Наследство Лэндоверов - Холт Виктория - Страница 58

— О, уж это-то я знаю. Ведь мне пришлось научиться ездить верхом, верно, Поль? — Он кивнул. — И я одолела эту науку, ведь так? На это потребовалось некоторое время. Однако я подумала: «Уж если я должна жить в деревне, то нужно иметь возможность передвигаться без особых хлопот». Но перед этим я болела. Это было еще до моего замужества… Я упала и сильно разбилась.

— О да, — заметила я. — Я слышала об этом.

— Ох, — вздрогнув, продолжала она. — Знаете, я не могу войти в этот холл без того, чтобы не поглядеть наверх и не задать себе — в который раз! — все тот же вопрос…

— Вы испытали, должно быть, сильное потрясение.

— А вот еще кое-кто, с кем вы знакомы.

Подошел Яго. Он значительно вырос с тех пор, как мы виделись в последний раз. Мне никогда не приходилось видеть более красивого мужчину. Он был высокий, скорее худощавый, с походкой несколько разболтанной. Нельзя сказать, впрочем, что его черты отличались совершенством. Губы у него были полные и чувственные — казалось, они умели только улыбаться, а глаза с тяжелыми темными веками так и сияли, будто созерцание мира забавляло его; густые темные волосы напоминали волосы Поля. Братья вообще были очень похожи и в то же время резко отличались друг от друга. Поль выглядел даже слишком серьезным, а Яго, наоборот, абсолютно беззаботным. Он производил впечатление человека, полностью отдающегося радостям жизни.

— Вы Яго, — сказала я.

— А вы Кэролайн, — откликнулся он.

Отбросив правила хорошего тона, он крепко обнял меня.

— Какой восхитительный… я хотел было сказать сюрприз… но слухи о вашем приезде уже дошли до нас… поэтому я лучше скажу: как я рад увидеться с вами, Кэролайн. Можете себе представить, с каким волнением я ждал нашей встречи. Добро пожаловать в Корнуолл! А вы повзрослели. — Он взглянул на мою прическу и поднял брови. — Но остались той же зеленоглазой сиреной. Я бы не перенес, если бы вы изменились.

— Значит, все уже встречались, — улыбнулась Гвенни. — Даже я однажды виделась с мисс Кэролайн. Помните? В том трактире, где мы остановились с папой. Вы вошли вдвоем и попытались сбить нас с толку. Вы говорили, что дом ужасный… на грани полного разрушения.

— Нам не хотелось скрывать от вас правду, дорогая Гвенни, — заявил Яго.

— Вы задумали тогда какую-то проделку… Как обычно.

— Что за день это был, — стал вспоминать Яго. — Мы встретились на болотах. С лошадью Кэролайн случилась беда, и нам пришлось обратиться к кузнецу… Конечно, в ближайшее время основной темой наших разговоров будут воспоминания.

— А для меня очевидно, — заметила я, — что жизнь вас вполне удовлетворяет.

— Не находить в жизни радости — большая ошибка, — парировал он.

— Не всегда легко радоваться тому, что не радует, — вставил Поль.

— Все зависит от подхода, — уточнил Яго.

— А по-моему, твое суждение слишком поверхностно, — заявил Поль.

— Не пойти ли нам обедать? — предложила Гвенни.

Она взяла меня под руку.

— Я ведь вам объяснила, — сказала она доверительным шепотом, — что сегодня у нас все совершенно неофициально. Никого, кроме своих. Время от времени, однако, мы устраиваем приемы по всем правилам. Мне нравится возвращаться к старым временам, воскрешать былую славу Лэндоверов. Полю и Яго это тоже по душе.

— Да, я целиком и полностью стою за славу Лэндоверов, как вы говорите, любезная невестка моей души, — шутливо поддержал ее Яго.

— Сегодня мы не будем обедать в столовой, — продолжала Гвенни. — Там мы были бы слишком далеко друг от друга. Мы пользуемся ею, когда у нас гости, а обычно обедаем в небольшой, примыкающей к ней комнате.

— Но сегодня у нас как раз самые дорогие гости, — запротестовал Яго.

— Я хочу сказать, что мы ближайшие соседи, — оправдывалась Гвенни.

— И это нам очень приятно, — вставила кузина Мэри.

— Конечно, мы даем и большие званые обеды, — объяснила Гвенни. — Иногда народу бывает столько, что мы пользуемся старым пиршественным залом. Приходится ведь держаться на должном уровне, не правда ли? Согласитесь, нам не следует забывать о своем положении в Дьючи.

Я посмотрела на Поля. Он раздраженно кусал губы.

Яго, казалось, забавлялся.

Гвенни провела нас через столовую в комнату меньших размеров, и я поняла, что она имела в виду. За большим столом мы затерялись бы, там трудно было бы поддерживать разговор. Столовая была великолепная: с высоким потолком и гобеленами на стенах, а вторая комната показалась мне по-своему очаровательной и необыкновенно уютной. Единственное небольшое окно выходило во двор. Стол был накрыт на пять персон, в центре стоял канделябр, но свечи не были еще зажжены. На потолке было изображено царство Нептуна в нежных пастельных тонах.

— Какая прелестная комната, — воскликнула я.

— Вы прекрасно ее восстановили, — отметила кузина Мэри.

— Да, потолок обошелся мне в немалую сумму, — сообщила Гвенни. — Там нельзя было ничего разобрать. Эта комната, как и все остальное, была страшно запущена. Я выписала сюда художника, ему пришлось сначала расчистить, а потом восстановить живопись. Можете мне поверить, этот дом влетел в хорошую монету.

— Милая Гвенни! — пробормотал Яго. — Она была так щедра со своими монетами. Я лично никогда не интересовался тем, хорошие они или нет. Для меня любые достаточно хороши.

— Ему нравится дразнить меня, — конфиденциально объяснила мне Гвенни.

— Милейшая Гвенни, — продолжал Яго. — Никто другой не мог бы так гордиться этим старым домом. Она гораздо больше Лэндовер, чем мы с Полем. Разве я не прав, дражайшая невестка?

— Когда женщина выходит замуж, семья ее мужа становится ее семьей! — сентенциозно провозгласила Гвен-ни.

— Звучит, как в молитвеннике, — сказал Яго, — но я знаю нашу разумницу и готов поклясться, что она придумала это сама.

Гвенни крепко сжала губы. Я подумала, какие напряженные отношения между тремя членами этой семьи. Мысль, что ее деньги спасли их, была ненавистна как Яго, так и Полю. Следовало подумать об этом раньше, чем брать их, сказала я про себя.

С улыбкой Гвенни указала кузине Мэри и мне наши места. Поль сидел на одном конце стола, она — на другом. Меня посадили справа от Поля, между ним и Яго. Кузина Мэри сидела против нас.

Во время обеда кузина Мэри разговаривала с Полем об управлении поместьем. Я внимательно их слушала и иногда вставляла словечко-другое. Я уже немного разбиралась в этих делах, и они продолжали меня интересовать. Мне приходилось делать отчаянные усилия, чтобы отвлечь свои мысли от недавних неприятных открытий.

Яго наклонился ко мне и сказал вполголоса:

— Нам с вами много придется наверстывать. Весть о вашем приезде взбудоражила меня. Я ведь был в полном отчаянии, когда вас тогда увезли. Это случилось неожиданно, не так ли?

— О да. Мне ужасно не хотелось уезжать.

— Мы так подружились за то короткое время, что вы провели здесь. Как весело нам было вместе! Надеюсь, так будет и впредь. — Теперь вы, должно быть, очень заняты, а я знакомлюсь понемногу с ведением хозяйства в поместье Трессидор. Это очень интересно.

— Я никогда не позволяю делам отвлекать меня от удовольствий.

Поль услышал это замечание и сказал:

— Позвольте вас заверить, что в этом случае, по крайней мере Яго высказался вполне искренне.

— Видите, как они со мной обращаются, — пожаловался Яго, поднимая глаза к потолку.

— С тобой обращаются лучше, чем ты того заслуживаешь, — заявила Гвенни.

— Тш-ш! Кэролайн подумает, что я никудышный человечишко.

— Она, вероятно, и так это знает, — предположила Гвенни. — А если нет, то скоро узнает.

— Вы не должны и наполовину верить тому, что они говорят обо мне, — попросил Яго.

— Я всегда сама составляю свое мнение, — успокоила его я. — Не забывайте при этом, что слухи бывают ложны.

— Однако самые убедительные слухи, как известно, — заметил Поль, — обычно основаны на правде.

— Оракул произнес свой приговор, — съязвил Яго. — Надеюсь, Кэролайн будет судить обо мне с высоты собственного опыта.