Перекресток - Хомяков Петр Михайлович - Страница 20

– Я уже много раз говорил вам своё мнение. Форсируем движок. Можно поставить импульсный. Этот самолётик сшибает башку тому столбику, или кто там будет стоять на его месте.

– Хорошо, Кондор. Гироскоп, согласен?

– В принципе всё верно… – Гироскоп в чём-то сомневался, однако пока не мог сформулировать своих сомнений.

– Короче, это некий аналог крылатой ракеты. Или управляемой противотанковой ракеты, но с крыльями.

– И с большими, чем у неё, возможностями манёвра, – добавил Гироскоп.

– А управляем мы её полётом с этой точки, где сейчас стоим?

– Да.

– На финальном отрезке движения это изделие идёт по отрезку прямой, соединяющей оператора и цель? Ведь иной возможности корректировать её движение нет? Ибо эта коррекция есть некий аналог прицеливания из обычного ружья. Или я не прав?

– В принципе, так, хотя возможны некоторые изменения. Например, прямая «оператор – цель» лежит под острым углом к финальному отрезку пути. Да и возможности манёвра по высоте вы тоже не предусмотрели. Так что, корректнее говорить не о прямой, а о плоскости.

– Но, в конце концов, и пуля летит не по прямой!

– Да.

– Но, в целом, моя мысль понятна? Вы корректируете полет вашей крылатой ракеты в позиции, чем-то напоминающей позицию вульгарного стрелка. Просто у вас в руках не снайперская винтовка, а некий пульт, замаскированный, например, под мобильник.

Теперь рассмотрим этот вариант с точки зрения наших требований. Ракета снесла башку одному уроду. В любом случае, некие её обломки имеются в окрестностях снесённой башки. Ещё один такой случай – и тип оружия расшифрован. Далее, телохранители, которые натасканы на противодействие снайперам, начинают контролировать не только дураков с пушками, но и умников, которые, глядя на охраняемого дядю, возбуждённо тискают нечто, похожее на мобильник.

Кстати, откуда стартует это быстрое изделие с импульсным двигателем?

– Откуда-то из-за нашей спины.

– Браво! Зафиксировав старт, смотри на ребят с мобильниками, стоящих где-то по ходу изделия, и пали в них.

– Вы упрощаете и рассуждаете не совсем профессионально, – заметил Кондор.

– Правильно. Я же не спец. Спец ты. Но техническое задание на изделие разрабатываем мы вместе. Те, кому его эксплуатировать. – Интеллектуал жёстко посмотрел на собравшихся. Никто не опустил глаз.

– Поэтому, очевидное требование номер один. Изделие должно стартовать откуда угодно, хотя бы, в нашем случае, вон из той просеки. Возможности манёвра – максимальные для обеспечения скрытности выхода на боевой курс. На него оно выходит, управляемое оператором, который ведёт его с момента старта. Ибо оператору, обеспечивающему взлёт и выход на боевой курс, крайне желательно находиться вне зоны визуального контакта с целью и его охраной. После этого должна быть предусмотрена возможность передачи управления другому оператору. Он, в свою очередь должен иметь возможности наводить изделие на цель, стоя в любом месте. Например, на перпендикуляре к боевому курсу.

– Это сложно!

– А кто обещал, что будет легко? Легко только арматурой с азерами махаться. Но вы же инженеры, господа и к тому же любимцы Богов!

Далее, господа. Изделие после выполнения задания должно сохраняться и улетать с места события как можно дальше. Чтобы не быть обнаруженным.

– Это как? – на этот раз откровенное недоумение выразил и дотоле молчавший Гироскоп.

– Рассмотрим данную возможность на более простом примере. Объект атаки – всё тот же столбик. Вот эта большая модель, что сейчас летает, теоретически может буксировать грузик на тросе?

– Может, но при этом потеряет манёвренность. Да и как она с этим грузом взлетит?

– Ну, при взлёте груз закреплён, а потом, по команде, после набора высоты, он освобождается. Может так?

– Допустим, может. Хотя непонятно, зачем все это…

– А вот зачем. Модель настигает идущего человека сзади. Пролетает над ним, грузик долбит контрагента по затылку. Модель летит дальше. А контрагент убит ударом тупого предмета сзади. И никаких улик. И никого рядом не было.

– Улики будут. После такого удара модель клюнет носом и упадёт.

– А зачем грузик? – спросил дотоле молчавший Алхимик. – В модель вмонтирован короткий ствол. Пролетела над головой, выстрелила – и полетела дальше. Клиент убит выстрелом в упор. Но никаких следов рядом нет. Никто рядом не проходил.

– От выстрела модель не собьётся с курса? – спросил Интеллектуал Кондора и Гироскопа.

– По идее, нет. Фактически, это имитация самолётов артиллерийской поддержки, или, так называемых, летающих батарей. Но как попасть в цель при наводке модели дистанционным образом?

– А зачем, собственно, использовать нарезной ствол? Несколько толстых коротких стволов, направленных веером. Выстрел производится дробью, или картечью. Площадь поражения может быть достаточно широка для того, чтобы задеть цель наверняка.

– А это идея, – оживился Гироскоп. – Но ведь по этому же принципу можно поразить и выступающего на митинге. Только модель побольше, стволов побольше. Направить их веером вниз. Модель проходит низко над целью, даёт залп и на большой скорости уходит, не теряя манёвренности, по любой сложной траектории.

– Я вам обеспечу такой порох, что и из короткого ствола шарахнет, как из пушки, – мрачно ухмыльнулся Алхимик.

– Ты только не перестарайся, а то модель разворотишь, – довольно скептически заметил Кондор. – И тогда, как сказал наш мудрый Интеллектуал, мы оставим улики.

– Ну, это уже дело техники. Надо считать и экспериментировать. Но в целом такая схема теоретически реализуема?

– Вообще-то, да…

– Дружище, у тебя шестьдесят тысяч баксов! Дерзай!

– Я не думаю, что будет целесообразно все деньги потратить на разработку этого варианта, – заметил Кондор.

– Разумеется, дружище. У нас должно быть три вида изделий. Первая модель – это твоя мини крылатая ракета с импульсным двигателем и относительно несложным управлением. Фактически, она заменит нам гранатомёты, которых у нас нет. Она должна быть максимально проста в исполнении и дешева в производстве. И этих изделий должно быть к часу «Х» сделано много. Но пока можно ограничиться двумя-тремя опытными образцами. Вторая модель – та, о которой мы говорили. Чтобы вылетала, что называется, из-за угла, проносилась над целью на высоте метр – полтора, шарахала картечью и улетала восвояси. Таких моделей надо иметь к августу, как минимум, две.

– Уже есть кандидаты на испытание? – подал голос Юморист.

– Разумеется, но об этом потом. Но должна быть и третья модель. Она тоже должна стартовать вдали от цели, подниматься до двухсот метров и потом атаковать со скоростью до 800 километров в час. Возможно, что атака происходит при включении неких ускорителей.

– Что-то вы нафантазировали, Интеллектуал! Да и для чего это?

– А вот для чего. Очень жирный и важный враг летит на спецсамолете. Но мы наверняка знаем, где этот самолёт подловить. Он обязательно пройдёт между ближним и дальним приводом. Будет при этом на высоте до двухсот метров, и в наборе будет иметь скорость не более 800 километров в час. Наше изделие взлетает откуда-то сбоку, возможно перпендикулярно взлётному курсу, приближается к точке начала атаки к моменту пролёта цели и атакует, наводясь на тепло двигателей.

– По идее и это можно, но президентские самолёты снабжены защитой против таких подлян. Да и дороговато такая штуковина будет стоить.

– А кто сказал, что мы собираемся атаковать родного президента? Мы лояльнейшие граждане. У нас цели гораздо скромнее. А индюков, на которых мы охотимся, так не охраняют. А насчёт дороговизны, то на то мы и русские инженеры, чтобы на коленке состряпать хоть механического черта. Ну и, разумеется, таких изделий должно быть всего две единицы.

Что-то ты загрустил, Кондор?

– Есть повод для грусти.

– Господа, знаете, каков был экзамен на мудрость в некоторых буддистских монастырях? Перед экзаменуемым клали горку разноцветных камушков. И он начинал выкладывать узор. В любой момент его могли прервать, но узор должен был быть закончен и объяснён. К сожалению, у нас так не получится. После первой крови вернуться будет уже трудно. И узор, условно говоря, придётся выкладывать до конца, без перерывов. Но пока этой крови нет, разбежаться можно в любой момент. И всё равно, от нашей совместной деятельности останется сухой остаток, полезный и для русского дела, и для каждого из нас, как личности. И любой обрывок узора всегда будет иметь свой собственный смысл. Участие даже в составлении эскиза национальной революции уже поднимает нас над средним уровнем. И останется с нами на всю жизнь.