Перекресток - Хомяков Петр Михайлович - Страница 29

Костры пылали на песчаных холмах над Истрой, на каменных обрывах Домодедова и Сьянова, на ярославском Синь-камне, на владимирских Немецких горах и Голдобе и во многих других местах, где справляли летние праздники далёкие предки ещё со времён последнего ледниковья. Стало модным искать на туристских картах стоянки древнего человека и памятники природы. А в Москве уже к концу июля нередко можно было встретить девушек в венках из полевых цветов.

Весьма симптоматично, что у потенциальных конкурентов тут же появились деньги. Но финансовые вливания не спасли положение аутсайдеров. Тоскливые и тошнотворные мероприятия РЕ не вызывали ни малейшего энтузиазма у нового поколения русской молодёжи, что ни говори, а гораздо более свободной. И то сказать, разве может привлечь действо, когда, сложив на земле костёр в виде свастики, присутствующие промаршируют вокруг неё с выражением мрачных дебилов. А после этого не менее мрачно нажрутся дешёвой бормоты и выкрикивают нацистские лозунги, не понимая ни слова по-немецки.

Были, правда, и острые моменты. На Ведьмином озере недалеко от Москвы, нанятые ментами конкуренты пытались напасть на празднующих. На их беду именно в этой группе находился Ваня. Алхимик по стойкой привычке начал вырабатывать средства обороны от возможной агрессии с самого начала своего участия в проекте. К моменту инцидента у него уже было изготовлено пару сюрпризов. Мини-огнемёт и несколько тонкостенных (химик всё-таки) бутылок с неким аналогом «коктейля Молотова».

Против лома нет приёма! Четырнадцать нападавших качков были госпитализированы с тяжелейшими ожогами. Остальные разбежались, обгорев не так сильно. После этого у Вани появилась группа помощников, которую в команде назвали огнемётной бригадой.

Сразу после побоища Ване опять пришлось надолго спрятаться «в деревне» у Интеллектуала. Хотя обвинить его было трудно – в ночной неразберихе никто ничего не мог утверждать, но бережёного Бог бережёт. Тем более что русские Боги давно взяли Алхимика под свою опеку.

Газеты, как всегда раздули эпизод с «нацистскими разборками». Это была благодатная тема, тем более что летом в последний год писать было совершенно не о чём. Сожжённые рожи, не сходившие со страниц газет почти неделю, подняли рейтинг новой тусовки до небес, а энтузиазма у конкурентов изрядно поубавили.

– С одной стороны, это хорошо, – говорил Интеллектуал своим ребятам. – Однако, не демаскировались ли мы раньше времени? Меня очень настораживает этот эпизод.

– Всех не перевешаешь, – бодро вставил Кондор. – И, потом, мы славно пропиарились!

– В том – то и дело, что мы не должны пиариться. Мы должны быть в тени для всех, и для СМИ в том числе. Мы должны быть известны лишь в определённых, перспективных для нас молодёжных кругах.

– А в менее перспективных?

– Некие таинственные неподтверждённые слухи. Однако, тактику теперь надо менять. Будем забираться все дальше от Москвы и делать мероприятия все более законспирированными. Желающих и так хоть отбавляй. Причём, девок оказывается не меньше, чем парней. А это весьма перспективный показатель! Впрочем, одними оргмерами всего не добьёшься. Как говорил мой командир полка, ищите инженерные решения! Прошу, Кондор.

Они стояли на поляне в лесу довольно далеко от Москвы. Испытывать такое изделие в Битцевском парке было бы опасно.

Надо сказать, рождалось оно в муках. Кондора весь месяц жадно влекло на праздники. В душе он всё больше становился политтехнологом и политменеджером, нежели инженером. Интеллектуала это огорчало. В конце концов, и в делах, связанных с управлением и манипулированием людьми должен сохраняться инженерный подход. А его не выдержишь, если совсем далеко отойдёшь от сугубо инженерной деятельности.

С Кондором надо было находить какое-то решение… И Интеллектуал такое решение нашёл. Он напомнил Кондору, что его задача теперь – не организация праздников, а изготовление изделий. Но не в качестве разработчика, а в качестве руководителя. В конце концов, на соответствующие работы пока не потрачено и тысячи баксов из выделенных шестидесяти.

Короче, первым делом самолёты, а девушки на праздниках потом. В качестве приза за хорошую работу. И Кондор как бы очнулся. Он начал, как он говорил, запрягать гномов. И юные русские инженеры, как это всегда бывало в истории страны, показали чудеса, в которые не верил никто.

В конце поляны на воткнутый в землю толстый кол была насажена купленная на рынке свиная голова. Изделие номер два, как охарактеризовали его в команде, вылетело из прилегающей к поляне просеки. Кондор развернул его и направил в сторону кола. Самолётик стремительно пролетел в метре над свиной головой. Раздался слитный залп. Самолётик подбросило. Казалось, он потерял управление. Кондор лихорадочно тыкал пальцами в кнопки пульта. Самолётик выровнялся на курсе и, с резким набором высоты, взмыл над лесом, сделал круг и исчез в просеке.

– Довольно трудно сохранить управление после такой встряски, – деловито отметил Кондор. – И ещё один трудный момент – это обеспечить посадку.

– Посадить, то есть сохранить, изделие необходимо только в этом, тренировочном, варианте. Вообще-то его можно потом просто услать за километр, или два и утопить в ближайшем водоёме.

– А не дорого это будет?

– Наверное, нет. Хотя, даже пожертвовав изделием, мы выполняем задачу раз в десять, а то и более, дешевле, чем при найме киллера. Но пойдём, посмотрим, как там поживает наш клиент…

Все пошли к свиной голове. Нельзя сказать, что она была разворочена. Но при внимательном осмотре всё же оказалось, что три картечины пробили череп и на сантиметр-два прошли в мозг.

– Заряд можно сделать сильнее, – сказал Алхимик.

– Тогда не сохранишь управление моделью, – поспешил отметить Кондор.

– Господа, нам явно не хватает врача. Проникающее ранение в мозг на глубину в один сантиметр это летально, или нет? Я не знаю.

– Так или иначе, свиная голова крепче человеческой. Мне так кажется, – серьёзно заметил Юморист. – В человеческую пройдёт на три сантиметра, а это, по-моему, кердык.

– Ладно, – подвёл итоги Интеллектуал. – Для первого испытания нормально. Основные задачи. Первое. Попробовать всё же усилить заряд, допустим, процентов на десять-пятнадцать. Ну, хотя бы на пять. Второе. Освоить управление при таком усиленном заряде. Третье. Отработать пролёт над целью на меньшей высоте. Допустим, в полуметре. Четвёртое. Все это попытаться осуществить ночью при искусственном освещении.

– Последнее – не реально! – воскликнул Кондор.

– А первые три задачи?

– Не надо ловить на слове! – вскипел Кондор. – Они тоже на пределе. Но четвёртое вообще чёрт знает что! И потом, митингов не бывает ночью. Кого мы собираемся глушить по темноте. И когда?

– Чем раньше, тем лучше. А кого? Того, кто и так давно политический труп. Но все ещё пытается продолжать гадить. Например, на Ведьмином озере. Не догадываешься? Вижу, что догадался. Его надо уничтожить физически, чтобы исключить возможность ментам реанимировать своего любимца политически.

– Вы знаете моё мнение на этот счёт… Без меня!

– Кондор! Мы договорились – без нечаевщины. Поэтому – без тебя, так без тебя. Но это осложняет твою задачу в инженерном смысле. Управлять моделью на боевом курсе должны научиться я и…

– Я, – сказал Алхимик.

– А нашим инструктором на эти десять дней будешь ты. Соответственно, чтобы у нас было время на подготовку, ты должен завершить первые три задачи за три дня.

– Безумие! – сказал Кондор.

– Дружище, мой отец рассказывал такой эпизод. На Т-34 была вначале слабоватая подвеска и коробка передач, если не ошибаюсь. Сами понимаете, что это означало во фронтовых условиях. Трём молодым инженерам поручили устранить эти конструкционные неполадки. Они работали так. Днём расчёты, к вечеру чертежи нового варианта решения задачи. Ночью выполнение в металле и установка на танк. Рано утром полигонные испытания. Если вариант очевидно неудачный, поиск нового варианта и так далее.