Звезда Хоралы - Ниберг Бьёрн - Страница 3

Кафратес познакомил Торгрио со своими спутниками и коротко сообщил о деле, которое привело их сюда. Хозяин был человеком небольшого роста, щуплым и юрким; он как бы находился в беспрерывном движении, и в его повадках чудилось что-то паучье. Он улыбнулся и хитро подмигнул Конану:

— Я, как и наш уважаемый целитель, привык следовать своим особым правилам, но не могу не принять участия в таком достойном деле, как ваше. Так чем же я могу вам помочь?

— Надо забраться за Западную башню, — коротко сказал киммериец.

— А кто будет забираться — ты, что ли? — удивился Торгрио. — Мысль, конечно, неплохая, но я-то здесь причем?

— Может, тебе трудно будет в это поверить, но я когда-то лазил по стенам не хуже тебя, — и, думаю, ты прекрасно понимаешь, о чем речь. Я пользовался для этого особыми штуковинами и, думаю, что в Ианте тоже должно найтись нужное мне снаряжение.

— Может быть, и есть у кого-то, но почему обязательно у меня?

— Ну, а у кого ж еще? Ведь до сих пор не нашлось вора, превзошедшего тебя в мастерстве! А мне эти штучки необходимы позарез!

— Поскольку мы с тобой в каком-то смысле собратья по ремеслу… — начал сдаваться Торгрио и, подумав немного, наконец решился: — Джуния! — крикнул он, обернувшись через плечо. — Принеси мне когти дракона!

В комнату вошла немолодая женщина, неся какие-то непонятные железные штуковины. Торгрио, поочередно перебирая их, начал объяснять Конану, как ими пользоваться:

— Вот эта пара предназначена для рук, а эта — для ног. Обязательно оставляй прикрепленными к камню два захвата: один ручной и один ножной. Кстати, — засомневался он, оглядев могучую фигуру киммерийца, — влезут ли они на твои сапоги? Ну да ладно, как-нибудь приспособим! Слушай дальше: отрегулируешь захват по выпуклости камня, прижимаешь к нему, опускаешь рычаг… когда надо отцепить — поднимаешь рычаг. Понял?

— Это что же получается — ползать по стене, как муха! — с отвращением сказал Гарас. — Я не справился бы с этим, даже если бы мне приказал сам Солнцеликий Митра…

Конан только разразился похожим на раскат весеннего грома хохотом.

— Никуда бы ты не делся, коль встал бы выбор: влезть на стену или погибнуть! полез бы, как миленький. В Киммерии мне частенько приходилось взбираться по крутым скалам — может быть, даже круче, чем стена этой проклятой башни.

Давай, Торгрио, опробуем твои причиндалы на стене дома — во дворе, само собой, лишние глаза нам ни к чему.

3. Башня

Как обычно, стража остановила Кафратеса у входа в темницу, где томилась королева Офира. Когда десятник ловкими привычными движениями обыскал его с ног до головы и убедился, что ничего недозволенного лекарь при себе не имеет, замки с металлическим скрежетом отворились — и Кафратес смог войти в камеру королевы Марэлы. К племенной владычице его проводила та самая смуглая хорошенькая женщина, с которой Конан и Гарас повстречались в «Диком Вепре». Стены помещения, в котором содержали королеву, были занавешены коврами вендийской и иранистанской работы, на изящных столиках красного дерева сверкали золотые чаши на серебряных подносах, на ложе манили к отдыху шелковые подушки и пуховые перины. Для темницы убранство было весьма богатым, если не сказать — роскошным.

Однако королеву вся эта пышность утешить не могла; сейчас она лежала, уткнув лицо в подушки, и горько плакала — да так, что от рыданий сотрясалось все ее тело.

— Госпожа, — тихо обратилась к ней служанка, — ты сможешь принять целителя Кафратеса? Он пришел к тебе с обычным визитом.

— Входи, конечно, входи, дорогой друг! — Марэла подняла голову, все ее лицо было залито слезами. — Ты остался единственным человеком, которому я могу доверять! Оставь нас, милая Райма, — обратилась она к служанке. Кафратес приблизился к ложу, опустился на одно колено, почтительно приветствуя королеву, и с трудом поднялся, что-то невнятно пробормотав. Платком их тончайшей льняной ткани королева вытерла слезы и предложила лекарю присесть возле нее.

Схватив обеими ладонями руку Кафратеса, она горячо заговорила:

— Ты не можешь представить, как я рада твоему приходу, дорогой друг! Уже целый месяц я нахожусь в заточении за этими мерзкими стенами — без друзей, без знакомых… Да и какие друзья!.. Из всех них у меня остались только ты и моя верная служанка…

Райма говорила мне, что граф Риджелло ведет себя как полновластный господин, а его солдаты расположились в королевском дворце, словно армия завоевателем… Посоветуй, Кафратес, что же мне делать? Мой отец настоял, чтобы я вышла замуж за Морантеса, дабы наследники офирского трона были принцами королевской крови. Я не любила короля, но была верна ему, а теперь после того, что он со мной сделал, у меня не осталось ни капли симпатии и уважения к нему. Помимо того, он всегда был слаб и нерешителен; даже сейчас он, как рассказывает Райма, не может одернуть этого Риджелло, а лишь дергает плечом, когда его кузен мерзко пощелкивает пальцами… Наверное, и отец мой сожалеет о своем решении, но сказать об этом — значит пойти на верную смерть! Выходит, все, на что я решилась из чувства долга, — все это оказалось напрасным! У Офира нет наследников, и, похоже, что и не будет, ибо супруг мой Морантес холоден к женщинам. Его больше интересуют… ну, ты понимаешь, о чем я хочу сказать… Ко всем прочим бедам добавилась еще одна — со мной нет Звезды Хораллы. Какой-то мерзавец украл талисман около года назад…

Кафратес был личным целителем королевы, но никогда особенно не интересовался делами королевской семьи и жизнью двора — именно поэтому ему и позволяли посещать темницу королевы. Выслушав ее, лекарь задумался, поглаживая седую бороду. До сих пор королева не говорила с ним о таких вещах, и то, что теперь он сделался причастным к секретам ее жизни, могло лишить его — если кто-то узнает об этом — не только должности придворного лекаря: в опасности могла оказаться и сама его жизнь.

Кафратес знал принцессу Марэлу еще ребенком, и с тех пор всегда находился рядом с ней. Он был рад, что теперь, когда ей особенно нужна его помощь, он сможет сделать что-то для этой женщины, которую он так любил. Кафратес даже почувствовал тайную гордость за себя, ведь он стал настоящим участников заговора, он не испугался встретиться с этими двоими: седым капитаном из бывшей королевской гвардии и молодым варваром-гигантом с холодными глазами цвета сапфира!

Конечно, их план на редкость рискованный и имеет не так уж много шансов на успех, но предпринять хоть что-то для спасения несчастной королевы просто необходимо…

— Моя госпожа, — обратился он к Марэле, ласково прикоснувшись к ее волосам, чтобы успокоить, — тебя угнетает заточение, невозможность встретиться с друзьями и отсутствие новостей с воли. Однако не предавайся отчаянию, помощь придет — и, может быть, быстрее, чем можно предположить. Королева резко выпрямилась, откинув с заплаканного лица прядь шелковистых волос.

— Пока со мной была Звезда Хораллы, ее сила защищала меня от Морантеса. Теперь же ему все равно, что произойдет со мной. Ты добрый друг, Кафратес, но пойми, я теперь совершенно беззащитна!

— Мне неизвестно о силе этого камня, — сказал Кафратес.

— Ты можешь рассказать о нем?

Королева кивнула.

— Если ты слышал какие-то легенды, не верь им. Все эти слухи и сказки о камне — сплошные выдумки! Даже Морантес, наслушавшись подобной чепухи, стал считать, что я привораживаю с помощью Звезды Хораллы мужчин. Как ты думаешь, мне нужно колдовство, чтобы привлечь нормального здорового мужчину? — Королева поднялась с ложа и потянулась, как грациозная кошка. Ее прекрасные формы, слегка прикрытые полупрозрачными одеждами, коралловые губы, пышные волосы — все в ней было настолько прекрасным, что Кафратесу, хоть был он уже не в юношеском возрасте, с трудом удалось опустить глаза. Вопрос королевы не нуждался в ответе — любому мужчине все было ясно с первого взгляда.

— Ну, а теперь выслушай историю этого камня, — Марэла задумчиво прошла в угол комнаты, вернулась к ложу, нахмурила брови и начала свой рассказ.