воздухе. Наконец она ответила:

— Да, конечно. — Однако в ее тоне не прозвучало ничего, кроме вежливости.

Ронсар был уязвлен и удивлен. Может, он и избалован женским вниманием, но ведь уродом его не назовешь. Нет, он далеко не урод. А эта женщина совершенно не видит в нем мужчину.

Он галантно предложил ей руку, и она оперлась о нее своей изящной ручкой. Ниема едва касалась его руки, не льнула к нему и не прижималась. Когда они вернулись в бальный зал, Ронсар заметил, что мадам Терио нахмурилась и что-то прошептала на ухо своему супругу. Ага, значит, ей неприятно, что дочь ее друзей познакомилась со знаменитым торговцем оружием?

Ронсар улыбнулся мадам Терио, затем повернулся к своей добыче и отвесил ей изящный поклон. Что-то в его поведении насторожило ее, потому что ее глаза внезапно расширились, нежные губы чуть приоткрылись. Прежде чем она успела отстраниться, он поднес ее руку к губам, лаская ее взглядом.

— До скорой встречи, — негромко промолвил он на прощание.

Глава 14

Ниема прошла через бальный зал и только теперь перевела дух. Главная цель достигнута — и с какой поразительной легкостью! Согласно предварительному плану, Элеонора должна была представить ее знакомым Ронсара, но не самому торговцу оружием. Так или иначе их бы непременно познакомили, однако со стороны Элеоноры подобная инициатива выглядела бы по меньшей мере странно: вряд ли она приветствовала бы знакомство дочери лучших друзей с таким человеком, как Ронсар.