Тень рыси - Холт Виктория - Страница 39

— Почему бы вам не показать мне розы? — предложил он.

— Хорошая мысль, но, давайте, лучше пойдем в сад. Там нас никто не увидит.

Этот сад окружала приятная аллея, которая превращалась летом в роскошную зеленую арку. Я любила сад; казалось, он был совсем отрезан от дома.

Мама и ее возлюбленный наверняка сидели там подле пруда, строили планы и чувствовали себя отделенными от остального мира. Раньше у нас работало больше садовников, и они быстро заменяли весенние нежные цветы на более яркие — летние. Особенно хорошо я помню голубые дельфиниумы и тяжелый аромат различных гвоздик, а также бронзовые и багровые головки хризантем и их запах — безошибочный признак умирающего лета. Но сейчас цветов еще было множество. Посреди пруда стояла статуя, а вокруг плавали водяные лилии с восковыми лепестками. Как рассказал мне отец, двести лет назад этот сад был скопирован с сада в Хэмптон Корте, в котором, как говорили, Генрих VIII прогуливался с Анной Болейн.

— Мама очень больна? — спросила я у доктора.

— Ее болезнь в ней самой, — ответил он.

— Вы хотите сказать, что виновато ее воображение?

— Ну почему, у нее бывают головные боли и иные недомогания.

— Вы полагаете, что ничего опасного нет?

— Никаких серьезных органических изменений.

— Недавно пришли какие-то люди и всколыхнули воспоминания о прошлом. Она прямо-таки помолодела.

Доктор кивнул.

— Ей нужно думать о чем-нибудь другом, — не только о радостях прошлой жизни и скуке теперешней. Вот и все. Возможно, когда у нее появятся внуки, они станут смыслом ее существования. Интерес! Вот чего ей недостает!

— Я еще не собираюсь выходить замуж. А до этого ее может что-нибудь вылечить? Он засмеялся.

— Постараемся. Она будет продолжать пить свои лекарства, и от них ей станет легче.

— Но если физически она не больна, зачем же ей нужны лекарства?

— Это успокаивающее средства. Они помогают ей, потому что она в них верит. Не сомневаюсь: мы должны ее лечить именно так.

— Какая трудная задача — пытаться вылечить от болезни, которой не существует!

— Вы ошибаетесь. Болезнь есть, подлинная. Именно об этом я пытался спорить с моим предшественником. По его мнению, болезнь только тогда считается болезнью, когда хорошо заметны ее внешние признаки. Не волнуйтесь, мисс Минта. Мы следим за здоровьем вашей матери. Мисс Мэриэн — хорошая помощница, верно?

— Люси — просто чудо.

— Да, — сказал доктор, и улыбка сразу выдала его чувства.

— Вы ей это объяснили… я имею в виду состояние моей матери?

— Она в курсе дела. Сама догадалась. Мы беседовали об этом буквально вчера, когда Люси приходила за лекарством.

— Успокоительным? — спросила я.

— Да.

— А как поживает миссис Девлин?

— Как обычно. Когда вчера я вернулся от вас, цвет лица у нее был несколько красноватым, а кончик носа порозовел.

— Когда-нибудь она переберет.

— Когда-нибудь!.. Это происходит почти каждый вечер. Хотя во всем остальном она — настоящее сокровище. Пока не устрою свою жизнь по-другому, я не должен слишком придираться к ней.

— А у вас есть планы?

— Еще… ничего не ясно. — Он немного смутился, и я поняла, что проявила неумеренное любопытство. Но я была уверена, что он имел в виду Люси.

Мы вернулись к дому, еще поговорили, потом он сел в свою коляску и уехал.

Я пошла в комнату Люси. Эта девушка, во всем очень опрятная, даже к мебели относилась с благоговением. Потолок в комнате был высокий, с изображенным на нем семейным гербом. В центре висела люстра, небольшая, но красивого рисунка, она тихо позванивала, как колокольчик в храме. Большое окно с подоконником, обитым темно-красным бархатом, такого же цвета ковер на полу и кровать с балдахином дополняли интерьер.

Комната и в самом деле прелестная, но в Уайтледиз таких было несколько, и пока я не заметила, как Люси любит ее, мне и в голову не приходило, что в ней есть что-то особенное!

— Я только что разговаривала с доктором, Люси, — сказала я.

Она сидела за туалетным столиком и, услышав мои слова, опустила глаза и стала передвигать на нем разные вещицы. Я села в кресло с резной спинкой и подножкой и внимательно присмотрелась к Люси: бледная, не обладавшая яркой привлекательностью, она могла бы показаться внешне вполне заурядной, если бы не врожденная элегантность.

— Кажется, дома у него не все благополучно.

— Это все из-за экономки.

— Нам нужно убедить его нанять другую. От этой можно ожидать чего угодно. Заберется в шкаф с лекарствами и выпьет что-нибудь ядовитое.

— Лекарства ее не интересуют. Ее тянет к винному погребку.

— Но когда она пьяная и не владеет собой…

— Мне кажется, тогда она впадает в оцепенение.

— Но экономке врача следует быть сдержанней.

— Это никому не повредит.

— Мне очень нравится доктор Хантер, — сказала я. — Мне бы так хотелось, чтобы у него была жена, которая во всем ему помогала. Согласитесь, это как раз то, что ему нужно.

— Большинству людей, имеющим профессию, нужна жена-помощница, — ответила уклончиво Люси. Я засмеялась.

— В тебе еще так много от учительницы, — сказала я. — Иногда так и вижу тебя в классной комнате. Ну, а если говорить о браке… Когда ты на него все же решишься, то, надеюсь, не уедешь от нас далеко.

Но заставить Люси отреагировать на мои слова было невозможно.

Был солнечный день. Дом, казалось, вымер. Мама отдыхала, отец, я подозреваю, тоже, хотя он и удалился в свой кабинет. Я вынесла свое вышивание и устроилась под дубом, думая о том дне, когда ветер принес шарф.

Приехал Франклин. Он прошел на лужайку и уселся в кресле рядом со мной.

— Ты одна? — спросил он.

Я объяснила ему, где остальные. Он немного поговорил на любимую тему — о своем поместье и арендаторах, видимо, как и все, полагая, что наступит день, когда эти дела станут волновать и меня. Франклин очень хороший человек, но слишком предсказуемый. Наперед можно было знать, что он думает почти по любому поводу.

Мне захотелось поозорничать и вывести его из привычного равновесия, поэтому я заговорила о том, что вертелось у меня на языке.

— Люси уехала к доктору Хантеру забрать мамино лекарство, — сказала я. — Она с удовольствием ездит туда. Я не ошибусь, если скажу, что она мечтает о том дне, когда станет хозяйкой у него в доме.

— Значит, они обручились и хотят пожениться? — спросил Франклин.

— Еще ничего не известно, но.

— Почему же ты так уверена? — Но разве не заметно — Что они привязались друг к другу? Помолвка, конечно, вполне возможна, но как можно быть уверенным до тех пор, пока она не стала реальностью? Дорогой Франклин. Он говорил как председатель, обращающийся к собранию. Так работал его мозг — точный и абсолютно логичный.

— Но, Франклин, это был бы идеальный вариант — Если относиться к этому поверхностно, то да Но нельзя сказать, будет ли брак идеальным, пока не пройдет, по крайней мере, год.

— И все же мы будем очень рады, если доктор Хантер сделает Люси предложение и она согласится Мне бы очень хотелось, чтобы Люси удачно устроила свою жизнь. В конце концов, доктор Хантер — такая подходящая партия. Да я и не знаю никого другого, кто мог бы стать ей хорошим мужем.

— Я уверен, что ты права, но.. Я давно хочу поговорить с тобой об одном деле, Араминта.

Раз он называл меня полным именем, значит, намеревался сообщить что-то весьма важное. «Может быть, собирается сделать мне предложение?»— подумала я Если уж речь зашла о замужестве Люси Нет, Франклин никогда не сделает предложение под влиянием момента. А если бы он пришел за этим, то обставил бы все должным образом и сначала попросил бы папиного согласия — Слушаю, Франклин, — ответила я, несколько встревоженная тем, что ожидала услышать, так как вовсе не желала этого. Но то, что он сказал, принесло мне облегчение.

— Я пытался поговорить с твоим отцом, но он не пожелал меня выслушать. Вполне понятно, я не мог обратиться и к твоей матери. Думаю, у вас есть все основания для беспокойства.