Светоч любви - Холт Виктория - Страница 37

Но все это вскоре забылось от обилия новых впечатлений и переживаний, которые захватили меня.

Когда мы высадились на берег, нас встречал Адам Мильнер и с ним был приятный, скорее толстый, чем стройный человек, которому на глаз я дала лет 30 — 35. У него было честное открытое лицо, он мне понравился. Я поняла, что это Тобиаш Грантхэм, менеджер гонконгской конторы Сильвестера, о котором последний часто рассказывал мне.

— Это хитрющий шотландец. Он возглавлял наше шотландское отделение. Домашнее хозяйство у него ведет сестра Элспет. Она решилась ехать с ним, чтобы спасти его от соблазнов Востока. Она очень милая женщина, но иногда ее желание предугадать ваши желания начинает раздражать.

Сильвестер, и это было очевидно, радовался Гонконгу и встрече с Тобиашем. Ему было приятно, что Адам приехал встретить нас. Я знала, что его всегда очень огорчали разлады в семье Мильнеров и любой жест доброй воли радовал его.

Адам был холоден ко мне, чего я не сказала бы о Тобиаше. Он доложил Сильвестеру, что дом в полном порядке. На слове» дом» он сделал ударение, и я впоследствии заметила, что так было каждый раз при упоминании Дома тысячи светильников.

Два человека в черных брюках и туниках, с волосами, завязанными в косички, в соломенных шляпах, ожидали нас в некотором отдалении. Тобиаш дал знак, и они забрали наш довольно небольшой багаж. Дело в том, что остальные вещи должны были выгрузить из трюма позднее и доставить прямо на дом. Эти чемоданы и сумки погрузили в экипаж рикши.

Джейсон, вцепившись в мою руку, наблюдал за всем происходящим широко открытыми глазами. Первым с ним заговорил Тобиаш Грантхэм:

— Стало быть, это вы — юный сэр? Джейсон тут же ответил:

— Я не юный сэр, я мальчик. Меня зовут Джейсон.

— Ты можешь одновременно быть и молодым сэром, — утвердительно заявил Тобиаш.

Казалось, что Джейсону понравилась эта идея. Тобиаш наклонился так, чтобы их глаза находились на одном уровне.

— Тебя приветствует Гонконг, молодой сэр.

— А вы китаец? — спросил Джейсон.

— Нет, я такой же англичанин, как ты сам.

— А почему вы не китаец?

— Потому что я не китаец.

Тобиаш разогнулся и улыбнулся мне.

— Надеюсь, вам здесь будет хорошо, миссис Мильнер.

— Вы поймете, что здесь совсем не так, как в Англии, — отметил Адам.

— Я готова к этому.

Мы прошли к ожидавшему рикше. Усадили Сильвестера, села я, а между нами поместился Джейсон.

— Мы догоним вас, как только уладим вопрос с багажом, — сообщил Тобиаш Грантхэм.

Рикша взялся за оглобли, и мы тронулись. У Джейсона от восторга и любопытства глаза стали совершенно круглыми. Со мной, кстати, дело обстояло примерно так же.

Сильвестер улыбнулся мне:

— Ну вот видишь, Джейн, мы на месте.

— Это фантастика, — подтвердила я. Да, это был фантастический мир. Кругом бежали рикши, щуплые, босоногие люди в тонких хлопчатобумажных штанах и туниках проворно тянули свои экипажи. Их косички шлепали в такт их бегу.

Мы проезжали улицу за улицей, везде бриз раскачивал многочисленные полотна объявлений и реклам, расписанных иероглифами. Воздух был полон различных ароматов, среди которых все же выделялся запах рыбы. Создавалось впечатление, что перед глазами мелькали разнообразные цветные картинки. Но когда позднее я мысленно восстанавливала свои впечатления о первом дне пребывания в Гонконге, все затмевало потрясение, вызванное Домом тысячи светильников.

Он стоял в пригороде Коулуна, его окружал ухоженный парк, разбитый на участки. И от этого создавалось впечатление, что дом еще больше изолирован, чем это было на самом деле. Мы подъехали к стене с воротами, по другую сторону которых на страже стоял каменный дракон.

Пожилой человек в обязательных хлопчатобумажных брюках и тунике появился по эту сторону ворот, как только наша тележка остановилась. Затем открыл ворота и застыл в низком поклоне.

Сильвестер произнес приветствие. В его голосе была чуть ощутимая дрожь, и он говорил почти в рифму. Это выдавало его огромное внутреннее волнение.

Рикша провез нас внутрь первого двора, дальше выложенная цветными блоками дорожка вела к следующим воротам. Мы проехали и через эти очень похожие ворота. Потом эта процедура повторилась. Кстати, позднее я обнаружила, что цветные кирпичики были похожи на коробки без крышек, и они тщательно были подогнаны один к другому.

И вот наконец Дом.

Мы добрались до небольшой площади в центре парка, где стоял сам Дом тысячи светильников. Перед ним была лужайка, на которой росли миниатюрные кустарники и протекал маленький ручей. Над узеньким потоком горбатился маленький мост. Все это напоминало кукольное хозяйство. Со стороны дома были рассыпаны лепестки каких-то розовых цветов с веток высоких деревьев, окружавших ром. Эти деревья казались великанами на фоне всего остального — такого миниатюрного. Мне не доводилось никогда раньше видеть такие деревья. Позднее я узнала, что их название — баухиния.

Я охватила взглядом все окружавшее меня буквально за несколько секунд, оно не так интересовало меня, как Дом.

Он был импозантным, но ужасно похожим на те дома, которые я видела на раскрашенных картинках. Он стоял на своего рода платформе, выложенной плитами из мрамора — розовыми и белыми. Строение было четырехэтажное, каждый верхний выступал над нижним. Материалом послужил какой-то золотистый камень, который сверкал, если на него падал солнечный луч. Дом был выстроен в типично старокитайском стиле — с изгибами и плавными линиями. Рядом с ним была беседка, над которой рос мирт.

Светильники начинались от самой беседки, шли с определенным интервалом вдоль нее, были с каждой стороны дверного свода, а самый большой свисал по центру.

Я немедленно подумала: здесь, в этом доме, действительно, должна быть тысяча таких светильников.

— Мама, посмотри, — взвизгнул Джейсон.

Он увидел драконов по каждую сторону портика. Драконы напоминали тех, что стояли у дома в усадьбе Роланд, только были побольше размером.

Я объяснила Джейсону, что здесь драконы будут попадаться на каждом шагу. Он сунул палец в пасть одному из чудищ и смотрел на мою реакцию. Заметив, что я все вижу, он очень обрадовался.

Сделав три шага вверх, мы оказались на мраморной площадке, причем, как джинн из бутылки, материализовавшись ниоткуда, возник слуга-китаец и открыл перед нами дверь.

Мы были теперь в холле, отделанном мрамором. Две деревянные колонны поддерживали крышу — во всяком случае, так казалось, потому что они уходили вверх сквозь потолок, затейливо украшенный орнаментами. Деревянные колонны были выкрашены в красный цвет, и на них был нанесен затейливый рисунок золотом. При близком рассмотрении рисунок оказался вездесущим драконом.

Все дышало настороженностью к пришельцам. Не могу сказать, ощутили ли мы недружественную атмосферу или это нам показалось из-за необычности того, что час сейчас окружало.

В холле висели шесть светильников. Я подсознательно считала все встречавшиеся нам огоньки. Тысяча — это все же очень много, повторяла я себе. Где же они тут могут, разместиться?

В воздухе был разлит странный запах, похожий на ладан, и пока мы стояли в толпе, осматриваясь, появились молчаливые фигуры. Всего их было двенадцать, берегущих этот дом в отсутствии хозяина. Двенадцать слуг Сильвестера.

Они встали в шеренгу, и каждый из них поклонился сначала Сильвестеру, потом мне. Затем все они опустились на колени и еще раз поклонились, буквально касаясь лбами пола.

Сильвестер остановился на момент, наблюдая за ними. Затем он хлопнул в ладоши и они поднялись. Он сказал несколько слов по-китайски, что означало: «У вас все в порядке? Привет-привет вам!» Это было традиционное китайское приветствие. Затем он перешел на английский:

— Я рад, что мы здесь. Да будет здесь мир! Он взял меня за руку, как бы представляя им.

Они поклонились, всем видом показывая, что признают меня.

Затем они поклонились Джейсону. — Сейчас тебя проводят в комнаты, приготовленные для нас, — сказал Сильвестер. — Постепенно ты узнаешь каждого из этих слуг.