Тайна царского фаворита - Хорватова Елена Викторовна - Страница 17

Страшно хотелось спать, ведь стояла глубокая ночь, да и пережитое волнение, странная погоня неизвестно за кем, испуг, обморок – все давало себя знать.

Сперва Аня подумала было, что Леля слишком долго возится в винном погребе, выбирая что-нибудь необычное на свой изысканный вкус… А могла бы и поторопиться!

Но тут же на смену раздражению пришла тревога – а вдруг Леле стало плохо там, в погребе? Вдруг у нее тоже случился обморок? И она без чувств лежит на холодном полу среди бутылок? Леля ведь очень сильно ударилась головой в лесу, когда пыталась догнать таинственное существо. Последствия подобных ударов чреваты потерей сознания и уже могли сказаться самым плачевным образом… Придется поторопиться к ней на помощь!

Спускаться вниз было невыносимо страшно, но Аня собрала всю волю и направилась к двери, ведущей в винный погреб. Оставить Лелю на произвол судьбы будет просто бессовестно, нужно преодолеть себя… Вдруг речь идет уже о жизни и смерти? Осветив свечой мрачный подвальный коридор и дверь винного погреба, Аня увидела, что дверной замок заперт, Лели нет нигде и в помине, а на полу валяется связка ключей…

– Боже мой, боже! Что же это такое? – прошептала Аня помертвевшими губами.

Ведь наверх Леля не поднималась! Так где же она? Куда могла исчезнуть? Неужели призраки старой усадьбы унесли ее в неведомые дали? Или это лукавый морочит Аню, заставляя видеть не то, что есть на самом деле?

Кажется, няня говорила, что есть специальная старинная молитва об изгнании лукавых духов от человека. Только какому же святому положено молиться в таком случае? Николаю Мирликийскому? Ах нет, великомученику Никите… Нужно вспомнить слова молитвы, ведь няня когда-то учила Анну!

– О великий страстотерпце Христов и чудотворце, великомучениче Никито, припадающе ко святому и чудотворному образу твоему, подвиги же и чудеса твоя и многое сострадание твое к людем прославляюще, молим тя прилежно: яви нам смиренным и грешным многомощное твое заступление, – медленно зашептала Анна всплывающие в памяти слова древней молитвы, слышанные в детстве…

Старая дубовая дверь, обитая полосами кованого железа, распахнулась, противно скрипя, и на пороге возникла перемазанная пылью Леля с бутылкой в руке.

– Боже милостивый! – закричала Аня. – Ты была в погребе! А я думала – с тобой случилось несчастье…

– И вправду, чуть не случилось. Дверь в погреб сама собой захлопнулась, замуровав меня внутри, – довольно хладнокровно ответила Леля.

– Сама собой? – Анин голос предательски задрожал. Что за глупости! Сами собой такие вещи не происходят. Наверняка тут не обошлось без потустороннего вмешательства, даже если прагматичная Леля станет это отрицать. – И что же? Как ты вышла?

– На счастье, ты успела рассказать о привычке твоей покойной бабушки прятать повсюду запасные ключи от дверей. Я принялась искать запасной ключ, пока свеча не догорела. И правда, с внутренней стороны погреба на маленьком гвоздочке у самой двери нашелся ключик. Вот он. Повешу его на место, может быть, он еще не раз позволит несчастным пленникам вырваться из винного погреба на свободу.

– Леля, а ты уверена, что к этому случаю не приложили руку обитающие в доме призраки? – спросила Аня, которой хотелось придерживаться таинственной трактовки происшествия. – Как ты думаешь, они не могли повернуть ключ в двери? Или нет, скорее – заставить его повернуться под воздействием некой нематериальной силы?

– Что ж, если это штучки призраков, то они еще пожалеют о своем неосмотрительном поведении, – зловеще пообещала госпожа Хорватова. – Придется преподать им урок хороших манер и доказать, что нельзя вести себя с дамами с подобной бесцеремонностью! Пойдем наконец выпьем по рюмочке. Ей-богу, мы это сегодня заслужили.

Рюмочка спиртного не только прогнала сонливость, но и придала женщинам смелости.

Умытая, переодевшаяся в чистый пеньюар Елена Сергеевна снова приложила компресс к ушибу, а Анна, слегка захмелевшая от непривычного для нее крепкого напитка, забралась с ногами в кресло и неспешно рассуждала:

– Послушай, Леля, может быть, духи, обитающие в имении, вовсе не злые. Просто такие неприкаянные души. Я допускаю, что при жизни они могли совершить нечто неблаговидное, что не дает им ныне обрести вечный покой… Но теперь во искупление грехов они оказывают покровительство живущим здесь людям.

Аня отпила еще один глоточек из своей рюмки и продолжила отчаянным тоном:

– Мне, например, сегодня показалось, что силуэт человека в белом (может быть, как раз моего деда в мундире времен войны на Балканах) охранял тебя в лесу, когда ты кинулась за неизвестным преступником. Беглец мог быть вооружен, начал бы отстреливаться и подстрелил тебя… И что тогда? Ты ведь безумно рисковала, а призрак словно бы прикрывал тебя собой. Ну, знаешь, вроде ангелов Монса…

Госпожа Хорватова с удивлением выглянула из-под своего компресса:

– Ангелов Монса? Что это? Ты о чем, Аня?

– Ну Леля, неужели ты не помнишь? Ангелы Монса – самое знаменитое сверхъестественное явление наших дней, о нем уже скоро год как пишут во всех газетах, а ты спрашиваешь, что это? В самом начале войны, в августе 1914-го, в Бельгии близ Монса была страшная битва. Германская артиллерия не жалела снарядов и обрушила настоящий огненный дождь на позиции англичан и французов. У тех не было надежных укрытий, поэтому сразу погибло пятнадцать тысяч человек, а оставшиеся в живых вынуждены были отступать под шквальным огнем немцев…

– Об этом я помню. Союзные армии сильно пострадали в Монсе. Это было одно из первых крупных поражений Антанты. Но при чем тут ангелы? Когда в один день гибнет пятнадцать тысяч человек, ничего святого в этом деле быть не может.

– Ошибаешься, Леля! Ты, как всегда, прочла только военные сводки, а самое главное упустила… Отступавших солдат провожали какие-то духи, защищавшие их от снарядов противника. Многие люди рассказывали практически одно и то же – призрачные воины в старинных одеждах поставили заслон между отступавшими союзниками и преследовавшими их немцами. Даже сестры милосердия, на руках которых умирали раненные в битве при Монсе солдаты, в один голос твердили о необычайной экзальтации умиравших и странных видениях, беспокоивших их перед смертью. Это сверхъестественное явление и получило название «ангелы Монса». Очень может быть, что именно благодаря потустороннему заступничеству хоть кто-то из солдат Антанты смог спастись. Английский фронтовой журналист Артур Мэйчен был в те дни на позициях и стал свидетелем мистических событий. Он написал рассказ «Лучники», предположив, что на защиту разбитых армий Антанты поднялись воины, павшие в XV веке в битве при Ажинкуре неподалеку от Монса. Вернее, поднялись их души. Так сказать, далекие предки оказали помощь своим потомкам… В сентябре этот рассказ опубликовали в «Лондон ивнинг ньюс» и почти сразу же перевели с английского на другие языки. Он вызвал необыкновенный интерес во всем мире… У меня где-то был рассказ «Лучники» в переводе на русский, я найду и дам тебе прочесть.

– Спасибо, Анечка, но ты так подробно пересказала эту историю, что я уже имею о ней достаточное представление. Такую литературу не обязательно изучать по первоисточникам.

– Так вот, я думаю, что призраком здешних мест может оказаться кающаяся душа кого-то из моих предков. Поэтому он нас и защищает во искупление своих прижизненных прегрешений.

– Идея не новая, – отозвалась Елена Сергеевна. – Еще древние римляне верили, что им помогают лары – духи мертвых предков, оказывающих покровительство потомкам. Их почитали наравне с пенатами, духами домашнего очага. Некоторые лары охраняли не только семьи, проживающие в доме, но и целые города и даже области. Аналогичные верования были и у древних славян, считавших, что каждого человека и его дом, а порой и весь род защищает дух предка – щур или чур. Отсюда и слово пращур, и выражение «чур меня!» как просьба о помощи при встрече со сверхъестественным…