Тень рыси - Холт Виктория - Страница 9

— Может быть, они нашли золото — Мы бы услышали об этом. Они наверняка вернутся, но отец не примет их обратно. Он очень разозлился, когда они ушли. Это одна из причин, по которой я не смогла приехать в Англию Отец не захотел оставаться на милость Джессики. Только не думайте, что у нас нет слуг. Их тьма, хотя таких, как Лэмбсы, ни одного Есть и аборигены, но они кочевники по натуре и могут неожиданно сорваться с места. И еще — у нас вы никогда не почувствуете одиночества. С отцом работает множество людей, взять хотя бы Джэкоба Джаггера, управляющего поместьем, Уильяма Гарднера — он занимается шахтой, Джека Белла — управляющего отелем Бывают у нас и другие. Но, вижу, вы устали, отдыхайте. Завтра нам придется встать очень рано.

Она подошла ко мне, словно хотела поцеловать, и… в последний момент передумала В этой семье не любили показывать свои чувства. Но Аделаида, я верила, принесет мне много добра в новой жизни.

Утром мы разместились в экипаже, вмещающем девять пассажиров и запряженном четверкой лошадей. Он был прочным, но легким, а тент, хоть и не совсем, но все-таки защищал нас от солнца и непогоды.

Я уселась между Аделаидой и Стирлингом, и вскоре мы тронулись. Джек Белл, которому меня представили перед отъездом, стоял в дверях и махал нам рукой на прощанье. Этот высокий, худой человек тоже когда-то искал золото, но потерпел неудачу и теперь явно был рад своему новому положению Он слегка заискивал перед Аделаидой и Стирлингом и не скрывал своего любопытства по отношению ко мне.

При свете дня город мне очень понравился — длинные прямые улицы, маленькие вагончики, запряженные лошадьми, пышная зелень парка. Но вскоре все эго осталось позади. Дорога ухудшилась, но природа — природа была великолепна. Гиганты-эвкалипты устремлялись в небо, равнодушные ко всему, что оставалось там, далеко внизу. Стирлинг рассказал, что, по преданию, в эти деревья с призрачными кронами превращаются души разделенных мужчин и женщин, оттого их стволы такие серовато-белые. Аборигены боятся после наступления темноты проходить мимо эвкалиптовой рощи, а не то утром в ней обнаружат еще одно дерево, в которое обратилась душа. Я была потрясена этими величественными красавцами, которые возвышались здесь сотни, а то и больше лет, возможно, еще до того, как капитан Кук заплыл в залив Ботани.

Цвела австралийская акация, и ее перистые цветы, слегка колыхавшиеся под дуновением ветерка, наполняли воздух терпким ароматом. Заросли древовидного папоротника казались совсем карликовыми по сравнению с эвкалиптами — солнце касалось их своими золотыми лучами. Стайки мелких какаду, когда к ним приближался экипаж, взмывали вверх жемчужно-розовыми облачками, с пронзительным свистом нас провожали розеллы. Мир был так красив, что я даже перестала тревожиться о будущем и просто наслаждалась чудесным утром.

« Перевозочная компания Кобба» очень гордилась тем, что меняла лошадей через каждые десять миль, это обеспечивало самое быстрое передвижение. Однако дорога была скверной, и нас буквально засыпало пылью. Путешествие казалось мне настоящим приключением, но, похоже, все остальные отнеслись к нему совершенно спокойно. Мы проезжали через холмы и долины, через ручьи, — при этом вода захлестывала бока экипажа, — через каменистые и песчаные пустоши, через глубокие рытвины. На одной из них наш экипаж едва не перевернулся. И все это время кучер разговаривал с лошадьми, обращаясь к ним с самыми ласковыми словами, вроде «Поддай быстрее, Бесс, дорогая!» или «Ровнее, Лютик, здесь леди!». Это был, несомненно, веселый человек. Когда однажды экипаж едва не перевернулся, он лишь расхохотался от всего сердца в то время, как мы с изумлением обнаружили, что все еще едем. Стирлинг в такие моменты внимательно наблюдал за мной, словно пытался отыскать на моем лице следы испуга, но я даже виду не подала, что эта тряска по невероятным дорогам Австралии хоть чем-то отличается от поездки в комфортабельном купе поезда.

Внезапно одна из лошадей встала на дыбы, и нас занесло в заросли кустарника. Мы вышли, а мужчины дружно выволокли экипаж обратно на дорогу. Похоже, для них это было самое обычное дело.

Тем не менее происшествие задержало нас, и мы провели ночь в убогой гостинице. В комнате, кроме нас с Аделаидой, была еще одна путешественница, поэтому мы не смогли ни о чем поговорить в этот вечер.

Утром из-за каких-то неполадок с упряжью мы выехали довольно поздно, однако это не испортило хорошего настроения. А когда я вновь уловила аромат акации и увидела птиц со сверкающим оперением, оно и вовсе стало прекрасным.

Мы все приближались к империи Линкса, и вот, наконец, я впервые увидела то, что называется палаточным городком. Прекрасные деревья были здесь срублены, а на их месте разбито множество палаток из парусины и миткаля. На дымящихся кострах кипятили воду, пекли лепешки. У неряшливо одетых мужчин и женщин были обветренные и дочерна загорелые под палящим солнцем лица. Женщины с нечесаными волосами помогали промывать породу в лотках и вываливали бадьи с землей, которая могла содержать драгоценное золото. Вдоль дороги стояли лачуги, где были выставлены мука, мясо, а также необходимые здесь инструменты.

Когда мы проезжали поселок, к экипажу высыпало множество ребятишек — детей золотоискателей. Некоторые побежали вдогонку, кто-то шлепнулся оземь, и сердце мое преисполнилось жалости к детям этих одержимых.

Когда они скрылись из виду, стало легче, и я смогла вновь порадоваться величественным деревьям, полюбоваться сонными коала, грызущими листья, и вскрикнуть от радости, когда над моей головой взмыла розелла с малиновой грудкой.

Мы прибыли на место уже в сумерки.

Кучер сделал крюк в милю от своего маршрута, а может, и больше, чтобы подвезти нас к самому дому — кто-кто, а семья Линкса имела право на особое к себе отношение. Когда мы остановились перед домом, серые башенки которого напоминали миниатюрный замок, мне показалось, что я уже была здесь когда-то. Но это просто смешно. Этого быть не может! Однако странное чувство не покидало меня.

Навстречу выбежали двое слуг. Видно, нас уже давно ждали.

— Возьмите багаж, — скомандовал Стирлинг, — разберемся с ним позже. А это мисс Нора, которая будет жить у нас. Вот мы и дома…

Я подошла к кованым железным воротам. И увидела белые буквы — Уайтледиз.

Глава 3

Уайтледиз! Как странно! И еще более странно то, что Стирлинг ничего мне об этом не сказал. Я повернулась к нему.

— Но ведь так назывался дом около Кентербери.

— Да? — Он сделал удивленный вид.

— Вспомни, — подсказала я. — Мы еще залезли на дерево, чтобы заглянуть через стену. Не притворяйся, что забыл.

— А… то место, — протянул он. — Да, да, конечно.

— Но дом называется так же!

— Ну это название не так уж редко встречается.

— Да, но здесь никаких монашенок никогда не было.

— Наверное, моему отцу просто понравилось это название.

— Ты мог бы сказать мне об этом совпадении.

— Ну перестань.. Не надо обращать внимания на всякие мелочи.

К нам подошла Аделаида.

— Сюда, пожалуйста.

Мы прошли под каменной аркой в мощеный двор. В стене была дверь, над которой висел фонарь. В его тусклом свете казалось, что этому зданию сотни лет. Я не знаю, сколько ему было на самом деле, однако тот, кто его строил, хотел придать сооружению древний вид.

Аделаида толкнула дверь, и мы прошли через холл в прямоугольный зал, в центре которого стоял большой обеденный стол, а вокруг — стулья с прямыми резными спинками, или старинные, или очень хорошая подделка.

— Совсем как в настоящем английском доме, — сказала я.

Аделаиде это понравилось.

— Отец хочет, чтобы все выглядело по-английски, насколько это возможно, конечно, — объяснила она. — Мы разводим в саду те цветы, что растут в Англии. Вам нравится работать в саду, Нора? Если да, то будете помогать мне. У меня даже есть свой маленький цветничок.

Я не была уверена, получится ли из меня хороший садовник.