Маска чародейки - Холт Виктория - Страница 26

Я испытывала благодарность к Элизабет, потому что она отвлекала от меня Дэвида. Я чувствовала злобную атмосферу замка. В прошлые века в нем произошло много трагедий, свершилось много темных дел. Мне казалось, что насилие, страсть, смерть и горе оставляют след, и последующие поколения чувствуют в атмосфере присутствие добра или зла. Иногда чувствовалось, что атмосфера в замке накалилась до предела, и вот-вот произойдет взрыв. Дэвид завистливый, сексуально неудовлетворенный, стремящийся к новым удовольствиям. Эмералд в инвалидном кресле, спокойная и седая как привидение из прошлого. Я часто задумывалась, какая у нее была жизнь с Дэвидом до несчастного случая. Рядом Элизабет, угождающая Эмералд, ухаживающая за нею… и за ее мужем. Я и Джоэл находились в незаконной связи, надеялись на что-то неосуществимое пока жива Джессами. И, конечно, милая, наивная Джессами, понимавшая, что ее супружество не сложилось, страдавшая от безразличия мужа, чувствовавшая собственную неполноценность, посвятившая свою жизнь ребенку. В замке были и дети: умный и смышленый Эсмонд, Гарт, приезжавший на каникулы, Малком, навещавший нас все реже, в котором уже начали проявляться черты характера Мейтленда, и Сюзанна, красивая девочка, криком добивавшаяся своего, а потом, получив желаемое, довольно ухмылялась — еще один представитель рода Мейтлендов.

Но даже в таком окружении иногда я обманывала себя, говоря, что все спокойно, и я нахожусь в безопасности. Как глупо! Дэвид еще никому не позволял одурачить себя.

Возможно, ему надоела Элизабет, но я чувствовала, он все больше преследует меня. Стоило мне выехать верхом, он поджидал меня. Мне все труднее становилось ездить в городской дом Джоэла, чтобы меня не видел Дэвид.

Я старалась уходить из замка в разное время, но иногда мне не удавалось отделаться от преследования, и Джоэл ждал меня напрасно.

Он сильно ненавидел Дэвида. У него все чувства сильные, он никогда ничего не делает наполовину. Он с головой бросался в дело, увлекавшее его. Он обожал свою работу, он страстно любил меня. Я часто представляла, как мы были бы счастливы, живя в том доме в городе, подальше от замка — ты, я и Джоэл.

Вот я и подошла к описанию моего предпоследнего приезда в коттедж «Дикая яблоня». Я не знала, что за мной следят. Дэвид действовал весьма умело. Он заметил, что я часто на день уезжаю из замка под предлогом навестить родственников отца. В тот раз Дэвид проследил мой путь до коттеджа. Он остановился в местной гостинице и задавал множество вопросов. Он видел тебя… и напугал. Он убедился в правоте своих подозрений, что ты дочь моя и Джоэла.

В замок он вернулся в восторженном настроении и на следующий день подстерег меня в лесу. — Анабель, мне нужно поговорить с тобой.

— Что ты хочешь сказать?

— О вечном треугольнике… обо мне, тебе и Джоэле.

— Я не желаю об этом слышать.

— Дело не в том, что ты не желаешь слышать, а в том, что я хочу сказать. Мне все известно, милейшая Анабель. Я знаю, как вы с Джоэлом себя ведете. Предполагается, что он обслуживает больных, а в это время вы веселитесь в его холостяцкой спальне. Ты меня удивляешь, Анабель.

— Я возвращаюсь в замок.

— Пока рано. Мы вернемся позже. Мне все известно, и о любовном гнездышке над операционной, и о маленькой девочке. Она очаровательна, чего и следует ожидать от твоей дочери, твоей и Джоэла.

Меня затошнило от ужаса: он узнал о твоем существовании.

— Не волнуйся. Меня не привлекают маленькие девочки. Меня влекут большие, красивые, такие, как ты, Анабель.

— Зачем ты мне это рассказываешь? Зачем ты шпионил?..

— Ты достаточно умна, чтобы догадаться. Интересно, что скажет Джессами, узнав, что ее любимая подруга — любовница ее мужа. К тому же имеет от него дочку! Знаешь, твоя дочь очень похожа на Сюзанну. И по возрасту они одинаковы. Обе Мейтленд, без сомнения.

Мне стало плохо при мысли о Джессами. Я представила себе ее несчастное лицо. Ее подруга и кузина… Предательство в тысячу раз страшнее, потому что его совершила я.

— Нельзя говорить Джессами, — предупредила я.

— Я не хочу и не скажу… пока. Я похолодела.

— Пока?

— С твоей проницательностью ты еще не догадалась?

Я постаралась проехать мимо, но он схватил мою лошадь под уздцы.

— Вопрос остается: когда?

Я подняла кнут. Хотела ударить его по улыбающемуся лицу, но он схватил меня за руку.

— К чему так негодовать? Ты же не скромная девственница. Я имею в виду, подобные приключения у тебя не впервой.

— Подлец, ты подлец.

— А ты желанная, Анабель. Я готов на что угодно ради тебя.

— Я не хочу больше тебя видеть.

— Куда мы с тобой отправимся? В замок? Будет забавно. Когда ты придешь?

— Никогда.

— Бедняжка Джессами очень огорчится.

— Неужели в тебе нет никакой порядочности?

— Никакой.

— Я тебя ненавижу.

— От этого будет еще пикантнее. Слушай, Анабель, я ждал этого момента несколько лет. Я же знаю о тебе и Джоэле. Почему ты добра с одним братом и жестока с другим?

— Мы с Джоэлом любим друг друга.

— Как трогательно, я сейчас зарыдаю.

— Сомневаюсь, чтобы ты когда-нибудь рыдал, разве от бессильной ярости.

— Ты многого не знаешь обо мне, Анабель, но скоро узнаешь. У нас впереди много времени. Тебе придется скрывать от Джессами то зло, которое ты совершила, не так ли? И есть лишь один путь для этого…

— Я сама ей расскажу.

— Неужели? Бедняжка Джессами. Она такая сентиментальная, и со здоровьем у нее не в порядке после рождения Сюзанны. Как ты знаешь, у нее слабые легкие, и сердце сдает. Как она воспримет эту новость? О том, как ты с ней поступила. Ее лучшая подруга и муж. Боже, так частенько бывает.

Я ударила лошадь и умчалась. Я не знала, куда мне идти, что делать. Наконец я вернулась в замок. Мне сказали, что Джессами отдыхает. Я сходила от беспокойства с ума. Не могла себе представить, что будет, если Джессами узнает правду.

Но предложенный выход…

Меня трясло от страха. Одна мысль мучила меня: Джессами не должна знать.

Я снова обдумала встречу в лесу с Дэвидом. Не могла забыть блеска в его глазах, улыбку на его чувственных губах. Теперь он считает, что я нахожусь в его власти.

Дверь моей комнаты медленно открылась. Я вздрогнула. Вошла Джессами.

— Я тебя напугала? — спросила она.

— Нет… нет.

— Что-нибудь случилось?

— Нет. А почему ты спрашиваешь?

— Ты выглядишь… не как всегда.

— У меня немного разболелась голова.

— Дорогая Анабель, тебе так редко нездоровится.

— Со мной все в порядке.

— Надо попросить Джоэла, он даст тебе тоник. Почему бы тебе не прилечь? Я зашла к тебе поговорить о Сюзанне.

— А что с ней?

— Она растет такая своенравная: Хочет, чтобы все было по ее желанию, и добивается этого.

— Она же Мейтленд.

— Пока об этом рано беспокоиться, я просто хотела посоветоваться. Ведь я всегда обращаюсь к тебе, если меня что-то тревожит. Помнишь, скоро семь лет, как ты приехала в замок.

— Мне было семнадцать, — сказала я, чтобы не молчать.

— Теперь тебе двадцать четыре, пора выходить замуж, Анабель.

Я закрыла глаза, разговор становился невыносимым. Она продолжала размышлять вслух:

— Нужно устраивать для тебя балы… созывать гостей. Я поговорю с Джоэлом. В чем дело? С тобой вправду все в порядке. Я тут болтаю, а у тебя болит голова. Тебе следует отдохнуть, Анабель.

Она заставила меня прилечь и накрыла пледом. Мне хотелось крикнуть: «Ты должна меня ненавидеть, я это заслужила».

Я лежала и думала, что мне делать. Не могла придумать выход. Джессами узнает, а я не могу вынести эту мысль. Надо посоветоваться с Джоэлом. Но я боялась сказать ему. Не знала, как он поступит, наверняка он будет в ярости из-за Дэвида, но мне необходимо с ним посоветоваться.

Я вышла из своей комнаты все еще в костюме для верховой езды. В холле меня окликнул Дэвид.

— Время вышло, — улыбнулся он. — Тебе осталось четыре часа, чтобы принять решение. Думаю, будет очень мило, если ты придешь в мою комнату. Она в передней башне. Комната приятная, увидишь. Я зажгу камин и буду тебя ждать. Уверен, что мой трудолюбивый брат будет работать в это время, принимать больных. Он не стремится проводить как можно больше времени в обществе своей жены. Но мы с тобой знаем причину. У него есть другая рыба для жарения. Отлично, Анабель, до встречи вечером.