Трудное счастье - Спенсер Лавирль - Страница 10

— Думаю, что я, — ответила она, — захотела бы узнать правду, чтобы мы вместе потом смогли все решить.

— Нет, не захотела бы. — Твердая уверенность подруги смутила Клэр. — Тебе кажется, что захотела бы, потому что это происходит не с тобой. Но если с тобой когда-нибудь такое случится, ты почувствуешь себя совсем по-другому. Ты станешь надеяться, что, даже если у него кто-то есть, он образумится и порвет с ней сам, чтобы не пришлось обсуждать это все.

— Значит, именно так ты и намерена поступить? Притвориться, что вовсе не обеспокоена, и ничего не говорить?

— О Господи, Клэр, я не знаю. — Руфь оперлась лбом о ладони, запустив пальцы в свою взлохмаченную гриву. — Он покрасил волосы. Ты понимаешь? — Подняв голову, она с негодованием повторила: — Он покрасился, и мы все подшучивали над ним, но что его заставило сделать это? Я была совсем не против седины, и так ему и сказала. Тебе не кажется, что это совсем не похоже на него?

Клэр действительно так казалось, но она ничего не сказала, чтобы не расстраивать Руфь еще больше.

— Я думаю, что просто этот год был тяжелым для вас обоих. Чэд уехал учиться, дом опустел без детей, вы не становитесь моложе — наступил такой сложный переходный период.

— Но другие мужчины переживают его, не заводя при этом любовниц.

— Ну, Руфь, не говори так, ты же ни в чем не уверена.

— На прошлой неделе он однажды не приехал к ужину.

— Ну и что здесь особенного? Если бы я обвиняла Тома в измене каждый раз, когда ему не удавалось вернуться к ужину, то наш брак распался бы много лет назад.

— Тут совсем другое. Он задерживается в школе из-за работы, и ты знаешь, что это уважительная причина.

— Но все же я должна доверять ему, не правда ли?

— Ну, значит, я больше не могу доверять Дину. Слишком многое не сходится.

— Ты уже с кем-нибудь говорила обо всем этом? С Сарой или с твоей матерью?

— Нет, только с тобой. Я не хочу, чтобы в семье знали об этом. Ты же в курсе, как они любят Дина.

— У меня есть предложение.

— Какое?

— Уезжайте куда-нибудь на выходные. Увези его в какое-нибудь романтическое место, где вы будете только вдвоем и сможете… ну, начать все сначала.

— Мы, бывало, часто так уезжали, но и поездки как-то сами собой прекратились.

— Потому что он всегда устраивал их для тебя, сюрпризом. Может быть, ему надоело, и теперь твоя очередь придумать что-нибудь.

— Ты что, обвиняешь меня…

— Нет-нет. Я просто говорю, что надо приложить усилия. Чем дольше вы женаты, тем больше усилий требуется, чтобы сохранить брак, и так у всех. То же самое лицо на подушке рядом с тобой по утрам, те же самые тела, начинающие стареть, та же рутина, когда занимаются любовью — или, хуже, не занимаются. Как у вас с этим обстоят дела?

— Паршиво, особенно с тех пор, как дети разъехались.

— Вот видишь?

— Не из-за меня, из-за него.

— Ты уверена? — Клэр успокаивающе подняла руки, увидев, как ощетинилась Руфь. — Ну-ну, не обижайся.

Просто подумай обо всем, вот мой совет, и Бога ради, поговори с Дином. Где он сейчас?

— Вступил в какой-то спортивный клуб — еще одно новшество! Ни с того ни с сего он вдруг заявляет, что потерял форму, и добивается, чтобы его приняли в этот клуб. Теперь будет посещать спортзал несколько раз в неделю, по вечерам. По крайней мере, он так говорит.

— Почему бы тебе не заняться спортом вместе с ним?

— Потому что я не хочу. Я прихожу с работы уставшая и не собираюсь потом еще отправляться в какой-то дурацкий спортзал и крутить педали тренажера после того, как весь день провела на ногах.

Хотя Руфь и Клэр дружили давно, Клэр прекрасно видела недостатки подруги. Та была упрямой и часто отказывалась признавать факты. Что касается их брака с Дином, то она самодовольно принимала верность мужа как нечто само собой разумеющееся. По мнению Клэр, временами Руфи надо было бы поменьше спорить и побольше слушать, как сейчас.

— Руфь, послушай меня. Пришло время бороться вместе с Дином, а не против него. Будь с ним так часто, как только сможешь, и — кто знает? — может, посещение спортклуба внесет какую-то свежую струю в ваши отношения, не говоря уже об очевидной пользе для здоровья.

Руфь вздохнула и снова ссутулилась.

— Ой, даже и не знаю…

— Просто подумай об этом. — Клэр поднялась, чтобы уйти, и Руфь проводила подругу до двора, где они обнялись. — Кто знает? Может, ты ошибаешься насчет Дина. Он тебя любит, ты же это понимаешь.

Клэр не была настолько бессердечна, чтобы в такой ситуации обсуждать вопрос, с которым пришла. Как можно было спрашивать Руфь о каком-нибудь местечке для отдыха, когда семейная жизнь подруги на грани развала? Клэр решила посоветоваться с кем-нибудь из коллег.

Когда она вернулась домой, Тома не было — он снова поехал в школу, чтобы вместе с сотрудниками попытаться раскрыть тайну исчезновения учебников по английскому языку.

После десяти вечера, когда Клэр раздевалась, чтобы принять душ, Том появился в спальне, закрыл дверь и, привалившись к косяку, принялся разглядывать жену.

— Привет… Ты вернулся, — не оборачиваясь, произнесла она. — Нашлись книги?

— Не-а. Мы решили, что их выбросили, как только они поступили на склад.

— Не может быть. Что ты собираешься делать? — Когда ответа не последовало, она остановилась, держась за брючный пояс, и оглянулась. Том стоял все там же, привалившись к двери. Клэр снова спросила: — Что ты собираешься делать?

— Будут заниматься по прошлогодним. Он, казалось, потерял всякий интерес к этой проблеме. Их взгляды встретились, и Клэр через всю комнату ощутила волнение, охватившее мужа.

— Что? — с улыбкой, игравшей в углах рта, спросила она. — Ты так наблюдаешь за мной с тех пор, как пришел.

— Как наблюдаю?

— Так, как раньше, когда мы только начали встречаться.

Он усмехнулся, отошел от двери и начал вытаскивать рубашку из брюк.

— Ты собираешься в душ? — спросил он, вылезая из пуловера.

— Мне просто необходимо, — продолжая раздеваться, ответила Клэр. — В моем кабинете было так жарко сегодня. И я ненавижу разбирать учебные пособия — такая грязная работа.

Том распахнул рубашку, расстегнул пояс, неотрывно глядя, как она наклонилась, обнаженная, подхватила одежду и направилась к корзине с грязным бельем в ванной. Он медленно двинулся за ней, расстегивая пуговицы и молнии, глядя сквозь волнистое стекло двери на потерявшие четкость очертания фигуры жены, прислушиваясь к плеску воды. Гарднер смотрел, как Клэр подняла лицо, руки, медленно повернулась, подставила под струю воды грудь.

Он совсем разделся и присоединился к ней.

Почувствовав его прикосновение, Клэр открыла глаза.

— О-о… здравствуй, мой милый, — страстно произнесла она.

Тому всегда нравилось, как быстро жена могла уловить его настроение.

— Здравствуй. — Они прижались животами, и теперь вода тонкой струйкой стекала по их ногам. — Мы раньше нигде не встречались?

— Мм… Этим утром, в школе Хамфри, в кабинете 232?

— А, да, именно там.

— И еще у кухонной раковины сегодня вечером, что-то около половины седьмого.

— Так это была ты! — Его бедра прижались к телу жены.

— Да, я… та самая, которую ты сегодня два раза поцеловал по-французски при весьма необычных обстоятельствах.

— Необычных?

— Ну, может быть, при необычных — один раз. Согласись, приставать к женщине в середине рабочего дня, прямо на рабочем месте — довольно необычный поступок для такого серьезного господина, как ты.

— Просто готовился к выходным, вот и все.

Не глядя, он потянулся за мылом и принялся намыливать ее спину и ягодицы. Клэр замерла, закрыв глаза и постанывая от удовольствия.

Затем Том провел мылом по ее груди и притянул жену к себе, целуя вкрадчиво, продолжая игру тел. Сейчас его рука была там, где он касался ее тысячу раз до этого, и знал все тончайшие, интимнейшие оттенки наслаждения, которое испытывала Клэр.

— Ты узнала, куда можно отправиться на выходные? — пробормотал Том.