Мироповорот - Хомяков Петр Михайлович - Страница 14

– Виктор Сергеевич? – спросил Петр.

– Да.

– Это Чугунов.

– Доброе утро, Петр Петрович.

– Как вам результаты?

– По-моему они сфальсифицированы.

– Вы правы. Но я знаю настоящие результаты. Вы победили и выборы состоялись.

Петр пересказал кандидату от «Яблока» все, что знал.

– Интересно. И очень правдоподобно. Но вы можете предоставить доказательства?

– Да, но это будет стоить денег. Сами понимаете, немалых.

– Я не готов ответить сразу.

– Виктор Сергеевич! – Петр прямо-таки взмолился, – надо ковать железо пока горячо! Можно очень сильно долбануть всю эту сволочь! У меня нет таких возможностей. Да и нет личной заинтересованности. В данном случае я борец за идею. Но ваша то партия имеет для этого все. И именно вы заинтересованы в скандале. Вы же фактический победитель!

– Я прекрасно понимаю, Петр Петрович. Но…

– Короче, вы можете в течение ближайшего времени дать принципиальный ответ? Без уточнений сумм и деталей. Но намерены ли вы начать игру. Только «да», или «нет».

– Перезвоните мне попозже.

– Перезвоню через полчаса. Отсутствие ответа означает «нет». Извините за резкость, но, в конце концов, у моего идеализма тоже есть пределы. Мое дело сторона.

– Не обижайтесь. Я постараюсь… дать ответ.

– Хорошо.

Юра выжидательно смотрел на Чугунова.

– Ты понял ситуацию, Алексеич? – спросил Петр.

– В целом понял. Очень интересно.

– Более чем. Но я скажу больше. На этих жалких выборах мы впервые столкнулись с опробованием механизма самой наглой фальсификации. Теперь выборов в России вообще не будет. Они нарисуют все, что им угодно. Как ни проголосуй. Но это означает, что политика у нас закончилась.

– А что осталось? – спросил Зигфрид.

– Осталось… «Кто хочет жить, кто весел, кто не тля, готовьте ваши руки к рукопашной» – громко пропел Чугунов строку из Высоцкого. С чувством, но отчаянно фальшивя.

– А кто от этой вашей рукопашной не в восторге? – спросила дотоле молчавшая Марина.

– «А крысы пусть уходят с корабля, они мешают схватке бесшабашной» – проорал Петр продолжение песни.

– Да вы, ребята прямо-таки экстремисты.

– В борьбе за ваше будущее, милые дамы, только в этом. И ни в чем другом. Ну, за присутствующих дам!

Он вскочил и стоя опорожнил изрядную стопку медовухи, которая представляла собой разведенный в пятидесятиградусном спирте мед с прополисом и травами.

– И все же, мальчики…

– Потом, Мариночка, потом.

Он снова начал звонить.

– Виктор Сергеевич?

– Да, Петр Петрович. К сожалению, принять ваше предложение не можем.

– Жаль. Всех благ.

Не дождавшись ответа, он нажал кнопку отбоя и набрал номер спонсора.

– Они отказались.

– Следовало ожидать.

– Что же теперь?

– Продолжайте веселье, – Виталий тихо рассмеялся. – Кстати, привет Юре.

– Передам. Но все же, что мы поимели со всего этого балагана?

– Очень много. Знающие люди в курсе истинных результатов…

– Король был не просто беден, а очень беден, и продавал мобилизационные планы не одному противнику?

– Примерно ста человекам. Ну а они…

– «Я не шкаф и не музей, хранить секреты от друзей…» – уже изрядно пьяным голосом пропел в трубку Петр строчку из детской песенки.

Виталий рассмеялся.

– В целом же мы продемонстрировали отличные результаты. По критерию «затраты-эффективность» ты продемонстрировал высший балл. И поэтому можешь рассчитывать на продолжение финансирования своих…литературных, – он интонационно выделил это слово, – трудов.

– Служу Вашингтонскому обкому, ЦК КПК и Аль-Каиде вместе взятым! – проорал Петр с очередной рюмкой в руке, вытянувшись по стойке «смирно».

Как будто увидев всю обстановку, Виталий со смехом сказал

– Вольно! Продолжать безобразия.

Петр левой рукой опрокинул рюмку и сказал

– Слушаюсь!

Глава 7. Наполеоновские планы

– А вы не отличаетесь принципиальностью, идейные борцы, – заметила Марина.

– Поясните, мадам, – с тяжеловесной пьяноватой грацией обратился к ней Петр.

– А чего тут пояснять. И ежу ясно, что вы готовы продаться кому угодно, от Вашингтона до Аль-Каиды, лишь бы…

– Продолжайте мадам.

– Не могу сформулировать.

– То-то и оно! Ибо если сформулируешь, то поймешь, что надо сказать «лишь бы продолжать борьбу и победить». Но боремся то мы не за себя. Не за доходы, не за Мерседесы и отдых на Канарах. Боремся мы за выживание и процветание русского народа.

– А российского государства?

– Забудьте, что вам вбила в голову великая имперская литература, пани учителка, – Чугунов иногда любил такие выражения. – Российское государство – худший враг русского народа. Государство готовы защищать патриоты. А мы…

– Не патриоты, а националисты, – твердо вставил Юра свой коронный слоган.

– И мы, националисты, защищая народ от государства, готовы принять любую помощь. Хоть душу дьяволу продать. Кстати, история России, это не только и не столько история защиты русским народом этого государства, а скорее наоборот, борьба народа с этим государством. Знаешь, например, что в Северной войне, когда Петр I завоевывал Прибалтику, с его войсками свыше десяти лет воевали русские партизаны, жители тех мест, подданные шведского короля. Кстати, эти русские партизаны, потомки новгородцев, наносили урон войскам Шереметьева гораздо больший, чем регулярные шведские войска. О чем он и докладывал Петру. Соответствующие донесения сохранились в архивах. Ну а потом те, кто мог, уехали в Швецию.

– Интересно, – протянула Марина. – И откуда ты только все это знаешь?

– Учительнице литературы трудно догадаться? Из книг, разумеется.

– Да, Маринка, мальчики в чем-то правы, – заметила Лена. – Ну сколько можно над нами издеваться. Еще три года назад в городе можно было прожить на три с половиной тысячи рублей в месяц. А сейчас едва можно свести концы с концами на десять. А медицина… Скоро эти страховщики… – она затруднилась с определением, – достанут и врачей и больных. Врачи захиреют от нищеты, а больные будут умирать пачками от отсутствия медицинской помощи.

– Правильно, – наставительно сказал Юра. – Им не нужна нация. Им нужна территория без русских людей.

– При этом они будут размахивать своими якобы русскими флагами и прочими атрибутами национальной якобы гордости, – добавил Петр. Но нам наплевать, какого цвета флаги. Нам важно как живут детские врачи. Это, если хочешь знать, показатель соответствия интересов государства и нации.

– Ну, ты Петрович имеешь личный интерес к благосостоянию детских врачей, – не без ехидства усмехнулась Марина.

– Хотя бы и так. В этом мире все, в конце концов, складывается из частных интересов. Но вот у одних этот интерес почему-то сводится к тому, чтобы сделать большому числу людей зло, а у других наоборот. Я не представляю себе детского врача, несущего зло. И поэтому моя любовь к Тигрясику это только посланное Богами знамение о том, что я на правильном пути.

– Ну вот и Богов приплели.

– Не приплели, – твердо сказал Зигфрид. – Они и правда существуют.

– И помогают?

– Несомненно.

В голосе Зигфрида звучала неподдельная убежденность, с которой как-то не хотелось спорить.

– Ладно, мальчики… – протянула Марина. – Не пора ли нам по домам.

Она как-то разом поскучнела. Зоя тоже откровенно скучала. Ей явно не улыбалось провести весь день в умных разговорах. В конце концов, ближе к вечеру можно было снова приехать и повторить весьма неплохую ночевку с красавцем Зигфридом.

Одна Лена готова была сидеть и слушать эти разговоры весь день. А потом… Потом снова ночь любви. И чтобы эта ночь не кончалась.

Но она не могла отделяться от подруг.

– Вы нас отвезете до города? – спросила она.

– Вызовем такси, – сказал Чугунов. – Если ребята из нашей дыры выберутся, то обратно уже не заедут.

– А такси согласится приехать?