Кнопка - Руда Александра - Страница 25

— Остановишься в гостинице "Звезда", — решил он, — перед балом я заеду за тобой, чтобы ты не выглядела, как деревенская дурочка. Не хочу тебе угрожать, но если ты меня опозоришь, то я сделаю что-то очень плохое. Не люблю быть посмешищем.

— Если все это так сложно, то зачем вы настояли, чтобы я пошла на бал?

— Потому что так надо, — непонятно ответил Эрнесто. — И веди себя на балу поскромнее, ясно?

Я кивнула, и маг сунул мне в руки холщовую сумку с нарядом.

— Надеюсь, ты сможешь разобраться в бретельках и пуговках, — не смог он не уколоть меня напоследок.

Дома я развернула тонкую ткань, в которую было упаковано платье, и ахнула от восторга. Это был ослепительный ярко-зеленый наряд из тонкого шелка, который скользил по коже струящимся водопадом. Повесив платье на плечики, я нахмурилась. Получалось, что вся спина у меня будет обнаженной, а живот прикрывало только редкое переплетение ленточек. Никогда в жизни я еще не одевала на себя столь дорогого и столь бесстыдного наряда.

Заколов волосы наверх, я, зажмурившись, надела платье, и долго не могла решиться посмотреть в зеркало. Но когда посмотрела…

Там отражалась какая-то незнакомка, настолько не похожая на меня, что я поежилась.

Мать Эрнесто была довольно стройной и высокой женщиной. Поэтому платье сидело на мне, как вторая кожа, даже было немного тесным — грудь так выпирала из лифа, что было тяжело дышать. Платье нужно было сильно укорачивать, и я, не мешкая, этим занялась. Времени до отъезда у меня было слишком мало, но я надеялась, что его хватит на то, чтобы из отрезанного подола сделать себе что-то вроде шали, чтобы прикрыть себя хоть немного.

Пока я раскладывала платье на полу, чтобы без помех раскроить, в комнату заглянул Флор:

— Какая красота! Это твое, или кто-то попросил подшить?

— Сколько раз я говорила, что нужно стучаться? — буркнула я в ответ. Мне не хотелось, чтобы братья знали, в какую авантюру я попала.

— Если стучаться и не подслушивать, то как узнать самое интересное, — пожал плечами Флор и позвал брата.

— Все так, как я и думал, — констатировал Федор, рассматривая платье. — Чего этот маг потребовал от тебя за лечение матери?

— А не все ли равно?

— Нет. Ты наша сестра, и мы волнуемся за тебя, — твердо сказал Флор. — Мы, конечно, рады, что господин Эрнесто решил воспользоваться борделем, а не тобой, но мы сразу предположили, что ты будешь как-то расплачиваться. Расскажи нам.

Федор присел рядом и молча принялся мне помогать, пока Флор держал над нами лампу, чтобы было лучше видно.

— Он попросил пойти с ним на бал Первого Дня Зимы, — призналась я, не выдержав гнетущего молчания. — И выдал это платье, чтобы я выглядела прилично.

— Я читал, что раньше эти балы были просто великолепными, — сказал Федор. — С большим количеством различных магических штучек и фокусов. Но ты не волнуйся, в ритуале бала, который описывают все авторы, нет ни одного упоминания о чем-то чудовищном, типа жертвоприношения или оргии.

— Я не могу понять, зачем я там нужна, — поделилась я с братьями своими страхами.

— Думаю, что твой Эрнесто просто хочет шокировать местную публику, появившись на балу с человеком, — сказал брат. — Маги сейчас так далеки от людей, что любые тесные контакты с нами выглядят как верх эксцентричности.

— Так что приготовься к пристальному вниманию, Таша, — подытожил Флор.

Я поежилась. Быть в центре внимания — то, чего я никогда не любила. Мне всегда удавалось оставаться в стороне от бурных событий и ярких мероприятий. Всегда, до последнего времени, когда на меня внезапно ополчился Таракан.

— Ты сказала Тарасу, что уезжаешь? — поинтересовался Федор. — Он сегодня приходил, когда тебя не было, и долго разговаривал с отцом и мамой.

Я сжала кулак так, чтобы ногти вонзились в ладонь.

— Не люблю, когда что-то решают за моей спиной.

— Там ничего страшного не было, — сообщил Флор. — Они просто говорили о том, как они все тебя любят, и как ты будешь счастлива замужем за Тарасом, который будет заботиться о тебе. Потом он официально просил твоей руки, а мама плакала от радости.

— Что значит — просил моей руки? — взвилась я. — Они уже все решили? А как же спросить меня?

— Не кипятись, — остановил Федор. — Приедешь со своего бала, тогда все и решишь. В принципе, Тарас не самый плохой парень и, кажется, он тебя искренне любит.

— Я еще советов от младшего брата не выслушивала.

— Ну и очень зря! — обиделся Федор. — Со стороны-то виднее.

— А то ты за своей учебой совсем зачахнешь, — добавил Флор. — и превратишься в страшную и никому не нужную карьеристку. И никогда не освободишь комнату! — подумав, он добавил: — Зато будешь нам готовить, это тоже не плохо.

— Мне бы не хотелось обсуждать сейчас свое дальнейшее будущее, — мрачно сказала я. — Если переживу бал в окружении магов, то уж тогда-то серьезный разговор с кое-кем покажется сущим пустяком. А вы держите руку на пульсе, чтобы знать, что там против меня еще замышляют некоторые излишне заботливые.

— Мы тебя предупредим, если ситуация накалится, — пообещал Федор.

В первый день зимы ударил мороз. Это было очень плохо, потому что вчера был дождь, и теперь всю землю покрывала толстая корка льда. Жукачара, на которой я ехала в Быстрицу, очень осторожно переставляла лапки по дороге, и поэтому я приехала несколько позже, чем рассчитывала. Оставалось совсем немного времени для того, чтобы привести себя в порядок.

В гостинице «Звезда» я, как и было условлено, сняла себе комнату. Внеся туда маленький чемоданчик с вещами, я села перед туалетным столиком, распустила волосы и задумчиво уставилась в зеркало. Хорошо тем, кто часто посещает официальные собрания и сам готовится к ним, а я же совершенно не знала, с чего начать, чтобы мои волосы легли в необходимую прическу. Я пыталась самостоятельно смастерить на голове нечто красивое, со спускающимися на шею локонами, такое, чтобы не развалилось при первом же танце. Через некоторое время я совершенно выдохлась, а волосы на голове стали напоминать воронье гнездо, а не аккуратную бальную прическу.

Услышав за окном шум, я обрадовалась возможности немного передохнуть и выглянула в окно. Увиденное заставило меня в ужасе замереть, прижав руку ко рту. По прямой, как стрела, улице, освещенной алхимическими фонарями, неслась обезумевшая жукачара. Скользя, она задевала здания, от чего от них отламывались куски штукатурки прямо с кирпичами. Пассажиры непрестанно вопили, вцепившись в сидения, а управителя вообще не было видно. Зловещей тенью промчалось огромное насекомое мимо окон гостиницы и продолжило свой бег. Кровавые брызги, оставшиеся на стекле моего окна, вывели меня из оцепенения. Накинув шубку, я достала из чемодана свою верную аптекарскую сумку и помчалась на улицу. На лестнице меня застал грохот, после чего вопли усилились.

— Столкнулась с другой жукачарой, — раздался за моей спиной сдавленный голос, когда я выскочила на обледеневшую мостовую.

— Бегите за аптекарями, — закричала я что есть силы в замершую толпу. — Немедленно! Найдите всех, кого можно! Ты и ты — чистые простыни мне! Вы — несите горячую воду! Не стоим! Мужчины — за мной!

Когда-то на одной из лекций нам рассказывали, что людей, которые пережили что-то ужасное, нужно вести за собой, раздавая четкие указания. Иначе ступор страха перерастет в панику, и тогда с толпой будет уже невозможно справиться. Но я никогда не думала, что когда-нибудь роль лидера придется взять на себя.

Но, наверное, не зря, каждый год мы проходили один и тот же курс "Поведение во время Прорыва". Намертво забитые в голову необходимые действия совершались автоматически, не давая места чувствам и страхам. На ходу раздавая указания, я бросилась в самую гущу страданий. Поднять упавшую на бок жукачару не было никакой возможности, тем более, что она хаотично размахивала лапами. Подставляться под удар было очень опасно, и поэтому мы сосредоточились на извлечений пассажиров.