Тень рыси - Холт Виктория - Страница 42

— После всех этих лет… Не может быть Это ошибка. Это, должно быть, обморок.

— Я послала за мистером Хантером, — сказала Люси — А отец? — спросила я.

— Он еще не знает. Я думала, лучше подождать доктора. Ваш отец ведь ничем не может помочь.

— Но он должен знать.

— Я пошла в ее комнату, — бормотала Лиззи — Дело в том, что она не позвонила… — Она закрыла лицо руками и опять зарыдала.

Я схватила халат:

— Я пойду к ней. Люси покачала головой.

— Не надо, — сказала она.

— Но я должна. Я не верю, что она умерла. Только вчера доктор Хантер говорил…

Я кинулась мимо Люси к выходу, но она вместе со мной направилась в мамину комнату.

— Не надо, Минта, — прошептала Люси. — Подожди., пусть сначала доктор.

Она крепко держала меня за руку и осторожно повела по коридору в свою комнату.

Когда приехал доктор Хантер, отец уже встал. Люси постаралась успокоить его и взяла на себя все хлопоты. Отец не противился, я тоже.

Именно Люси пошла с доктором к маме в комнату.

— Отведи отца в библиотеку и ждите нас там, — сказала она. — Позаботься о нем. Для него это страшный удар.

Казалось, прошла целая вечность, пока доктор и Люси не присоединились к нам. На самом деле их не было пятнадцать минут.

Доктор Хантер был потрясен; от его самоуверенности не осталось и следа. И неудивительно! Еще вчера он сказал, что все мамины болезни вымышлены, а сегодня она умерла.

— Это правда? — спросил отец ничего не выражающим голосом.

— Она умерла ночью от сердечной недостаточности, — сказал доктор Хантер.

— Значит, у нее, действительно, было слабое сердце, доктор?

— Нет, — ответил он вызывающе. — Это может случиться с каждым из нас в любое время. В сердце у нее не было никаких органических изменений. Конечно, тот образ жизни, который она вела, никак не способствовал крепкому здоровью. И сердце внезапно остановилось.

— Бедная мама, — сказала я.

Мне было жаль доктора Хантера. Он выглядел таким расстроенным. Не сводил глаз с моего отца, ожидая сочувствия. Почему сочувствия? Потому что не правильно поставил диагноз? Потому что его пациентка оказалась не симулянткой, а действительно тяжело больным человеком?

Люси пристально смотрела на него, но он избегал ее взгляда.

— Это большое потрясение для всех нас, — сказала я — Вчера она чувствовала себя вполне нормально — Такие вещи случаются, — отозвался доктор — Минта и ее отец очень расстроены. Это понятно, — сказала Люси. — Если они позволят, я отдам необходимые распоряжения.

Отец с благодарностью посмотрел на нее, а доктор добавил:

— Я думаю, так будет лучше для всех. Люси подала ему знак, и они вместе вышли оставив нас с отцом в библиотеке. Он поднял на меня глаза — в них не было горя, скорее потрясение. И еще… облегчение.

Позже мы поднялись к маме. Она лежала на кровати и ее глаза были закрыты. Оборки белой ночной рубашки доходили ей до подбородка. Смерть сделала ее лицо более умиротворенным, чем оно было при жизни.

Мама лежала на церковном дворе, где в течение последних пятисот лет хоронили всех членов нашей семьи. Потом фамильный склеп был торжественно вскрыт, и состоялся скорбный ритуал погребения Ставни в доме были открыты, а занавеси приспущены После похорон Лиззи больше недели проболела, но потом поднялась, похудевшая и подавленная.

В Люси появилась некоторая отчужденность. Изменился и отец, как он ни старался, невозможно было скрыть, что с его плеч словно свалился тяжкий груз.

Но больше всех изменился доктор Хантер. До смерти матери это был общительный молодой человек, возможно, излишне честолюбивый и самоуверенный Но это неудивительно: он не хотел, чтобы люди обращали внимание на его возраст. Перемены в нем были не слишком резкими, но заметными — особенно для меня.

Я думала, что поняла: мама была, действительно, больна, а он видел в ней лишь капризную разочарованную женщину. Мне было ясно: он поставил не правильный диагноз, и это обстоятельство значительно поколебало его уверенность в себе. Кроме того, могли подвергнуться сомнению его передовые теории, с помощью которых он хотел сделать себе карьеру. Мне было жаль его.

Он редко заходил к нам. Никто из нас не нуждался в помощи врача, пока я не позвала его осмотреть Лиззи, так как ее состояние вызывало тревогу. Это произошло спустя неделю после похорон, и мы могли с ним побеседовать.

— Вы неважно выглядите, доктор, — сказала я.

— Хотите сказать: «Врачу, исцелися сам»?

— Мне кажется, вы очень переживаете мамину смерть.

И тут же пожалела, что вот так, сразу начала говорить на эту тему, потому что его щека задергалась, и он резко откинул голову, словно марионетка.

— Нет, нет! — возразил он. — Здесь не было ничего необычного — подобное происходит с абсолютно здоровыми людьми. Сгусток крови в мозге или сердце может повлечь за собой внезапную смерть, иногда без всяких настораживающих признаков. Леди Кэрдью нельзя было назвать здоровой женщиной, хотя явных отклонений от нормы в ее организме не было. Я читал описание многих подобных случаев и сам встречал несколько, когда работал в больнице. Нет, нет, этого нельзя было предусмотреть.

Он говорил слишком быстро и слишком убедительно Если все это правда, почему у него такой виноватый вид?

— И все равно, — сказала я, — вы, кажется, упрекаете себя?

— Нисколько. Ее смерть было невозможно предугадать.

— Я рада, что ошибаюсь. Мы знаем, вы очень внимательно относились к маме.

Похоже, он немного успокоился, но, тем не менее, избегал нас, так как никогда больше запросто не заезжал в Уайтледиз Отец надолго запирался в кабинете Люси говорила мне, что он расстроен гораздо сильнее, чем кажется, и его мучает совесть оттого, что он впервые разговаривал с женой без сочувствия.

— Я пытаюсь заставить его всерьез заняться книгой, — сказала Люси. — Это пойдет ему на пользу.

Все эти тяжелые дни Люси была просто чудо. Она спросила, можно ли Лиззи стать ее личной горничной.

— Не то, чтобы мне нужна была горничная, просто на какое-то время это пойдет Лиззи на пользу. Она пережила страшный удар.

Я ответила, что она может поступать по своему усмотрению.

— Дорогая Минта, — сказала она, — теперь ты хозяйка Уайтледиз.

Эта мысль еще не приходила мне в голову.

Со дня маминой смерти Франклин был постоянно с нами Он помогла отцу во всех вопросах, которые Люси решить не могла. Я часто думала, что бы мы делали без Люси и Франклина?

Мы говорили о моей матери, о том, как она была несчастна, за исключением тех недолгих дней, когда в доме жил ее замечательный учитель рисования. Мне доставляло удовольствие говорить с Франклином о таких вещах, потому что я потешалась над его скучными теориями.

— Лучше уж пережить всего одно яркое событие, — сказала я, — чем влачить скучное и размеренное существование, даже если остаток дней своих будешь проклинать его.

— Такой вывод в высшей степени неразумен.

— Еще бы! Я просто уверена, твою жизнь — правильную и безоблачную, никогда не нарушит событие, которое расстроит тебя и приведет в восторг — Еще одно неверное заключение!

— Но ты никогда не совершишь ошибку.

— А разве совершать ошибки так уж увлекательно?

— Если заранее знаешь, как все получится…

— Но этого не знает никто. Ты не в ладах с логикой, Минта.

И впервые со дня смерти матери я рассмеялась Я попыталась объяснить ему, что творится в нашем доме.

— Как будто мамин дух не может успокоиться.

— Это все твое воображение.

— Да нет же. Все изменилось. Неужели ты этого не заметил? Хотя вряд ли. Ты никогда не замечаешь таких вещей.

— Разве я ненаблюдателен по отношению к тебе?

— Что касается психологии — нет. Только при устройстве дел твои способности на высоте.

— Очень мило с твоей стороны заметить это.

— Сарказм не идет тебе, Франклин. Он тебе не свойствен. Ты слишком добрый. В доме, действительно, есть перемены. Мой отец испытывает облегчение..