Наследство Лэндоверов - Холт Виктория - Страница 61

— Веление судьбы, как говорится.

— Да, все это было предначертано: спасение Лэндовер Холла и брачный союз Гвенни с вашим братом.

— Я думаю, что старый дом подстроил это. Вполне естественно, ему не хотелось обрушиться… Вы очень красивы, Кэролайн.

— Благодарю вас.

— Никогда не видел таких зеленых глаз.

— Горничная моей матери сказала бы вам, что на их цвет влияет эта брошка.

Он наклонил голову, чтобы разглядеть брошку, и его пальцы задержались на ней. В этот миг чей-то голос произнес:

— Вот вы где. Я так и думал, что вы подниметесь с галереи по этой лестнице.

Это был Поль.

— Нам захотелось немного побыть на воздухе. Я показывал Кэролайн, какой отсюда открывается вид.

— Вид, в самом деле, удивительно хорош, так же как и дом, — произнесла я. — Вы очень им гордитесь, я знаю.

В моем голосе прозвучала холодность, которой он не мог не заметить.

— Может быть, присоединимся к остальным? — спросил он.

Спускаясь по лестнице, Яго сердито взглянул на брата.

— Пора уезжать, — сказала кузина Мэри, когда мы вошли в гостиную.

— Я показывал Кэролайн вид с башни, — снова объяснил Яго.

Гвенни многозначительно засмеялась.

— Мы провели очень приятный вечер, — улыбнулась кузина Мэри. — Так любезно по-соседски было пригласить нас.

Вскоре мы попрощались и вернулись в Трессидор.

Кузина Мэри поднялась со мной в мою комнату и там присела на кресло. Лицо ее было задумчиво.

— Какая там тяжелая атмосфера, — вздохнула она. — Просто дышать нечем.

— Они ее не выносят, — ответила я. — Оба.

— Яго интересуется тобой. Будь с ним осторожна, Кэролайн. Ты уже кое-что слышала о его репутации.

— Да, знаю. Не слишком они привлекательны, эти братцы, как вы находите? Один слывет деревенским донжуаном, а второй преспокойно женился ради денег.

— Слабость человеческая в обоих случаях.

— Возможно. Но, заключив сделку, не следует потом злиться.

— Ах, ты говоришь о старшем. Понимаю, что ты имеешь в виду. Таковы некоторые мужчины, гордые, не желающие расстаться с положением, к которому привыкли с детства. Их можно понять. Выросшие в надежде на блестящее будущее, они боятся лишиться его. Неожиданно представляется возможность все сохранить, и они поддаются соблазну.

— Эта женщина…

— Гвенни. Слишком нежное имя для такой жесткой особы. Оно совсем ей не подходит.

— С таким мужем иначе нельзя.

— Ты презираешь его, верно? Мне казалось, что, когда ты была во Франции, он тебе нравился.

— Я не знала тогда, что он продался.

— Какое мелодраматическое определение брака по расчету!..

— Но ведь это так и есть.

— Для него вся эта ситуация очень тяжела. Они совершенно не подходят друг другу. Нельзя не заметить, что ее манеры, ее вульгарные выражения и полная неспособность вписаться в стиль этого дома раздражают его. Если бы она была обыкновенной девчонкой, наследницей состояния отца, позволившего ему купить для нее аристократическое поместье и красивого мужа, этот брак мог оказаться менее несчастным… Но в данном случае, гордый отпрыск старинного рода женился на девушке, выросшей совсем в другом культурном слое. С одной стороны, хорошие манеры, знание светских тонкостей, элегантный и, скорее, праздный образ жизни, а с другой — воспитание, которое сумел дать своей дочери этот работяга, не получивший почти никакого образования, но умный и наделенный большими способностями, которые она частично унаследовала. Это похоже на попытку смешать масло с водой. И в результате полный разлад! Я никогда не замечала этого в такой степени, как сегодня.

— А вы часто видели их вместе?

— От случая к случаю. На этот раз мы оказались в их семейном кругу. Обычно, когда они меня приглашали, дом был полон народу.

— Да, сегодняшний вечер произвел на меня впечатление.

Кузина Мэри зевнула.

— Ты начала приобщаться к местной жизни. Мне понравилось, как ты говорила с Полем о поместье. Ты уже кое-чему научилась.

— Я стремлюсь к этому, кузина Мэри.

— Я знала, что тебя это увлечет, стоит только начать. Спокойной ночи, дорогая. У тебя задумчивый вид. Все еще думаешь об этих людях? — Она покачала головой. — Меня не удивило бы, если б у них случилась беда. Когда мы были там, мне все казалось, будто я слышу вдали раскаты грома. Понимаешь, что я имею в виду? Понимаешь, конечно. Столкнулись два сильных характера. Мне хотелось бы, чтобы Гвенни была милой и простодушной, а Поль примирился с существующими обстоятельствами. Однако это их проблемы и к нам никакого отношения не имеют. Ты согласна со мной? Ну конечно. Впрочем от благополучия Лэндоверов зависят все, живущие в поместье. Значит, нужно заботиться о его процветании — ничего другого не придумаешь. Нужно наверстывать упущенное предыдущими поколениями, этими транжирами и распутниками, виновными в нынешнем положении вещей. Думаю, что Гвенни многого добьется. Она унаследовала деловую хватку отца. Но семейную жизнь она неспособна наладить. Повторю еще раз: нас это не касается. Спокойной ночи.

Я поцеловала ее, и она вышла.

Потом я присела перед зеркалом и сняла изумрудную брошь. Посмотрев на свое отражение, я обнаружила, что мои глаза блестят и без нее. О чем бы я ни говорила, о чем бы ни старались думать, мои мысли неизменно возвращались к Полю. Мне было жаль его, я ничего не могла с собой поделать.

— Это его вина, — сказала я вслух. — Как постелешь, так и поспишь.

До чего же эта поговорка была здесь уместна! Мне казалось, я прямо ощущала, как неприятна ему Гвенни. Порой он не мог этого скрыть. Я знала теперь причину его мрачности, тайной грусти в его глазах.

Мне хотелось презирать и ненавидеть его, но я не могла. Я не испытывала ничего, кроме жалости и всепоглощающего стремления утешать его.

«Это нас не касается». Слова кузины Мэри продолжали звучать у меня в ушах. «Ну конечно, это нас не касается», — сказала я своему отражению.

Однако я продолжала думать о нем с печалью, но и с какой-то смутной надеждой… На что? Я и сама не знала.

Когда я встала на следующее утро, мне сказали, что кузина Мэри еще в постели. Обеспокоенная, я заглянула к ней.

— Просто я начинаю чувствовать свой возраст, — объяснила oria. — Я всегда поздно встаю после того, как проведу вечер в гостях. Скоро поднимусь.

— Так вы не чувствуете себя плохо?

— Нет, нет. Я не считаю нужным пересиливать себя.

Особенно теперь, когда у меня появилась помощница.

— Боюсь, что от этой помощницы пока мало проку.

— А вот я скажу тебе, что ты можешь сделать сегодня утром. Поезжай на ферму к Бреккетам и скажи им, что Джим Берроуз рассматривает вопрос о луге «Три акра». Хорошо? У него самого нет сегодня времени, чтобы заехать к ним, он собирается в Плимут. Я обещала ему заняться этим.

Обрадовавшись возможности оказать эту небольшую услугу, я выехала сразу после завтрака.

Сидя на кухне у Бреккетов, я пила чай с горячей лепешкой, которую фермерша только что сняла с огня. Я передала то, что мне было поручено, а миссис Бреккет сказала, как ее радует мой приезд в Мэнор.

— Я часто думала, что мисс Трессидор бывает тоскливо одной. Она, наверное, не нарадуется, что вы теперь с ней. Она ведь очень высокого мнения о вас. Я не раз говорила Тому: «Как хорошо для мисс Трессидор, что мисс Кэролайн гостит у нее».

— Да, — заметила я, — хорошо и для меня.

— Нам повезло, что мы живем в этом поместье, говорю я всегда Тому. А вот в Лэндовер Холле… Еще совсем недавно… Я сказала Тому: «Лэндовер уже не тот..: Он перешел к другим людям… Тут призадумаешься».

— Но там теперь все в порядке.

— Да, конечно, но она, говорят, не выпускает кошелька из рук… Разве такая хозяйка нужна Лэндоверу? Не следовало мне говорить об этом.

А мне хотелось, чтобы она продолжала, хотелось узнать как можно больше о том, что происходит в Лэндовер Холле. Но не могла же я сплетничать.

Выйдя из фермерского дома, я повернула лошадь в сторону болот. Меня охватило желание скакать по свежему дерну, чувствовать, как ветер дует в лицо. Я ощущала потребность все обдумать, вспомнить во всех подробностях вчерашний вечер, попытаться представить себе, как сложится мое будущее. Кузина Мэри надеялась, что я останусь у нее, мне тоже этого хотелось, но после того, как я снова встретилась с Полем и поняла, что отношения между ним и его женой напряжены до крайности, во мне проснулось беспокойство.