Скандинавская мифология. Энциклопедия - Королев Кирилл Михайлович - Страница 72

Собор в Рибе

В соборе Рибе есть дверь, называемая «Дверь кошачьей головы» (Kathoveddor) в память о старинном предании.

Некий бедный шкипер из Рибе прибыл на остров, обитатели которого страдали от полчищ мышей. К счастью, у него на борту была кошка, которую он взял с собой на берег, и та переловила и разогнала множество грызунов. Он продал эту кошку островитянам за большие деньги, отплыл домой и вернулся с полным трюмом кошек. Распродав их, он обеспечил себя на всю жизнь. Когда приблизился его смертный час, он решил употребить свое богатство на строительство церкви в Рибе, в которой, как рассказывают, в память о его даре находится изображение кошки и четырех мышей.

Вышеупомянутый шкипер может считаться датским Диком Уиттингтоном. Существует и итальянский Уиттингтон, о котором Лоренцо Магалотти в письме к Оттавио Фальконери рассказывает следующее. Некий Ансальдо дельи Орманни прибыл на один из Канарских островов и был приглашен королем к обеду. Во время трапезы он заметил вокруг слуг с толстыми палками, которые должны были отгонять крыс, непрерывно пытавшихся утащить кушанья. Увидев это, он поспешил на корабль и вернулся с двумя котами, которые быстро расправились со множеством вредителей. Он подарил этих котов королю, и тот в ответ богато одарил его. Вернувшись на родину, он рассказал о происхождении своего богатства, после чего некий Джокондо де Физанти решил также попытать счастья. Продав свой дом, он закупил много жемчуга и других драгоценностей, полагая, что король, конечно, оценит такие дары выше, чем двух котов. Прибыв на остров, он вручил свои дары королю, которому они очень понравились, однако, считая двух котов самым ценным своим сокровищем, он послал одного из них Джокондо, который от этой сделки впал в нищету.

Церковь в Эрритсо

Много лет назад жил в Эрритсо один бедняк. Однажды он сказал: «Будь у меня много денег, я построил бы приходскую церковь». Той же ночью приснилось ему, что если он отправится на южный мост в Вейле, то найдет там свое счастье. Он последовал этому указанию и допоздна расхаживал взад-вперед по мосту, но не увидел ничего похожего на счастье. Бедняк готов был уже вернуться, когда к нему подошел полицейский и спросил, зачем он целый день торчит на мосту. Крестьянин рассказал ему свой сон, и полицейский припомнил, что ему ночью снилось, будто в амбаре у какого-то жителя Эрритсо — и он назвал имя — зарыт клад. Бедняк, услышав собственное имя, промолчал из осторожности, а сам поспешил домой и откопал у себя в амбаре клад. Он сдержал свое слово и выстроил церковь.

История, почти в точности повторяющая приведенную выше, рассказывает о кладе в Танслете на острове Алин. Схожее предание бытует и о замке Дундональд в Эйршире.

Дональд Дин, или Дин Дональд, был прежде бедняком, но он обладал способностью видеть счастливые сны. Однажды ему трижды в ночь приснилось, что если он пойдет на Лондонский мост, то разбогатеет. Он пошел туда и увидел склонившегося на перила моста человека. Дин любезно приветствовал его, они разговорились, и Дин открыл собеседнику, зачем пришел на мост. Незнакомец ответил, что это пустая трата времени, что он и сам однажды видел подобный сон, направивший его в некое местечко в Эйршире в Шотландии, где он должен был найти огромный клад, однако он и не подумал терять время на поиски. Дин, расспросив его, понял, что клад должен был находиться в его собственном огороде, и немедленно вернулся домой, намереваясь перекопать всю землю вокруг. Он не был разочарован: погубив немало крепких и здоровых кочанов и совершенно упав в глазах жены, которая сочла его сумасшедшим, он обнаружил большой горшок золота, после чего выстроил замок и стал основателем славного рода.

Алтарь в шлезвигском соборе

Мастер Ханс Брюггеман, родом из Хусума, был человеком одаренным и искусным художником. Это он построил прекрасный алтарь для монахов Бордесхольма, который в 1666 году перенесли в собор в Шлезвиге. Говорят, он со своими учениками работал над ним семь лет, и каждую фигуру, вырезав, погружали в масло, чтобы ее не источили черви. Когда работа была закончена, король Христиан Второй и королева Элизабет явились взглянуть на нее. Брюггеман воспользовался случаем и вырезал из дерева их статуи, которые поставил у двух колонн по сторонам алтаря.

Когда любекцы увидели его произведение, они пригласили Ханса Брюггмана вырезать для них такой же прекрасный алтарь. Он же взялся сделать алтарь еще прекраснее первого. Тогда монахи из Бордесхольма из зависти подсунули ему отраву, которая погубила его зрение, и он не мог больше работать. Он умер в городе Эйдерштадт, близ Бордесхольма.

Об алтаре церкви Норреброди также рассказывают, что когда художник закончил работу, его спросили, может ли он сделать такой же или еще красивее, и когда он заверил их, что может, «выкололи ему глаза».

Херлуфсхольм

Когда умерла фру Бригитте Гио и государственный совет обсуждал судьбу школы в Херлуфсхольме, до ушей кого- то из родственников дошло, что дарственная потеряна. Они рассчитывали обернуть это обстоятельство в свою пользу, так что ректор школы и священники были вызваны в Копенгаген и оказались в замешательстве, не зная, где искать документ. Однако, когда один из священников, полный тревоги, в ночь перед отъездом из Копенгагена наконец уснул, ему явилась сама фру Бригитте Гио, не желавшая, чтобы после ее смерти алчность семьи погубила школу. Священник видел, как покойница подошла к старинному столу и постучала по одной из его ножек. Он был немало удивлен, однако на следующее утро осмотрел стол и нашел в потайном ящике пропавший документ, который вместе с ректором представил в Копенгаген и так спас школу Херлуфсхольма.

Вааргард

Много лет назад жила в Вааргарде дама по имени фру Ингеборд, вдова из рода Шиль, муж которой при жизни жестоко притеснял крестьянство и оттягал у него луг под названием Агерстеденге. Но как ни жесток был к своим крестьянам муж, вдова оказалась еще хуже. В годовщину смерти мужа она, направляясь в церковь, сказала кучеру: «Хотела бы я знать, как дела у моего бедного мужа!» На это кучер, которого звали Клаус и который был большой плут, ответил: «Ах, милостивая госпожа! Трудно сказать наверняка, но думается, он не мерзнет. Там, где он теперь, должно быть довольно жарко». Тут дама разгневалась и пригрозила казнить его, если на третье воскресенье от сего дня он не принесет ей вестей от мужа. Клаус, хорошо знавший, что его госпожа всегда держит слово, если пообещала что-нибудь дурное, решил при первом случае посоветоваться со священником из Альбека, который знал Писание не хуже епископа и умел как вызвать духа из могилы, так и заставить его улечься обратно. Но этот священник, узнав о его беде, сказал, что задача ему не по силам. На счастье Клауса, у него брат был священником в Норвегии, а ведь известно, что в таких делах никто не разбирается лучше норвежских священников. Тогда кучер отправился в Норвегию, разыскал брата, и тот приветствовал его словами: «Добро пожаловать, Клаус! Должно быть, туго тебе пришлось, что ты так далеко забрался!» Кучер из этих слов сразу понял, что брату уже все известно. На следующий день Клаус попросил у него совета и помощи. Тот, поразмыслив, ответил: «Я могу, и правда, заставить вернуться к нам твоего прежнего господина, но это окажется опасным делом, если ты еще боишься его, потому что ты сам должен передать ему послание». Они решили, что в полночь отправятся на перекресток в большом лесу и там вызовут дух умершего. В назначенном месте в назначенный час священник стал читать заклинания, и волосы у кучера встали дыбом. Тут послышался угрожающий гул и появилась красная колесница. Впряженные в нее кони разбрызгивали вокруг себя огненные искры. Колесница пронеслась через лес и встала перед ними. Клаус сразу узнал своего господина, хотя тот был красен, как огонь. «Кто хотел говорить со мной?» — проревел тот с колесницы. Клаус снял шляпу и отвечал: «Я должен передать привет милостивому господину от милостивой госпожи и узнать, как ему живется на том свете?». «Скажи ей, — ответил господин, — что я в аду, где и для нее уже приготовлено место, и ей до него остался лишь один шаг, если только она не вернет Агерстеденге! А в доказательство, что ты говорил со мной, возьми мое обручальное кольцо и покажи ей». Тут священник шепнул брату, чтобы тот подставил свою шляпу, и едва кольцо упало в нее, как прожгло в ней дыру и упало на землю. Тогда Клаус его и поднял. В тот же миг кони с колесницей пропали.