Кочевник - Хоук Саймон - Страница 50

Сорак осознал, что другого выхода нет. Кара права. Даже если они сейчас повернут, им никогда не добраться до плота вовремя, не говоря уже о том, что у Кары не будет времени вызвать элементали. Им пришлось бы возвращаться через весь город, сражаясь на каждом шагу.

Тем временем вой немертвых стал громче и ощутимо ближе. Он уже видел некоторых из них, вываливающихся из дверей зданий, находившихся на улице перед ними. Зигзаг молнии блеснул опять, на мгновение осветив улицы, по которым уже ковыляло несколько ходячих трупов. Качаясь и падая, они выбирались из своих укрытий, и вот-вот заполнят улицы мертвого города. Ветер завыл громче, а оглушающий удар удар грома, казалось, потряс здания вокруг них. А потом пошел дождь.

На землю обрушились потоки воды, вся сила и ярость муссона пустыни. В доли секунды они промокли насквозь, на них не осталось ни единого сухого клочка кожи. Вода падала настолько плотным потоком, что они видели только на несколько ярдов вперед, и то с трудом. Вода стекала по стенам домов, фонтаном била с крыш, заливая улицу перед ними.

Образовались ручейки, они побежали по мостовым древнего города, вначале робко и нерешительно, но затем они набрали скорость и силу, вода быстро начала подниматься. Дожди были редкостью для пустынь Атхаса, и обычно шли не чаще двух раз в год, во время короткого, но бурного сезона дождей, так что здания и улицы городов и поселков Атхаса не имели дренажа. Если крыша протекала, это обычно мало кого волновало, так как шторм, хотя и жестокий, проходил очень быстро, солнце появлялось опять и все быстро высыхало под его безжалостными лучами. А если улицы превращались на время в грязный суп, ну и пусть. Они оставались так очень недолго, а потом вода стекала в щели и подвалы, и спустя короткое время все снова было сухо, как всегда, и на улицах городов возобновлялся круговорот людей и повозок.

Город Бодах был построен древними, которые учитывали жестокие муссоны, налетавшие из Илового Моря — которое тогда было настоящим морем — во время коротких штормов, но за долгие годы, в течении которых город был покинут, трубы лопнули, а в системы дренажа набился песок, занесенный неугомонным ветром. Легкий уклон вымощенной булыжником мостовой, который позволял воде стекать к краям улиц, был совершенно недостачен и не мог компенсировать не работающие сточные трубы и канавы.

Очень скоро Сорак и обе женщины были вынуждены шлепать по потоку воды, который доходил им до щиколоток. Твердая почва путыни, лежавшая под кирпичами и булыжниками, не могла впитать в себя столько воды, так что поток весело журчал между камнями и не собирался спадать. Бежать по неровным улицам стало очень скользко, а если бы кто-то из упал или подвернул ногу, это была бы неминуемая смерть.

Но дождь совсем не мешал медленной, неутомимой ходьбе немертвых. Сорак и Риана видели их темные и мрачные силуэты через стену дождя, они безостановочно ковыляли к ним. Все больше и больше их выходило на темные улицы города. Сорак обеспокоенно взглянул назад, и увидел фигуры, вываливающиеся из домов, двигающихся рывками, подобно куклам на веревочках, причем половина этих веревочек обрезана. И все эти ходячие трупы направлялись прямо к ним, а некоторые вываливась из ворот домов, мимо которых они пробегали.

— Нам от них не избавиться! — крикнула Риана. — Сорак, вызывай Кетера!

— Нет времени! — в ответ выкрикнул он.

Чтобы вызвать эту странную, эфирную личность, которую его племя называло Кетер, он должен был остановиться и сосредоточиться, очистить свой ум и приготовиться принять в него существо, которое должно было опуститься на него из другого плана бытия, а он не мог остановиться ни на мгновение. Немертвые были уже со всех сторон и подходили все ближе. Он вытащил Гальдру из ножен. Похоже, этот эльфийский меч их последний шанс.

Встаньте за мной, как можно ближе ко мне, — скомандовал он, заглушив шум дождя, ветер и гром. — И что бы не происходило, оставайтесь на ногах. Не падать!

Риана тоже вытащила свой меч, хотя понимала, учитывая свой тяжелый опыт в Тире, что, в самом лучшем случае, он обеспечит только временную передышку. Немертвые оживлялись заклинаниями, а в этом случае древним проклятием, которое действовало уже несколько тысяч лет и распространялось на новые и новые жертвы. Гальдра, могущественное оружие древних эльфов, мог убить их и даровать вечный покой, но ее меч мог, в самом лучшем случае, разломать их на куски. Затем отрубленные от скелета конечности соединялись вместе, и зомби снова бросался на свою жертву.

Риана взяла Кару за руку и они побежали с таким рассчетом, чтобы находиться за спиной Сорака. Дождь лил сверху, и в его ослеплющих потоках Риана разглядела впереди дюжину немертвых, собравшихся вместе, они ковыляли к ним, вытянув руки вперед, их мумифицированная плоть сморщилась, обнажая коричневые, древние кости, смоченные непрекращающимся ливнем.

Сорак бежал прямо на них.

Валсавис застонал и открыл глаза. В глазах все кружилось, а голова просто раскалывалась от боли. Он лежал среди разбросанных сокровищ, королевский выкуп из золота, серебра и драгоценных камней, и почему-то вспомнил, как он сам сказал Сораку, что слишком большое богатство приносит человеку одни неприятности. Да, в этом случае аксиома была продемонстрирована буквально и очень болезненно.

Вставай, идиот! злой голос Нибеная проник ему в сознание. Вставай! Они уходят! Беги за ними!

Валсавис с трудом встал на четвереньки, помотал головой, пытаясь прояснить ее, и медленно встал на ноги.

Торопись же, ты огромный, безмозглый дурак! Ты теряешь время! Ты потеряешь их.

— Заткнись, милорд, — сказал Валсавис.

Что? Да как ты осмелился…

— Я не найду их быстрее оттого, что твой голос зудит у меня в голове, — зло сказал Валсавис. — Ты только отвлекаешь меня!

Иди! сказал Король-Тень. Беги за ними! Они унесли талисман! Они не должны уйти от тебя!

— Не уйдут, уверяю тебя, — зловеще сказал Валсавис. — Теперь эльфлинг мне заплатит за все, и очень дорого.

Он оставил сокровища на полу и выскочил из комнаты. Небо было темным и мрачным. Неведомо откуда взявшиеся облака освещались только вспышками молний. Прокатился гром. Дождь мог начаться в любую минуту. Если он хочет найти их след, надо пошевеливаться.

Он увидел мертвую птицу-рок, лежавшую на площади в гигантской луже свернувшейся крови. Н-да, подумал он, это был его выход из Бодаха. Нибенай наверно натравил гигантскую птицу на них, и они быстро разобрались с большой, но глупой тварью. И каким образом теперь Нибенай собирается вытащить его отсюда? Интересно, подумал ли Король-Тень хотя бы секунду, прежде чем заставить птицу напасть на них?

Мысль о птице и выходе из Бодаха внезапно и неприятно напомнила ему о малоприятном местном населении. Так, небо все в тучах, света нет. Сегодня ночь пришла в Бодах пораньше. И пока он стоит здесь, он уже начал слышать завывание, хор проклятых душ завыл от смертельной муки.

Хватит стоять, ты глупый мекилот! зашипел голос Короля-Тени в его сознании. Давай, ищи их след!

— Да тише ты, шумный червяк, — сказал Валсавис, не заботясь о том, что он говорит с волшебником. Если бы он мог, он сорвал бы проклятое кольцо с пальца и забросил его как можно дальше, но он хорошо знал, что не сможет сделать это, пока Нибенай не захочет его освободить.

На какой-то момент Король-Тень действительно замолчал, водимо пораженный его наглостью, но потом Валсавис почувствовал, как палец закололо сильнее, потом еще сильнее, а потом вся рука начала гореть, как если бы он опустил ладонь в пламя. Он замахал рукой.

— Прекрати, несчастная рептилия, — сказал он сквозь сжатые зубы. — Помни, я тебе нужен живым! — Рука внезапно перестала гореть. — Вот так, уже лучше.

Твоя наглость переходит все границы, угрюмо сказал Король-Тень.

— Возможно, — ответил Валсавис, — но без меня, что бы ты теперь делал? — Он внимательно проверил всю площадь, начиная от подножия лестницы. Ага, вот кровавые следы, оставленные парой мокассин, они идут влево. Он побежал, не выпуская их из вида.