Тайны ушедшего века. Власть. Распри. Подоплека - Зенькович Николай Александрович - Страница 24

Свидетели и обвинители

Дело об убийстве актрисы Райх вел МУР. По подозрению было задержано и допрошено около 20 человек.

К сожалению, домработница Чарнецкая не оправдала надежд сыщиков. Она никого не запомнила — было темно, все произошло внезапно, в одно мгновение, среди глубокой ночи.

Дальнейшая судьба этой женщины теряется в потемках предположений. По версии помощника прокурора Москвы В. Рябова, занимавшегося проверкой письма Т. С. Есениной в 1988 году, домработницу Чарнецкую отправили в лагерь отбывать наказание, неизвестно за что ею полученное. Сама же Татьяна Сергеевна свидетельствует: Лидию Анисимовну продержали в тюрьме (наверное, все же в следственном изоляторе. — Н. З.) около двух месяцев. Вернулась измученная, ни о чем не рассказывала, через несколько дней уехала на родину в Витебск.

Допрашивали и Татьяну Сергеевну — в качестве свидетеля. В последний раз она видела мать за несколько часов до убийства, вечером 14 июля. На Петровке ей показали, судя по всему, орудие убийства — большой складной нож с кривым лезвием — и спросили, знаком ли он ей. «Нет», — ответила она. Эту штуку она и впрямь видела впервые.

В отношении мужа Татьяны Сергеевны и его старшего брата Ивана следствие сочло необходимым избрать в качестве меры пресечения арест и содержание под стражей. Устраивали очные ставки с домработницей Чарнецкой на предмет опознания в Иване Кутузове того самого человека, который выбежал ей навстречу и ударил острым предметом по голове. Мужа Татьяны Сергеевны не отпускали из-под стражи в течение четырех месяцев, подвергая строгим допросам.

Впрочем, перечисление всех допрошенных по этому делу заняло бы слишком много места. Поэтому ограничимся именами вышеназванных ближайших родственников, что свидетельствует об искреннем стремлении следствия докопаться до истины, и перейдем сразу к результатам. Они оказались нулевыми.

Последним, кто видел актрису в ту роковую ночь до прихода убийц, был все тот же таинственный молодой человек, зачастивший к ней с конца июня. Спустя некоторое время после того, как Татьяна Сергеевна покинула квартиру в Брюсовском переулке и поехала к себе в Горенки, к Зинаиде Николаевне снова пожаловал тот самый юноша. По свидетельству домработницы, он ушел из комнаты Райх не раньше чем в первом часу ночи. Татьяна Сергеевна тоже вспомнила — то ли в тот приезд, то ли раньше мать говорила, будто она попросила его продать свои золотые швейцарские часы и еще кое-какие вещи.

Однако молодой человек словно в воду канул. Он исчез бесследно вместе с ценностями, которые дала ему для продажи Зинаида Николаевна. Наводчик? Исполнитель? Организатор? Вполне вероятно, особенно если учесть, что преступник, нанесший удар по голове домработнице, не только превосходно ориентировался в квартире, несмотря на темноту, и знал, где входная дверь, но и что она мгновенно открывается благодаря французскому замку. Это обстоятельство утвердило муровцев в предположении, что без соучастия, сознательного или невольного, близких родственников дело не обошлось, отсюда и повышенное внимание ко всем, кто был вхож в квартиру.

Спустя полвека проверявшие это дело по поручению Политбюро эксперты нашли бытовую версию убийства весьма вероятной. Прошли десятилетия, улеглись страсти, появилась возможность взглянуть на трагедию беспристрастным, незаидеологизированным взглядом, и перед специалистами открылись изъяны тогдашнего слишком политизированного следствия. Хотя надо отдать должное муровцам, они и тогда не исключали, что в богатой квартире побывали грабители-дилетанты с улицы в надежде хорошенько поживиться, но непредвиденные обстоятельства помешали, потому и остались нетронутыми фамильные драгоценности, включая шкатулку с украшениями актрисы, о стоимости которых ходили легенды. Может, помешала не спавшая Зинаида Николаевна, ее отчаянное сопротивление, которого они никак не ожидали от женщины и потому вынуждены были пустить в ход нож; может, спугнула проснувшаяся домработница. А может, то и другое вместе.

И все же общая атмосфера жизни второй половины тридцатых годов — подозрительность, шпиономания, доносительство — несомненно, сказались на расследовании этого убийства. Сыщики ведь тоже живут по законам своего времени. А оно было непростое.

Муж убитой, Всеволод Эмильевич Мейерхольд, находился под следствием в тюрьме на Лубянке и обвинялся в активной шпионской работе, направленной против СССР. Сегодня, с высоты наших дней, можно сколько угодно иронизировать по поводу тогдашних обвинений режиссера в том, что он троцкист и японский шпион, но представьте тридцать девятый год, молоденького следователя, которого под расписку просветили, что убийство Зинаиды Райх могло быть осуществлено сообщниками ее мужа. Сообщниками? Третьего января 1938 года японская супружеская пара нелегально пересекла советско-японскую границу на Сахалине. В тот же день нарушители были задержаны советскими пограничниками и переданы органам НКВД. «Супруг» признался, что он шпион, посланный в СССР японским генеральным штабом. Цель переброски — связаться со шпионом Мейерхольдом и совместно проводить диверсионные операции. В том числе и в отношении товарища Сталина.

Надо ли описывать душевное состояние следователя, которого посвятили в государственную тайну особой важности? Не забудьте, что расследование проходило в период резко обострившихся советско-японских отношений, приведших к боевым действиям на Хасане и Халхин-Голе. Так что версия об устранении Зинаиды Райх сообщниками разоблаченного мужа-шпиона выглядела вполне правдоподобно. Ликвидировать опасную свидетельницу могли и с помощью засланных уголовников.

Чего греха таить, имела место и такая версия.

Загадочное преступление истолковывалось, да и сейчас истолковывается по-разному. Отец убитой, персональный пенсионер Николай Андреевич Райх считал, например, что преступление совершено с единственно мародерской целью — завладеть квартирой, а все многозначительные слухи и подозрения понадобились, чтобы замести следы. Живет и семейное предание о том, будто после трагедии в трехкомнатную квартиру въехала чья-то пассия — молодая и красивая, а в однокомнатную — шофер Берии. Как помнит читатель, квартиру Мейерхольдов в Брюсовском переулке разделили на две отдельные.

Случилось это уже в октябре 1939 года. Мейерхольд был еще жив и томился на Лубянке в ожидании суда, который 1 февраля 1940 года приговорил его к расстрелу с конфискацией всего лично ему принадлежавшего имущества.

Эпилог

Точное место захоронения Мейерхольда стало известно недавно: Донское кладбище, общая могила № 1. В 1955 году его посмертно реабилитировали, а обвинение объявили сфальсифицированным.

Зинаиду Николаевну Райх похоронили на Ваганьковском кладбище. Ее убийцы не найдены до сих пор.

Последним подозреваемым по этому делу был проживавший в том же доме солист Большого театра Союза ССР Дмитрий Головин. Его арестовали в 1943 году. Однако доказательства в совершении им этого преступления следствием добыты не были. Тем не менее Головина осудили на десять лет лишения свободы за шпионаж. Наказание он отбывал и умер в 1966 году в Анапе.

В 1988 году Генеральный прокурор СССР А. Сухарев и члены комиссии Политбюро ЦК КПСС М. Соломенцев, А. Яковлев, А. Лукьянов доложили М. Горбачеву об итогах проверки заявления Т. С. Есениной: «В настоящее время лиц, виновных в убийстве Райх З. Н., установить не представляется возможным».

М. Горбачев с таким заключением согласился.

Глава 6

КРЕМЛЬ, 22 ИЮНЯ

Что происходило в Кремле в ночь, когда Гитлер напал на СССР?

Эта тема была сверхсекретной даже во времена правления Хрущева, не говоря уже о послевоенной сталинской эпохе. Первым, кто приподнял краешек покрова тайны, был Никита Сергеевич. Отставной советский лидер, делая надиктовки своих воспоминаний, изобразил Сталина полностью потерявшим самообладание и пребывавшим в состоянии страха, паники и шока.