Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Ховард Линда - Лицо из снов Лицо из снов

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Лицо из снов - Ховард Линда - Страница 15


15
Изменить размер шрифта:

Бейсбол был не способен надолго задержать его внимание. Вскоре мысли Дейна вновь переключились на Марли Кин. Ему вспомнилась бездонная синева ее глаз, в которых было больше теней, чем на кладбище. Он не знал еще, какую игру она ведет, но видел, что ей от этой игры самой не по себе. Всякий раз, когда она начинала вспоминать про тот вечер в пятницу, ей становилось плохо, и Дейну это было четко видно со стороны. Ни одна актриса, сколько бы «Оскаров»у нее ни было, не смогла бы по заказу изобразить ту мертвенную бледность, которая появилась на лице у Марли сегодня утром и днем.

Он припомнил, как дрожали ее хрупкие плечи, и вновь ощутил желание обнять ее, прижать к себе и заверить, что все будет в порядке, все обойдется. Да откуда же это все взялось, черт возьми?! Он не возражал против теории, которая утверждала, что мужчине свойственно сочувствовать женщине, потому что он сильнее. Свойственно заслонять женщину от опасности, которая может угрожать ей. Поддерживать женщину, когда она поднимается или спускается по лестнице, пребывать в постоянной готовности подхватить ее на руки, если высокие каблуки ее туфелек сыграют с ней злую шутку. Выполнять за женщину грязную работу, где это только возможно, — разве это не естественно для мужчины? Когда он был патрульным и приезжал на аварии, то невольно проверял первым делом, нет ли среди пострадавших женщин и детей.

Но, черт возьми, ему еще ни разу не хотелось утешить того, кого он подозревал в убийстве!

Он полицейский, она подозреваемая. И интересовать его она должна исключительно в этом качестве. Все мысли о ней необходимо ограничивать только теми, которые помогут в расследовании дела. Утешающие объятия — это что-то совсем из другой оперы.

Но со своими желаниями он ничего поделать не мог. Черт возьми, ровным счетом ничего! Ему хотелось, чтобы она склонила голову ему на плечо, хотелось провести рукой по ее щеке, шее… Хотелось, чтобы потом рука соскользнула ей на грудь, пробежала по животу, коснулась нежного бугорка у нее между ног…

Вскочив на ноги, Дейн выругался. Проклятье, сегодня он впервые увидел ее и с той минуты потерял покой. Ослеп.

Он сверился с часами. Девять пятнадцать. Может, пойти в участок и там подождать Эвана? По крайней мере, хоть как-то отвлечется от этих идиотских мыслей. Он стал нервно мерять шагами комнату, потом взял ключи от машины и вышел.

Как он и надеялся, Эван пришел на службу пораньше. У большинства полицейских это вошло в привычку. Есть время спокойно переодеться, выпить чашку кофе и настроиться на рабочий лад, чтобы к фактическому началу смены уже быть в полной готовности. Джим Эван оказался ничем не примечательным молодым человеком: средний рост, средний вес, обычные черты лица. Но его отличали глаза. Это были наблюдательные, циничные глаза полицейского, который все видит и которого не удастся застать врасплох.

Тот случай, который произошел с ним в пятницу вечером, он помнил очень живо.

— Все выглядело довольно странно, — проговорил он задумчиво. — Она сидела в своей машине неподвижно, как статуя. Глаза были открыты, взгляд остекленелый. Поначалу я подумал: ну все, труп. Включил фонарик, посветил в кабине, но не заметил ничего подозрительного. А потом вижу, вроде дышит. Постучал в стекло дверцы фонариком, но она очнулась далеко не сразу.

По спине Дейна пробежали мурашки.

— Она что, была без сознания?

Эван пожал плечами.

— Такой мертвый взгляд я раньше видел только у покойников и сумасшедших. А когда теряешь сознание, глаза обычно закрываются.

— Что случилось потом?

— Поначалу она здорово растерялась, выглядела напуганной. Двигалась с трудом, как будто отходила после наркоза. Но наконец ей удалось опустить стекло. Она сказала, что страдает эпилепсией и, должно быть, перенесла легкий приступ. Я попросил ее выйти из машины. Она вышла. Ее била сильная дрожь. Запаха алкоголя я не почувствовал. Не похоже было также, что она чем-то накачалась. Я проверил по рации ее номера, выяснил личность владельца. Все сошлось. Задерживать ее дольше у меня не было оснований. А поскольку она, как я уже сказал, была маленько не в себе, я решил для верности проехаться с ней до ее дома.

— В котором часу это было? — спросил Дейн.

— Так, сейчас прикину… Я, конечно, могу свериться со своим журналом и назвать точное время, если вам нужно, но… Это было сразу после полуночи. Где-нибудь так в четверть первого.

— Спасибо, — сказал Дейн, — вы мне очень помогли.

— Всегда рад.

Дейн вернулся домой, размышляя в машине над только что услышанным. Он никак не ожидал получить от этой короткой встречи столь много информации.

Во-первых, выяснилось, что примерно в то время, когда в доме Виников убивали хозяйку, Марли Кин находилась в противоположном конце города.

Наблюдения Эвана фактически подтверждали слова Марли о том, как она переживает видения.

Что же в итоге? Продолжать держать ее в списке подозреваемых нелогично. Странно, но у него появилось такое ощущение, будто гора с плеч свалилась.

Значит, в доме Виников ее не было. У нее есть алиби. Ничто не связывало ее с преступлением… кроме ее собственных слов. И она утверждает, что видела, как совершалось убийство.

Каким же образом она видела, если ее там не было?

«Марли что-то знает. Что-то такое, о чем не хочет мне говорить. Что-то такое, что таится в глубине ее взгляда…»

Он решил узнать все, отыскать связующую нить между ней и убийством.

Конечно, можно еще поверить в то, что она на самом деле экстрасенс. А в это Дейн поверить не мог. Пока.

Глава 6

Провожая глазами уходившую женщину, он чувствовал, как кипит в нем ярость. Но не давал ей выплеснуться наружу, держал ее под полным своим контролем, как и все в этой жизни. Еще рано. Показывать сейчас то, что переливалось у него внутри, было бы неуместно. Всему свое время. Он опустил взгляд на бланк жалобы, который она заполнила, и усмехнулся, прочитав ее имя и домашний адрес: Жаклин Шитс, Кипарис-терес, 3311. Мысль о неизбежном возмездии несколько успокоила его. Закрывшись спиной от Анетты, он быстро сунул бланк к себе в карман, чтобы избавиться от него позже. Только последний дурак мог оставить его здесь. Чтобы потом какой-нибудь гад, любящий совать свой нос в чужие дела, запомнил? Кэрол Джейнз не считал себя дураком. Совсем напротив. Он гордился тем, что все всегда умеет предусмотреть, не пренебрегая ни единой деталью.

— Ума не приложу, как вы можете оставаться спокойным, когда вам так откровенно хамят, мистер Джейнз, — послышался за его спиной голос Анетты. — Мне так и хотелось дать ей по наглой физиономии!

На его лице пребывало выражение полнейшей безмятежности.

— О, придет день, когда ей воздается! — только и ответил он.

Джейнз с симпатией относился к Анетте, которой приходилось мириться с тем же, с чем мирился он. И когда его оскорбляли, она всегда сочувствовала ему. Вообще большинство людей вели себя вполне учтиво, но попадались и такие, которым требовалось преподать урок. Анетта, к примеру, всегда уважительно называла его «мистер», что ему нравилось. Анетта была совсем домашняя, невысокого роста, темноволосая и некрасивая, но при этом неизменно приветливая. Она не раздражала его так, как раздражали многие женщины своей глупостью и обидчивостью.

У Кэрола Джейнза всегда была прямая спина, настоящая военная выправка. Он часто думал о том, что из него получился бы неплохой военный. Офицер, конечно. Он был бы первым на курсе в академии, если бы мог поступить туда. К сожалению, у него не имелось связей, необходимых для поступления в военную академию. Связи в таком деле играют решающую роль. А без них не видать академии как своих ушей. Высший класс общества плотно сомкнул свои ряды и не пускает к себе снизу никого. Завербоваться сначала на срочную службу? Нет, об этом даже речи быть не могло. Точно так же он отверг учебный корпус офицеров запаса и офицерскую школу. Все это даже близко к академии не стояло. В результате вместо блестящей военной карьеры ему выпала жалкая доля, унижающая человеческое достоинство работа в огромном универсальном магазине: принимать от населения их жалобы. Но это еще не значило, что из-за этого он должен опуститься.