Маска чародейки - Холт Виктория - Страница 11

Я согласно закивала. Мы пошли мимо пальм, туда, где на песочном пляже журчала теплая тропическая вода.

Глава 2

Рассказ Анабель

Джессами играла важную роль в моей жизни. Она всегда находилась рядом. Она богатая, ухоженная, единственная дочь обожающих ее родителей. Я никогда не завидовала ее красивым платьям и дорогим украшениям. Думаю, я не завистлива по натуре. Это одно из моих достоинств, а так как их у меня мало, поэтому стоит упомянуть об этом. Я всегда считала, что имею гораздо больше, чем она.

Правда, я не жила в большом имении в окружении слуг. У меня не было несколько пони, и я не могла выбирать любую из них и кататься, когда захочу. Я жила в скромном, доме викария вместе с отцом. Моя мать умерла после моего рождения. У нас было только две служанки: Джанет и Амелия Никто из них не любил меня до безумия, но уверена, Джанет была по-своему привязана ко мне, хотя она и не призналась бы. Обе они с готовностью критиковали меня за недостатки. Все же я была намного счастливее Джессами.

Джессами была «домашней», и, по мнению откровенных людей, таких, как Джанет, не умеющих солгать, даже ради приличия или чтобы не оскорбить чувства других, она отличалась заурядностью натуры.

— Это неважно, — повторяла Джанет. — Отец купит ей прекрасного мужа. А вам, мисс Анабель, придется искать мужа самой.

Джанет поджимала губы, словно пытаясь показать, что мои шансы найти мужа весьма зыбкие Милая Джанет! Эта добрейшая душа была одержима собственной правдой, от которой ее невозможно отвлечь.

— Хорошо, что ты не родилась во времена Инквизиции, — однажды сказала я ей, — ты не согласилась бы ни на малейший компромисс.

— О чем это вы, мисс Анабель! Что за богатая фантазия у вас? Помяните мое слово, быть вам жницей.

Ее пророчество оправдалось, но намного позже.

Итак, я жила в доме викария вместе с моим рассеянным отцом, откровенной Джанет и благочинной Амелией, которая в большей степени осознавала свои добродетели, нежели Джанет.

Некоторым не понять, как можно так полно наслаждаться жизнью, как это делала я. У меня было столько занятий, меня все интересовало. Я помогала отцу. Однажды я даже написала для него проповедь, и он дочитал до середины, прежде чем понял, что она вряд ли понравится прихожанам. Проповедь посвящалась тому, как стать хорошим человеком, а я иллюстрировала свои выводы недостатками людей, сидевших на скамьях перед пастором и внимавших ему. К счастью, отец плавно перешел на дары Господни, а время было урожая, и никто не заметил, как он сменил тему проповеди, не дойдя до моих революционных выводов.

Я отлично помню воскресные дни. Семья Ситон всегда сидела в первом ряду, она проживала в имении, и именно этому семейству мой отец обязан своим благополучием. Они доводились нам родственниками. Леди Ситон — моя тетя, потому что она родная сестра моей матери. Эми Джейн удачно вышла замуж за сэра Тимоти Ситона, он владел огромными землями и другой собственностью. Брак оказался весьма удачным, за исключением одного: у них не было сына, который бы сохранил славную фамилию Ситон, поэтому все надежды они возлагали на свою единственную дочь Джессами. Родители потворствовали всем ее желаниям, странно, но это совершенно не испортило ее характер. Она росла скромной, робкой девочкой, я всегда ею верховодила, когда мы оставались одни. Естественно, в присутствии взрослых все складывалось иначе. Взрослые соблюдали правила честной игры, а это значило, что Джессами ставили во главе.

В раннем детстве Джессами приходила к нам в дом. Меня и ее обучал кюре, позже для Джессами пригласили гувернантку.

Начну сначала. Две сестры Эми Джейн и Сьюзан Эллен были дочерьми пастора. Младшая, Сьюзан Эллен, влюбилась в кюре, помощника своего отца. Кюре был беден, но Сьюзан Эллен никогда не учитывала практическую сторону жизни. Действуя против воли отца, своей старшей сестры, всей деревни, она убежала вместе с кюре. Они открыли маленькую школу и учили детей, жили очень бедно. Тем временем мудрая Эми Джейн познакомилась с богатым сэром Тимоти Ситоном. Он бездетный вдовец и страстно желал детей. Эми Джейн — способная молодая девица, почему бы им не пожениться? Ему требовались хозяйка в имение и дети для детских комнат, доселе пустовавших. Казалось, Эми Джейн сможет выполнить это требование.

Эми Джейн считала себя подходящей женой для него, а главное — именно такой муж нужен ей. Богатство, положение в обществе, уверенность в завтрашнем дне — это три желанные цели, по мнению Эми Джейн, а после бедственного брака сестры должен быть кто-то, способный поддержать реноме семьи.

Итак, Эми Джейн вышла замуж и активно взялась за выполнение поставленных задач. За короткое время она навела строжайший порядок в имении к полному восторгу сэра Тимоти и меньшему удовольствию слуг. Она уволила тех, которых сочла бесполезными, а остальные увидев что их судьба целиком находится в руках Эми Джейн, старались угодить ей изо всех сил.

Вскоре нашли подходящий домик для кюре и его незадачливой жены: им следовало жить в тени имения Ситон.

Эми Джейн принялась за выполнение второй задачи, а именно: населить пустые детские комнаты имения.

В этом она оказалась менее удачливой. Сначала у нее был выкидыш, она отнесла эту неудачу за счет недосмотра Всевышнего, ведь она так молилась, чтобы Бог послал ей сына. Вскоре она снова забеременела и на этот раз более успешно, по крайней мере, для начала.

Сэр Тимоти был в восторге от хныкающей инфанты, которую пришлось хлопнуть по спинке лишний раз, чтобы она начала дышать.

— В следующий раз будет мальчик, — заявила Эми Джейн тоном, не терпящим возражений даже от неба.

Оппозиция пришла со стороны врача: Эми Джейн подвергнет опасности свою жизнь, если попробует родить еще раз. Придется довольствоваться девочкой. Ребенок выживет.

— Не советую рисковать, — заявил врач. — Я не могу отвечать за последствия.

Ни Эми Джейн, ни сэр Тимоти не желали несчастья, и больше у них не было детей, а Джессами, которая первые несколько недель робко хваталась за жизнь, внезапно начала требовать пищу, плакать, дрыгать ножками и ручками, как все новорожденные.

Через несколько месяцев после рождения Джессами к викарию рука об руку явились жизнь и смерть. Эми Джейн находилась в шоке. Моя мама ужасно ее разочаровала: она не только нашла невыгодного мужа в то время, как ее способная сестра входила в приятный дом сэра Тимоти, она к тому же родила дочь и умерла при родах. Маленький ребенок у отца, который и так беспомощен, это большое неудобство, но женщину такого масштаба, как моя тетя, не удержать. Она нашла Джанет и привела к нам в дом. Обо мне стали заботиться, и Эми Джейн как ближайшая родственница тоже присматривала за мной.

Ее бесценная Джессами стала составной частью моего детства и отрочества. В дом викария приносили ее старую одежду и перешивали для меня. Я была выше ростом, но она шире в плечах, поэтому в длину платье отпускали, в плечах ушивали.

— Это совсем нетрудно, — повторяла Джанет, — все равно платья гораздо лучше, чем купленные в магазине. На вас они сидят лучше, чем на мисс Джессами. — Приятно слышать это от Джанет, которая ни за что не солжет.

Я привыкла к поношенной одежде, почти все платья я получала после Джессами. Я проводила с ней много времени, донашивала ее одежду. Она не могла не стать частью моей жизни.

Тетя Эми Джейн решила, что модно посылать девочек в школу, и пошли разговоры на эту тему Я обрадовалась, Джессами ужаснулась. Но доктор Сесил заявил, что Джессами слишком слаба и не сможет жить в интернате.

— У нее слабые легкие.

У меня легкие крепкие, но меня не отправили в школу одну.

Когда в имении устраивали вечеринки, тетя Эми Джейн всегда приглашала меня. Она подъезжала к нашему дому в карете, зимой с пледом на ногах, а летом с зонтиком от солнца. Зимой она носила прекрасную муфту из соболиного меха, кучер открывал перед ней дверь, и она шагала в дом. Летом она сначала открывала зонтик и передавала его кучеру, он одной рукой держал над ней зонтик, а другой помогал сойти со ступеньки кареты. Я наблюдала за этим ритуалом из окна второго этажа со смешанным чувством веселья и благоговения.